Мучил Дайго и другой вопрос, касавшийся самих пациентов и их семей. Никакая компенсация от компании не могла вернуть к жизни тех, кого унесла болезнь, и вернуть здоровье тем, кому пока повезло выжить. Получилось, что Йосими продал жизни и здоровье юных пациентов и их родных ради собственной выгоды.

Разумеется, Дайго выразил Йосими протест, но тот проигнорировал его. Дайго попробовал найти поддержку среди коллег, но Йосими успел переманить тех на свою сторону, поэтому они лишь небрежно отмахивались, отказываясь высказать собственное мнение. Все они, как и Йосими, были выпускниками университета «J» — в отличие от Дайго, который считался здесь чужаком. К тому же ректор, в своё время пригласивший сюда Дайго, теперь находился на пенсии, и Дайго остро ощущал своё одиночество в этом крестовом походе за правду.

С тех пор неоднократно Дайго пытался давить на Йосими, призывая его изменить точку зрения и предоставить правдивый отчёт. В ответ на его усилия Йосими устроил ему несколько подлых ловушек. Ни с того ни с сего университет Аляски вдруг выступил с настоятельным предложением зачислить Дайго в свой штат. Дайго пробовал противостоять этим попыткам избавиться от него, но он занимал всего лишь скромную должность ассистента профессора, и перевод могли осуществить без его согласия. А между тем для Дайго это был вопрос принципа. Какие бы благоприятные условия ни предложил ему Аляскинский университет, он принял твёрдое решение остаться здесь и довести дело до конца, даже если Йосими уже приготовил очередные каверзы, чтобы избавиться от Дайго.

— Профессор, но вы же знаете правду! — не унималась мать Юмико, настоятельно требуя от Дайго ответа. — Почему же вы не обнародуете правду? В чём причина? Неужели вы боитесь вашего коллегу профессора Йосими? Я права? Вы боитесь?

Он не то чтобы боялся, просто понимал, что при сложившихся обстоятельствах Йосими сделает всё, чтобы раздавить и уничтожить его. Стало быть, нужно искать какие-то другие способы. Надо попытаться найти управу на этого человека. С такими мыслями Дайго оставил несчастную мать больной девочки и в задумчивости покинул больничную палату.

Выходя из вестибюля, он заметил, как к больнице подкатил длинный чёрный «меркьюри». Дайго сразу узнал машину Йосими.

Из неё и впрямь вылез Йосими — крепко скроенная фигура в ладно сшитом сером костюме. В этом году Акисигэ Йосими исполнилось пятьдесят два. Чёткие, рубленые линии сурового подбородка, седина в волосах — на первый взгляд его можно было принять за серьёзного учёного, но стоило присмотреться к нему получше, особенно к тонким губам и пронзительно буравящим глазкам, как сразу становилось ясно, что ты имеешь дело с человеком алчным и жестоким.

Взгляды их на мгновение встретились, и Дайго сразу же прочёл в глазах старшего коллеги ненависть и презрение. Йосими, разумеется, догадался, что Дайго приходил в больницу проведать юных жертв страшного недуга. Сам же Йосими, несомненно, явился сюда с совершенно иными целями.

Дайго коротко кивнул ему и заторопился прочь, но Йосими вдруг расплылся в жестокой улыбке и шагнул ему навстречу.

— Э-э… видите ли, Дайго, я хотел бы поговорить с вами об этой работе на Аляске. Вчера мне звонил тамошний декан. Он просил меня прислать ему кого-нибудь из подающих надежды молодых специалистов. Конечно, Аляска — место довольно захолустное, но там, как вы знаете, недавно обнаружили нефтяные залежи, и теперь в городах творится настоящий бум. Университетский бюджет пухнет на глазах, деньги текут рекой, а главное — их можно в неограниченном количестве тратить на любые исследования. По-моему, для вас это на редкость счастливая возможность.

Дайго не счёл нужным ответить, а Йосими продолжал:

— Он просил меня написать вам рекомендации до конца года, так что вы уж обдумайте всё хорошенько и, если поймёте, что согласны, дайте мне знать. Я буду ждать. — Он снова мерзко осклабился, сверкнув белоснежными зубами, потом резко развернулся и пошёл прочь, но Дайго успел заметить, как улыбка в доли секунды стёрлась с его лица.

Где-то в глубине души Дайго почувствовал лёгкий испуг и надвигающуюся опасность. Он остро ощутил приближение трагедии и понял, что им манипулируют против его воли.

Ближе к вечеру второго декабря Кохэй Дайго нашёл на рабочем столе в своём кабинете письмо. Он обнаружил его, придя из лаборатории. Обычный продолговатый конверт, ровный адрес печатными буквами, указывающий получателя — Дайго из университета «J». Поверх надписи красный почтовый штамп. Судя по всему, письмо поступило в почтовый отдел университета, и кто-то из помощников Дайго принёс его сюда и положил на стол.

На первый взгляд в письме не было ничего странного и подозрительного.

Усаживаясь в кресло, Дайго перевернул письмо. На обороте теми же печатными буквами значился адрес отправителя — «Эмеральд истейтс инк.» — а также адрес в Фукуоке. «Эмеральд истейтс» была известной компанией по операциям с земельной недвижимостью и образовалась в результате сращения с одной крупной страховой компанией. Дайго знал о ней не понаслышке, так как несколько лет назад эта компания предоставила ему кредит на покупку его нынешнего жилья. Офис в Фукуоке был всего лишь филиалом главного офиса в Токио, но даже здесь, в провинциальном городке, а точнее, в самом его центре, он, казалось, служил эмблемой всего, что считалось модным и конструктивным в современной жизни.

Однако Дайго был немало озадачен — с чего бы это им отправлять ему какое-то письмо? Пока он изучал обратный адрес на обороте конверта, какие-то смутные воспоминания зашевелились в голове. Он вскрыл конверт и достал из него два листка обычной почтовой бумаги. Точно такими же печатными буквами, что и на конверте, на одном листке было написано:

«Примите наши поздравления относительно загородной виллы, вопрос приобретения которой мы с Вами обсуждали ранее. Вопрос её продажи решается в срочном порядке, и, если Вас устроит время, я охотно покажу её Вам в 17.30 в пятницу третьего декабря. Смею надеяться, что наша встреча состоится.

Учитывая то обстоятельство, что столь удачного шанса может не выпасть в другой раз, я искренне надеюсь увидеть Вас в назначенном месте в указанное время.

Искренне Ваш

Хаи Мицусима, менеджер».

Второй листок, вложенный в конверт, оказался абсолютно чистым.

Перечитав письмо ещё раз, Дайго уставился на него в недоумении. Он не мог припомнить среди служащих компании никого по фамилии Мицусима, тем более менеджера. Человек, три года назад помогавший им с женой в покупке дома, был уже давно переведён в другой филиал, о чём в своё время самолично уведомил Дайго.

Дайго всё никак не мог взять в толк, о чём говорится в этом письме, особенно его озадачило упоминание о какой-то загородной вилле, «вопрос приобретения которой» якобы с ним обсуждался. И с чего они взяли, что он интересуется загородной недвижимостью? Его нынешний договор по кредиту был рассчитан на семнадцать лет, так что ни о каком переезде не могло быть и речи.