пойдёшь? Ты в чужом мире, ничего здесь не знаешь. Твой первый выход из дома чуть не кончился оргией.

И моим провалом, но об этом ей пока не стоит знать.

Вижу, как лицо Мии становится зеленоватым. Да, припугиваю, но мне выгодно, чтобы она боялась выходить на улицу и была осторожной.

— Не знаю, — сдаётся она. — Но с тобой я тоже не хочу жить!

— Почему? Когда ты только здесь проснулась, то была очень даже не против.

— Это потому, что ты похож на моего мужа!

— Ну вот. Это ли не аргумент к тому, чтобы не напрягать мне мозги и быть зайкой?

— Я тебе не зайка!

— А кто? — подпираю кулаком щеку. — Любимая жена, да? Как ты выглядела в своём мире?

— Так же.

— А я? — заинтересованно поднимаю бровь.

— Так же! Ну… почти.

— Я лучше?

— Чего ты пристал ко мне?! — краснеет, уходит от разговора. Значит, лучше. — Его я хотя бы люблю!

— Он же тебе изменяет.

— Ты тоже!

— Справедливо, — соглашаюсь я. — У тебя там есть дети?

— Нет.

— Почему?

— Не хотелось, — её голос едва уловимо вздрагивает.

— Лжёшь, Мия. Ты хочешь детей. Я видел, как загорелись твои глаза сегодня утром.

Она поджимает губы и отворачивается.

— Муж не хотел?

Кивает и неожиданно признаётся:

— Говорил, что надо на ноги встать. Квартиру купить. Что сейчас мы ребёнка не потянем.

— Ты же понимаешь, что всё это бред? — улыбаюсь я.

— Но это логично…

— Нет, Мия. Если ты думаешь о будущем, то будешь двигаться в его направлении даже ползком. Знаешь, почему люди вроде Мии выходят за таких, как я, не думая? Мы другие. Решительнее, держим слово, не боимся принимать решения и дарим уверенность, что со всем можно справиться. Для зверя неподходящее время только то, в котором он или его самка больны или ранены. Всё остальное решаемо. Людям сложно это понять.

Вижу, как она нервничает. Хочет возразить, но сказать нечего. Я прав в её случае. И это грустно. Может её притянуло в мой мир для того, чтобы она реализовала то, что не получилось там?

— Ешь, — стягиваю с тарелки вишнёвый пирожок. Мы отправляемся на прогулку.

— Сейчас? — уныло тянет она. — Я не хочу.

— Не бойся. В этот раз я пойду с тобой, никто не посмеет тронуть.

Бычится и не притрагивается к еде. Упрямая девчонка. Ну и ладно, ей же хуже.

С другой стороны, это мать моих детей… Ладно, не страшно. Свожу в ресторан в конце концов.

— Хорошо, вредничай, — вытираю губы и поднимаюсь, подавая ей руку. — Идём.

Вывожу жену из дома и останавливаюсь на крыльце. Лула стоит на дорожке, в руках какой-то кувшин.

— Опять ты? — морщусь я. — Иди домой, Лула. Сегодня я занят и не хочу больше тратить на тебя время.

Она поднимает кувшин и опрокидывает на себя. Чувствую запах горючего масла. Свожу брови, а Лула показывает мне огниво.

— Анрэй, — тихо шепчет Мия, сжимая мой рукав. — Что она…

— Так, ну и что ты делаешь? — хмыкаю я. — А ну…

Но договорить я не успеваю. Лула чиркает кресалом и высекает яркий сноп искр.

Глава 8. В семье не без…

Анрэй оказывается рядом в один прыжок и ловит её за руку. Пара искр всё же срывается с камня и падают на её одежду. Масло вспыхивает и девушку охватывает пламя. Слышу ругательство мужчины, а после он молниеносно разрывает её одежду и сдёргивает. Лула верещит и пытается помешать ему.

Я в полном шоке. Стою, как дура, зажав рот ладонями, и не понимаю, как себя вести и что делать. Смотрю, как пламя вцепляется в масло, охватывает сорванную Анрэем одежду, и пытаюсь понять — зачем? Для чего? Может, она любит его и расстроена тем, что он со мной? Так я уступлю! Или нет?

— Мия! Принести одеяло! — рявкает Анрэй и это приводит меня в чувство.

Кошмар какой. Бегу в дом, сворачиваю в ближайшую комнату, которая оказывается гостиной. Хватаю с дивана плед и несусь обратно.

— Совсем чокнулась, идиотка?! — кричит он с улицы, и я невольно вздрагиваю. — Что ты тут устроила? Может, надо было позволить тебе сгореть, а?

Мне страшно от его слов. Особенно когда я оказываюсь снаружи, сбегаю со ступеней и подаю мужу плед, который он встряхивает так грубо, что, кажется, может порвать плотную ткань этим движением.

— В дом.

Я не спорю, бегу обратно, придерживаю дверь и вздрагиваю, когда муж проносит её мимо меня. Сквозь липкий запах масла чувствуется вонь жжёных волос и совсем немного жареного мяса. Это пугает меня.

Я думала, что Анрэй понесёт её в гостевую (здесь же должны быть гостевые спальни?), но когда он пихает плечом дверь и начинает спускаться по лестнице, очень напоминающую подвал, пугаюсь ещё больше.

— Что ты делаешь? — робко спрашиваю я, семеня за ним. — Почему сюда?

Блин. Реально подвал. За кого бедняжка Мия замуж вышла? За маньяка?

— А что, ты уже присматривала его себе? — хмыкает Анрэй. — Не волнуйся, я найду, где тебя запереть в случае чего.

— Ей… нужно в больницу. У вас есть больницы?

— Нельзя.

— Почему?

Подвал его дома являлся полноценным этажом. Мы оказываемся в коридоре с несколькими комнатами. Анрэй распахивает одну и вносит Лулу внутрь, опуская на диван, застеленный защитной тканью. Кроме него в комнате есть стол, на и под которым коробки и шкаф-стеллаж, тоже с коробками.

— На выход, — выгоняет он меня, а после запирает дверь на ключ. — Больницы у нас есть, но Лула туда не пойдёт.

— У неё же…

— Она знает, что ты не Мия, — перебивает он. — Или хочешь усложнить себе жизнь?

— И кто же ей, интересно, сказал?! Ты? После секса или до?!

Мы как раз