— Только опусти подол платья, — указываю на ее оголенные ноги, скомканный край открывает моему взору колени. — Пожалуйста, — добавляю. Полина тут же выпускает из рук ткань, и та покрывает ее тонкие ножки водопадом. Идеально.

— Платком голову я покрывать не стану, — сразу обрывает меня, когда я поднял с подушки шелковый, ушитый драгоценными камнями, платок, специально приготовленный для нее. — Нет, незнакомец, не стану. — Пригвождает своим ледяным взглядом, вновь руша между нами связь.

— Ты в Марокко, если вдруг забыла, здесь свои правила, — стараюсь мягко вразумить. Моя цель не напялить на нее лишние тряпки, а скрыть от любопытных глаз слуг и придворных женщину, которая манит меня собой – своей душой. Полина покорила меня тем вечером, я не мог просто так отпустить ее, не разгадав тайны, что хранит ее сердце. Это как удар молнии – увидел и понял, возможно, она та самая, кто сумеет спасти от необдуманных и неразумных связей с другими женщинами. Что, если Стасина послана мне Аллахом, чтобы предотвратить нежеланное сватовство? Я бы очень хотел надеяться на это. Иначе исход будет один: Полину отправить домой, а самому жениться на женщине, с которой будут лишь деловые отношения и сексуальная связь, ради наследников. Нет, о, Аллах, не хочу повторения судьбы своих родителей.

— Нет, — отрицательно мотает головой, — ни за что!

— Тогда мы не пойдем в сады, на которых поспевают персики, — хитро ухмыляюсь Полине, зная, что душа девушки даст сбой, и она покорится мне.

— Назови мне свое имя, возможно тогда что-то изменится, — лукавит Стасина, а в ответ получает мой смех. Я ступаю в ее направлении, подбираюсь все ближе, словно леопард, теряясь в густых кустах. Полина растерялась от моего напора, а когда я вновь притянул ее к себе, ощутил телом ее дрожь.

— Позже, Богиня, — резко скручиваю руку ей за спину, и оборачиваю девушку спиной к себе. Я вдыхаю ее аромат шампуня, который остался после принятия ванн. Служанки натерли ее жасминовым маслом, но он никак не перебивал ее собственный запах возбуждения. Полина разгорячилась. Не привыкла к столь палящей жаре, и потому на светлой коже проступила краснота. — Идем, — шепчу у уха, затем опускаю голову и целую ее в шею. Девушка стоит, словно вкопанная. Ошеломленная, как резко изменилась ситуация, и теперь Полина не знает, как бороться с искушением. Но это думал я, а когда Стасина со всей силы пяткой топнула мне на носок ноги, все мысли испарились мигом.

— Иди к черту! — кричит, и убегает прочь от меня. На выход. Сквозь временную притупленную боль, хромая, я рванул за ней.

— Постой, Полина! — она оборачивается периодически, и завидев меня, прибавляет к темпу все свои силы.

— Оставь меня! Оставь! Помогите мне, хоть кто-нибудь! Люди!!! — пугает своим криком прислугу. Мы находимся на втором этаже, и, не зная дальнейших путей, девушка резко тормозит как раз перед дверью, выходящую на лестницу. Она засомневалась. Вновь оборачивается, контролируя, как быстро я доберусь до нее.

— Остановись! Ты все равно не сбежишь за пределы территории, Полина.

Но она не слышит меня, просто не желает. Засомневавшись перед дверью, Стасина поворачивает влево – в крыло для прислуги, а там тупик. Она быстро поняла свой проигрыш, когда несколько молодых девушек-придворных завидев ее, забежали обратно в свою комнату и заперли дверь.

— Девчонки! Да что же с вами такое, боже мой, — Полина сорвала голос, и от отчаяния хрипит. Я издали расслышал, что она расплакалась, продолжая колотить своими кулачками по деревянным дверям. Я остановился в нескольких шагах от девушки, задыхаясь от поспешной гонки. Никогда еще я так не бегал за женщинами, обычно все было иначе. — Я хочу домой, — совсем разрыдалась, содрогаясь всем телом.

— Полина, повернись ко мне, — прошу ее, подойдя еще на два шага. Я могу обнять ее, и очень этого хочу, но она не позволит, и снова от меня сбежит. И тем не менее, я беру ее в свои объятия, а она отвечает взаимностью, обвивая руками мою талию. Носиком уткнулась в мою грудь, продолжая всхлипывать. Я прижал ее к себе, убирая волосы с правой стороны в другую. Прикасаюсь губами к шее, ощущая ими пульсацию сердцебиения сонной артерии. — Дай мне шанс покорить тебя, — прошу об единственном своем желании, — если я проиграю, ты будешь свободна.

— Я не представляю, что ты напридумал, незнакомец, — мотает головой, полностью успокаиваясь в моих теплых объятьях, — но мне нужны все мои вещи. — Отстраняется от меня, всматриваясь пристально в глаза. — Давай действовать на доверии, — предлагает.

— Хорошо, но дай слово, что впредь ты не посмеешь вот так устраивать гонки в моем доме, — подмигиваю, продолжая ласкать ее хрупкую талию своими ладонями. Она краснеет и улыбается. Сначала так осторожно, что улыбка не касается ее глаз, а потом Полина светлеет. И соглашается.

Полина Стасина

Незнакомец выполнил часть нашего уговора. Возвращаясь в его спальню, на краю постели уже лежали мой ноутбук и блокнот. И моя ручка с перышком на конце. Когда он успел всё организовать, черт возьми? Мы с ним продолжили ужин в приватной обстановке. Честно признаюсь, я извинилась перед ним за то, что наступила на ногу. Но не более, в остальном же, я подозрительно отношусь к его вывертам. Неотрывно глядели друг другу в глаза; обстановка, конечно, тоже сыграла свою роль. Незнакомец так чисто говорил на русском языке, и только сейчас я поняла – он был в России, и наверняка не один раз. А может и вовсе жил там. За вечер я узнала о нем лишь малую часть, но была поражена, что он много знал обо мне. Видела по глазам, что лукавил и старался держать язык за зубами, но выходило не очень.

— Как тебе Марокко? — спросил у меня, кидая в рот виноградинку. Мужчина располагался совсем рядом со мной. Я уселась поудобнее на подушках, закутав ноги подолом своего платья. Оно мне понравилось. Даже служанки ахнули от восторга, и стали между собой шептаться на своем. Как бы мне хотелось знать, о чем они говорили. И спросить, как зовут их хозяина, посмевший украсть меня у всех на виду. Но девушки даже в глаза мне не смотрели, все время опускали головы. Наверное, выполняли его же приказ. Я проглотила кусочек прожеванного персика, облизывая губки от сладкого сока. Естественно, он все это подметил и в его черных, как смоль, глазах отобразилось желание – вожделение. Боже, я затаила дыхание, ни минуту замирая перед его взором. Быстро смахнула с рук и губ остатки, промокнув салфеткой рот и пальцы.

— Если честно, — начала, устремляя на него свой недовольный взгляд, — я не успела его даже посмотреть, — высокомерно задрав подбородок, бью по тому, что передо мной похититель. Незнакомец ухмыльнулся, опуская густые чернявые ресницы вниз, на правой щеке образовалась ямочка. Я вспомнила, что в детстве у меня была подруга, и я безумно любила, когда она улыбалась. Из-за этих ямочек на обеих щечках. Помню, как доставала свою бабулю, и просила, чтобы она мне сделала точно такие. Сколько же было пролито слез, только теперь все это выглядело милым. Как и мужчина, привороживший меня к своему лицу. Словно вспышка, словно удар молнией по самому центру груди. В огромном зале вдруг стало слишком жарко, а журчание воды в фонтане подливало масла в разбушевавшийся огонь.