Арабшах оставил нам еще одну зарисовку образа Тимура в юности, великолепную, но, скорее всего, несколько преувеличенную. Уже тогда он был прирожденным лидером. И снова значение этой зарисовки повышает откровенная враждебность Арабшаха к своему герою, ведь он менее всего желает превозносить качества Тимура.

Но несмотря на все признаки грядущего величия, его детство было трудным. Тимур буквально вынырнул из неизвестности, и его имя начинает появляться в официальных хрониках с 1360 года, причем сразу описывается весьма характерный для него поступок. Мы видим предприимчивого и отважного человека. Используя хаос, который воцарился в Марвераннахре после убийства амира Казагана в 1358 году, хан Могулистана вторгся в страну с востока, намереваясь объединить под своим правлением осколки улуса Джагатая. Хаджи-Бег, вождь клана барласов, который правил в долине Кашкадарьи, где жил Тимур, решил бежать, а не сражаться. Молодой Тимур сопровождал своего вождя до Окса, где попросил разрешения вернуться домой. Он сам вместе с горсткой людей помешает вторгшимся могулам захватить их земли, заявил Тимур вождю.

Если судить по тому, что происходило дальше, вряд ли он имел такое намерение. Несмотря на обещание Хаджи-Бегу, он не поднял свой меч против могулов. Признав, что у них гораздо больше сил, Тимур поступил гораздо более прагматично, предложив хану Могулистана свою службу. Это был очень откровенно нахальный поступок, но его службу приняли. В результате Тимур оказался вассалом могульского хана. В возрасте 24 лет он становится вождем племени барлас.

Чтобы как можно лучше использовать свое новое положение, Тимур заключает союз с амиром Хусейном, внуком Казагана, который был местным вождем и правителем балха в северном Афганистане. Хусейн был также вождем племени Караунас. Они тайно договорились освободить Марвераннахр от могулов. Их отношения были скреплены женитьбой Тимура на сестре Хусейна Алджи Туркан-Аге. В любом случае Тимур не слишком долго подчинялся хану Могулистана.

После избиения местных вождей хан назначил своего сына Ильяс-Ходжу правителем Марвераннахра. Тимур не собирался становиться вторым (вероятно, Хусейн никогда не понимал этого важного нюанса). Он отреагировал немедленно. Вместе с Хусейном они взбунтовались и скрылись.

На следующие два года друзья превратились в разбойников, наемников и вообще непонятно кого. Они рыскали по степям с самыми нечистыми намерениями. Иногда им везло, и добыча оказывалась богатой. Но чаще им не везло. Жизнь была трудной, им приходилось постоянно передвигаться, чтобы их не поймал мстительный хан могулов. Хроники говорят, что в какой-то момент вместе с Тимуром остались только его жена и один воин. 1362 год оказался самым черным для него, вместе с женой он на два месяца попадает в кишащую насекомыми тюрьму. Таким было не слишком удачное начало человека, который в один прекрасный день оказался правителем земель от Москвы до Средиземного моря, от Дели до Дамаска.

Где-то примерно в это время, вероятно в 1363 году, Тимур получил ранение, которое оставило его хромым на всю жизнь, и противники дали ему презрительную кличку Тимур-ленг — Хромой Тимур. Скорее всего, он был ранен, когда служил наемником у хана Систана, находящегося в Хорасане, посреди того, что сегодня называют Дашт-и-Марго — Пустыня Смерти. Этому есть различные объяснения. Арабшах, обычно самый ненавидящий биограф Тимура, говорит, что он занимался кражей овец, и однажды украл слишком много. Бдительный пастух заметил вора и пробил ему плечо меткой стрелой. Вторая стрела пронзила колено. «Так к боли добавилось унижение, а позор — к злобе и ярости».

Клавихо, в рассказах которого сомневаться почти нет оснований, пишет, что Тимур попал в засаду.

Его сочли мертвым, но Тимур все-таки сумел доползти до шатров кочевников.

Множество рассказов ходит о его изобретательности в бою, когда он проявлял и личное мужество, и об окончании могул ьской оккупации Марвераннахра. Книга Язди «Зафарнама» (Книга Побед), которая выглядит хвалебной одой в противовес злой критике Арабшаха, постоянно подчеркивает военные таланты Тимура[15]. Перс пишет, что в одной из стычек с врагом Тимур приказал своим воинам зажечь множество лагерных костров на холмах вокруг значительно более крупных сил противника. Враг должен был поверить, что его окружили. Когда противники обратились в бегство, он приказал своим конникам привязать к седлам ветки, чтобы поднять облака пыли. Создалось впечатление, что в погоню отправилась огромная армия. Уловка сработала прекрасно. Могулы бежали, Марвераннахр был освобожден, а Шахрисабз принадлежал Тимуру. «Эта удача, которая всегда благоволила Тимуру, помогла ему разгромить армию кострами и захватить город пылью».