нежеланным ребёнком с кровными родителями и вот так как я жить и знать, что тебя ненавидит собственная мать».

- А я тебя уже люблю, - шепчу крохе, - уже давно люблю, но гнала от себя эти чувства, потому как думала, что тебя заберут, вот и гнала их от себя, а оказалось, что зря, - перекладываю малышку на диван и натягиваю на себя кофту.

В коридоре повисла тишина, после откровения матери, она замолчала, замолчал и Сеня.

- Ты сейчас серьёзно? – раздался голос брата, кажется, он не может поверить словам матери, - Ты обвиняешь Полю в своих неудачах?

В ответ тишина.

- Ответь мне на один вопрос мама, - голос брата стал глухим, - синяки на теле Поли в детстве, они появлялись не от её неуклюжести, как ты говорила, это твоих рук дела? – прорычал Арсений.

Его рык напугал меня, подскочив с дивана, подбежала к двери комнаты, и рывком распахнула её. Брат с подносом еды держа его на коленях, находился в двух метрах от своей комнаты, мама стояла напротив, на расстоянии вытянутой руки.

- Я вопрос задал! – поддаваясь слегка вперёд, и явно сдерживая себя, зло произнёс Арсений.

Лицо женщины было каменным, она смотрела на сына и молчала, словно она и не слышала, что ей говорят.

- Сень, - позвала брата, и на меня смотрели две пары глаз, они явно не заметили моего присутствия.

Поймала взгляд брата и содрогнулась внутренне, в них было столько боли и сожаления, что мне впервые захотелось оказаться подальше от родного человека. Не смогу я видеть такие чувства в его глазах, всё что угодно, но только не жалость и боль.

- Она била тебя? Только честно Поля! – обратился ко мне брат.

Перевела взгляд на женщину, и не грамма не удивилась, когда прочла предупреждения в её глазах. Она молча приказывала мне молчать.

- Да Сень, и не раз, - отвечаю брату и смотрю на реакция нашей матери, - и запрещала жаловаться тебе и папе, а когда я выросла, и стала понимать всё, сама не захотела вам говорить, не хотела рушить ваши отношения, я прекрасно видела, как вы её любите…

- Заткнись! Как же, не хотела она! Всё ты хотела и разрушила, - взвизгивает мать, перебивая меня, - ты сейчас же пойдёшь и вернёшь ребёнка биологическим родителям, а взамен заберёшь положенные деньги, а иначе я вызову полицию, и скажу им, что ты украла этого ребёнка…

- Да замолчи же ты! Замолчи! Ты себя слышишь? Какие к чертям деньги? Какая полиция? – заорал на мать Сеня, перебивая её, - Полин, зайди в комнату, - приказным тоном, неожиданно произнёс Сеня.

Спорить не стала, мне и самой хотелось скрыться от глаз этой женщины, зашла в комнату, закрыла за собой дверь, присела на диван к малышке. Голос брата я слышала, он был холодным, но вот, что именно он говорил, я не могла понять, так как говорил он тихо.

Через минуту открылась дверь и Сеня с подносом еды вкатился в комнату.

- Иди кушать Поль, - позвал меня Арсений голосом полным любви и нежности.

Глаза вмиг увлажнились, в носу защипало.

- Только не плачь, прошу тебя, - смотря на меня, попросил братик, - у нас это есть кому делать, - кивнул на малышку на диване, - я помню какой плаксой была ты в таком возрасте, рёвом требовала к себе внимания, - с улыбкой поделился со мной воспоминаниями.

- Маленькие все плачут, - пожала плечами, оправдывая своё поведение в младенчестве.

Поднялась с дивана, и взяв стул в углу комнаты, поставив его около стола, присела на него, пододвинула к себе поднос с едой.

- Полин, - позвал меня Сеня, - у тебя есть хоть какие-то документы на ребёнка?

Если бы малышка не спала, я бы рассмеялась на всю квартиру, на заданный вопрос.

- Есть Сеня, есть, - кивнула головой, - и по всем им, я мать малышки, настоящая, родная, - ответила брату и поднялась на ноги, подошла к валяющемуся на полу пуховку и достала из внутреннего, большого кармана, документы, которые сегодня утром мне вручила докторша, что делала мне подсадку эмбриона.

А вот брат засмеялся.

- То есть если эта, - кивнул на входную дверь, - ослушается меня и пойдёт в полицию, ребёнка у тебя не могут забрать, я правильно понимаю? – наклонил голову набок.

- Я не знаю Сень, - пожала плечами, - если никто не станет делать тест ДНК, то они не смогут доказать, что Руся не моя дочь, а если сделают, я не знаю, что будет, - опустила голову, мне стала дурно от мысли, что малышку могут забрать от меня в детский дом.

- Ладно, с этим позже, а теперь Поля кушай, я хочу услышать, как ты стала суррогатной матерью, и кто те мрази, что отказались от собственного ребёнка?

Есть не хотелось, но под суровым взглядом Арсения, весь обед оказался во мне. Начинать рассказ я не спешила, вспоминать совсем не хотелось. Идя на такой шаг, чтобы выносить в себе чужого ребёнка, пойдёт не каждая женщина, и я бы на такое никогда не пошла, если бы не Сеня. Когда в клиники после тщательного обследования, врач сообщил, что я абсолютно здорова и подхожу на роль суррогатной матери, перед глазами появился образ брата, здорового и стоящего на своих ногах, не задумываясь сказала своё «ДА», женщине, что приходится мне матерью.

- Поль, я жду, - мягко, но требовательно произнёс Сеня.

Собравшись духом, отвела взгляд к окну, за которым медленно кружили снежинки, а меньше часа назад шёл дождь, подумала мысленно, и начала говорить.

- Когда нам сообщили, что ходить ты можешь, но для этого нужно сделать дорогостоящею операцию мы не сговариваясь с нашей матерью, побежали в банк в надежде, что нам дадут кредит, и нам его одобрили на условиях заложения нашей квартиры. Но вот только ты Сень, - голос дрогнул, - отказался подписать согласие,