Я бросилась к Большой Сестрице Фэнн.

— Почему ты считаешь, что у меня нет шансов? — плакала я. — Ведь я маньчжурка, и мне семнадцать лет. А мой отец принадлежал к синему знамени.

Фэнн только качала головой:

— Орхидея, по сравнению с придворными дамами и императорскими наложницами ты просто грязный мышонок.

Тогда я отхлебнула из ведра воды и немного пришла в себя. Слова Большой Сестрицы Фэнн меня здорово обескуражили, но все же не настолько, чтобы заставить окончательно отказаться от своих надежд. По сведениям Фэнн, императорский двор в октябре проводит предварительный просмотр кандидаток. А до этого по всей стране губернаторы отряжают посыльных для поиска красивых девушек. В обязанности посыльных входит составление списков имен.

— Они меня пропустили! — плакалась я Большой Сестрице Фэнн.

Я узнала, что в этом году за отбор отвечает Дворцовая палата и что красавицы из всех частей страны уже начали прибывать в Пекин для регистрации в специальном комитете. Главный евнух, представляющий самого императора, должен будет осмотреть более пяти тысяч кандидаток и выбрать из них около двух сотен. Именно они предстанут для окончательного выбора перед великой императрицей госпожой Цзинь и императором Сянь Фэном.

Большая Сестрица Фэнн сообщила, что Сянь Фэн выберет себе семь официальных жен, но, кроме того, он имеет право «осчастливить» любую придворную даму или наложницу в Запретном городе. После выбора официальных жен остальные финалистки останутся жить в Запретном городе. Вполне возможно, что им так и не представится счастливого случая встретиться с Его Величеством, но достойное ежегодное содержание до конца дней им точно обеспечено. Это содержание находится в прямой зависимости от ранга и титула претендентки. Поговаривают, что для императора в этом году выберут три тысячи наложниц. В отличие от жен, которым для жительства будут предоставлены прекрасные дворцы, наложниц поселят в бараки на задворках этих дворцов, причем большинство из этих бараков находятся в полуразрушенном состоянии и едва пригодны для жизни.

Я расспросила Большую Сестрицу Фэнн также о евнухах, которых в Запретном городе обитало две тысячи. Она рассказала, что большинство из них вышли из низов, из самой крайней нищеты, и что их семьи решились на такое, только когда окончательно потеряли всякую надежду. Хотя на эти должности принимались только кастрированные мальчики, но не всякому кастрированному мальчику было гарантировано место при дворе.

— Кроме смышлености, эти мальчики должны обладать незаурядной внешностью, — продолжала свой рассказ Большая Сестрица Фэнн. — Только самые смышленые и красивые имеют шанс выжить, продвинуться и даже стать фаворитами.

Я спросила, почему двор не нанимает нормальных мальчиков.

— Чтобы иметь гарантию, что почву засеет только один сеятель, а именно император, — объяснила она. — Эта система была унаследована от династии Мин. Император династии Мин держал в услужении девяносто тысяч евнухов. Они составляли его внутреннюю полицию, что вполне объяснимо, раз речь идет о месте, где за внимание одного мужчины соревнуются тысячи женщин. Преступления здесь — далеко не редкость. Евнухи — существа, способные на сверхъестественную жестокость и ненависть, — продолжала рассказывать Фэнн, — но одновременно на крайнюю отзывчивость и преданность. Личная жизнь их не сахар. Большинство из них невыносимо страдают, носят в штанах толстые прокладки, которые впитывают постоянно текущую мочу. Ты слышала, существует такое выражение: «Воняет, как евнух»?

— А ты откуда знаешь? — поинтересовалась я.

— Господи, да я же была замужем за евнухом! Для мужчины это просто стыд и срам. Моего мужа, к примеру, постоянно преследовало сознание несправедливости собственной участи, однако это не мешало ему относиться ко всем крайне жестоко и злобно. Он всем завидовал и всем желал несчастья.

Дома я о своих намерениях никому не рассказала, потому что была уверена, что мои шансы равны одному на миллион. На следующее утро, еще до работы, я отправилась в канцелярию Дворцовой палаты. Настроение у меня было нервное, но решительное. Я объявила охране о своих целях, и они провели меня в одну из комнат на задворках здания. Комната была большая, с колоннами и мебелью, обитой красной материей. За столом сидел бородатый мужчина, одетый в красный халат. Перед ним лежал отпечатанный на шелке экземпляр императорского указа Я подошла к нему и упала на колени. Он спросил, как меня зовут и сколько мне лет. Потом я рассказала ему, что мой отец был из клана Ехонала и в последнее время работал таотаем в Уху.

Бородатый мужчина внимательно меня разглядывал.

— У тебя есть хорошая одежда? — спросил он после тщательного осмотра

— Нет, господин, — ответила я.

— Я не имею права впускать во дворец людей, которые имеют вид нищих.

— Но могу ли я вас хотя бы спросить, господин, каковы мои данные? И дают ли они мне право на вход? Если вы ответите «да», то я постараюсь найти способ себя подготовить.

— Ты что думаешь, я бы стал тратить на тебя время, если бы не считал твои данные подходящими?

— Да! — произнесла мать с некоторым облегчением. — Я должна была предупредить Дядюшку, что Пину следует подождать, покуда император не сделает свой выбор.

— Может, к тому времени Дядюшку переедет повозка или Пин умрет от передозировки опиума, — высказал предположение Гуй Сян.

— Вот еще! — набросилась на него Ронг. — Разве можно насылать на этих людей такие черные пожелания? В конце концов, они же нас приютили!

Я всегда знала, что со здравым смыслом у Ронг было гораздо лучше, чем у Гуй Сяна. Хотя это не спасало мою младшую сестру от разнообразных страхов. Всю жизнь она оставалась очень ранимой и запуганной. Например, она днями могла работать над каким-нибудь узором, а потом вдруг бросить его, потому что у ниток якобы изменился цвет. В таких случаях она была уверена, что в ее вышивании поселился злой дух. Это приводило ее в панику, и она рвала работу на мелкие кусочки.

— Гуй Сян, почему ты не учишься? — спросила я своего брата. — У тебя больше шансов продвинуться, чем у Ронг или у меня. Государственные экзамены проходят каждый год. Почему бы тебе не сделать попытку?

— У меня нет того, что для этого нужно, — ответил Гуй Сян.

Большая Сестрица Фэнн была несказанно удивлена, что я прошла первый этап отбора в канцелярии Дворцовой палаты. Она схватила свечу и начала внимательно изучать мое лицо.

— Как я могла этого не заметить? — причитала она, поворачивая мою голову то вправо, то влево. — Яркие миндалевидные глаза с одним веком, прямой нос, красивый рот, тонкое тело. Очевидно, все дело в одежде. Это она так исказила твою внешность, Орхидея.

Отложив в сторону свечу, она скрестила на груди руки и начала бегать по комнате взад-вперед, как сверчок перед сражением.

— Надо что-то придумать, — приговаривала она. — Ты не должна так выглядеть, когда отправишься в Запретный город. — Потом она положила руки мне на плечи и провозгласила: — Пойдем! Я тебя переделаю!