Перед уходом Турецкий спросил санитара:

— Много людей приходило сегодня на опознание?

— Пока один человек.

— Эта женщина, которая заходила перед нами?

— Она самая.

— Кого она искала?

— Муж погиб.

— Удалось опознать?

— С трудом. У того сверху все обгорело. Узнала по кроссовкам, которые подарила.

— Может, она исследовала и образцы почвы с них?

Сердитое и без того лицо санитара сделалось еще более свирепым.

— Вы считаете, этого было недостаточно?!

— Что вы! Просто я считаю, что в магазинах попадаются одинаковые кроссовки, — с невинным видом ответил Александр Борисович.

В общей сложности возле морга и внутри Турецкий и Виктор пробыли больше часа, и теперь, выйдя оттуда, оба почувствовали страшную усталость. Шутка ли — почти сутки без сна. Дневной сон после колки дров и дрема в самолете — это лишь отговорки для заботливой Патимат, чтобы не задерживала их. Сейчас же по-настоящему хотелось спать.

Начало десятого. Связь уже была восстановлена, и Турецкий позвонил секретарю прокуратуры республики, чтобы узнать, в какой гостинице забронирован номер. Оказалось, не в гостинице, а в милицейском общежитии, где есть комнаты для командированных. Туда же он пристроит и Виктора, нужно дать парню передышку. Но не завалишься же спать сейчас, когда произошла такая трагедия. Придется ему первому сообщить о ней Патимат.

Видимо, женщина уже была готова к самому страшному и выплакалась до появления Турецкого, который был вынужден подтвердить ее догадки. Услышав, вновь заплакала, беззвучно, безутешно.

Рядом с ней сидел сын, которого действительно из-за перестрелки не отпустили вчера домой родители товарища. Казбек окончил десятый класс, кавказский мужчина. При посторонних не плакал, только мстительно раздувал ноздри. Он очень трогательно утешал мать, правда, Патимат и сама старалась держать себя в руках. Поднявшись со стула, она обратилась к гостям:

— Сейчас ложитесь спать. На этот раз без разговоров. А мы с Казбеком пойдем в больницу.

Захватив документы, они ушли по своим скорбным делам. А Турецкий и Виктор провалились в долгожданный сон.

У начальника республиканского УФСБ генерал-майора Круликовского имелись две невероятные страсти, сохранившиеся с раннего детства. Правда, иной человек такое и страстями не назвал бы, так, страстишки. Тут нет ровным счетом ничего постыдного, они скорее достойны всяческих похвал, и все же Сергей Владиславович не особенно афишировал их. Этими увлечениями, принявшими у него гипертрофированные формы, были почтовые марки и шахматы.

Когда-то коллекционирование марок и шахматы были основными занятиями, за которыми миллионы советских мужчин проводили свободное от работы время. Потом, можно сказать, с быстро происходившей сменой эпох эти популярные хобби постепенно сошли на нет, появилось много других увлечений, в основном связанных с телевидением, компьютером, Интернетом, не говоря уже о ночных клубах, саунах и тому подобном. Ошибкой было бы думать, будто прогрессивные новинки вовсе чужды Круликовскому, будто его увлечения безнадежно старомодны. Он и книгочей, и выпить не дурак, под настроение любит залезть во всемирную паутину. Но это все, так сказать, побочные увлечения, сам Сергей Владиславович называл их двоюродными. А филателия и шахматы — это для него родное. От такой страсти ему уже не суждено избавиться по гроб жизни.

Вполне возможно, при других обстоятельствах он, как и большинство его сверстников — генералу сейчас пятьдесят с хвостиком, — поостыл бы к подобным занятиям. Да так получалось, что, где бы он ни служил, обязательно находился такой же фанатик, который вольно или невольно подпитывал обе страсти. Вот и в Назрани он познакомился с главным врачом наркологического диспансера Османом Резоевым, у которого интересы на удивление точно совпадают с генеральскими. Хлебом его не корми, а дай повозиться с марками или сразиться в шахматишки.

Они встречались редко, оба изрядно заняты. Зато когда сходились, забывали обо всем на свете.

Собирались то у одного, то у другого. Сегодня инициатором встречи был Резоев. Накануне Осман Рашидович вернулся из Петербурга, где был на медицинской конференции. Там он даже отказался от одной загородной экскурсии, и все для того, чтобы съездить на почтамт и поставить юбилейное спецгашение, походить по магазинам, пообщаться с филателистами. Зато теперь по телефону такого порассказал о своих новых приобретениях, что у генерала слюнки текли.

Договорились встретиться сегодня вечером, Сергей Владиславович обещал заехать к другу.

Они сидели в комнате, одна стена которой от пола до потолка увешана полками с книгами. Сам Осман Рашидович именовал эту комнату своим кабинетом, хотя название чисто условное. В квартире есть гостиная, спальня, нужно и эту как-то называть, чтобы отличать от других. Пусть будет кабинет. Все же точнее ее было бы считать комнатой отдыха. О профессиональной деятельности хозяина здесь напоминала лишь полка с медицинскими справочниками.

Сейчас генерал-майор закончил восхищаться новыми приобретениями Резоева. Негашеные советские марки тридцатых годов в идеальном состоянии. Как всегда в таких случаях, был небольшой презент от приехавшего — врач подарил другу полную серию, посвященную спасению челюскинцев. У Круликовского такая есть, но гашеная. Теперь будет чистая, это ли не праздник для филателиста!

Затем перешли ко второму этапу ритуала шахматам. У Османа Рашидовича есть специальный инкрустированный столик с ящиками, в которых хранятся большие деревянные фигуры. Такие держать в руках любо-дорого — не пластмассовые фитюльки, которые того и жди ветром с доски сдунет. Соперники уселись по обе стороны этого столика оба сухощавые, среднего роста. В коротко стриженных волосах уже брызнула седина. У брюнета Озоева она заметней, чем у светловолосого Сергея Владиславовича, оно и понятно. Рядом с шахматным приставлен столик типа ломберного. На нем красуются блюдо с горкой аккуратных бутербродов, салатницы с солеными огурцами и маслинами, лук, черный хлеб. Умеет сервировать жена Османа Рашидовича, изучила вкусы высокопоставленного гостя. Бутылку водки «Русский стандарт» Круликовский привез с собой не придешь же в чужой дом с пустыми руками. В принципе Резоев пьет мало, но сейчас и он оценил восхитительную водку. У Сергея Владиславовича аппетиты несколько иные, ему не рюмка поставлена фужер. Чего уж там мелочиться!

Где-то в половине десятого Круликовскому позвонили по радиотелефону и сообщили о перемещении по территории республики автомашин с вооруженными людьми.

Вот те раз! Если они не знают, что у них творится на постах ГАИ, доведите эту информацию до МВД, — приказал генерал-майор и продолжил игру.

Примерно через час Круликовскому позвонил один из милицейских начальников, вечно они все делают не вовремя. Он звонил откуда-то из-за города, кричал! «Здесь бандиты! Пришлите помощь!» «Сейчас распоряжусь», — раздраженно ответил Круликовский, после чего выключил телефон. Проходная пешка белых достигла шестой горизонтали. Но положение Резоева отнюдь не безнадежное — он явно рассчитывал сделать пат, для этого жертвует последнюю ладью, шельмец. Только не предусмотрел любезный Осман Рашидович одного. Обычно дошедшую до последней горизонтали пешку объявляют ферзем. Можно любой фигурой, поэтому выбирают самую сильную. При таком раскладе однозначно получается ничья, пат — у черных больше нет ходов. А вот Сергей Владиславович возьмет и сделает из пешки коня — тогда сразу объявляет шах и мат! Эффектно, очень эффектно, самому понравилось.