— Малявка, потому что мелкая.

— Это ты вымахал, детина. Какой у тебя рост? Два метра?

— Всего лишь метр девяносто. Тут недалеко кондитерская есть, выпьем по кофе, раз уж ты чай не любишь? А потом я подвезу тебя домой.

— Давай.

Уже сидя в кондитерской, я выяснила, что Валерик через день навещает свою бабушку, которая осталась жить в моем микрорайоне. Она болеет, и парень постоянно привозит ей готовую еду и продукты.

— Мы переехали за город, когда мне было десять. Родители так и остались жить в доме, а я не могу, меня обратно в город тянет, — рассказывал он.

— Чем ты занимаешься?

— Я на заочном учусь, но это так, скорее, для порядка. Сейчас с другом открыли вторую автомойку. В будущем хотим прям сеть автомоек запустить и даже думаем над каким–нибудь сервисным центром для тачек. А ты учишься, наверное?

— Да, на государственном управлении.

— Понятно. В администрацию значит, потянуло? — спросил Валера, потягивая свой капучино.

— Да пока не знаю, — ответила я и смачно откусила эклер. — Ваконфу и вешу, фто девать дальве, — стоило сначала прожевать, а мотом уже говорить.

Парень странно посмотрел на меня, в его глазах появился какой–то задорный огонек. Он протянул руку к моему рту и большим пальцем провел по губам, стирая сахарную пудру. Затем засунул вымазанный палец в свой рот и облизал его.

— М–м–м, вкусная.

Я лишь громко проглотила остатки эклера, отпила свое латте, и, потихоньку, заливаясь краской, посмотрела в окно.

Что это вообще было? О чем мы вообще говорили?

— Лер…

— М?

— У моего друга в субботу день рождения. Он будет в клубе отмечать. Пошли со мной?

— Не уверена, что это хорошая идея. Я никого не знаю из твоего окружения. Да и тебя, давай говорить напрямую, тоже не знаю.

— Это легко исправить. Пошли на свидание? Завтра?

— Завтра?

— Да.

Волна эндорфинов накрыла мою голову. Валера вырос, и из пятилетнего мальчика, показывающего всей группе свой причиндал, превратился в привлекательного и обаятельного парня, который мне очень понравился.

— Хорошо. Куда пойдем?

Валера улыбнулся своей невероятной улыбкой и ответил:

— Есть у меня одна идея. Оденься завтра потеплее. Осень хоть и настала недавно, а вечерами уже холодно.

— Хочешь сделать мне сюрприз, значит? — хмыкнула я, а парень кивнул. — Не очень их люблю.

И это было правдой. Я люблю всегда знать, чего ожидать. Неожиданность меня пугает. Было бы идеально составить план жизни и идти по нему. Например, в двадцать два года закончить университет и сразу устроиться на хорошую должность. В двадцать пять лет выйти замуж, через два года родить ребенка. И так далее, ну вы поняли. Жаль, что в жизни все не так просто, и даже запланировав что–то, можно круто облажаться.

— Этот сюрприз тебе понравится.

— Хорошо. Сюрприз, так сюрприз.

Валера подвез меня к подъезду, поцеловав в щеку на прощание.

В квартиру я залетала с растрепанными волосами, бешено колотящимся сердцем и глупой улыбкой на губах.

Мама выглянула из кухни:

— О, Лера пришла. Ты где так долго была? Хоть бы отзвонилась.

— Прости, мамуль, — я зашла на кухню и чмокнула ее в щеку. — Со знакомым в кафе сидела.

— Привет, ребят, — поздоровалась с Семеном и Никитой.

— Привет, — тихо сказал друг брата и уткнулся в чашку.

— Че за кент? — вместо приветствия сказал брат, откинулся на спинку стульчика и закинул в рот зубочистку.

Ну прям мамкин бандит, не меньше.

— В детском саду вместе были. Валера Мискин, помнишь мам?

Мама засмеялась, отложила помытую тарелку и повернулась.

— Конечно, помню!

— Мискин! Че за фамилия дебильная? Пискин! — брат заржал и локтем толкнул Никиту, который попытался спрятать свою улыбку за кружкой с чаем.

— Сёмик! Прекрати, — мама попыталась вразумить брата, но того понесло как локомотив. — Ох, и шороху Валеранаводил, своим эксгибиционизмом, как сейчас вспомню… — и мама смущенно улыбнулась.

— Точно, не Пискин, а Пипискин! — брат схватился за живот, разрываясь от смеха.

Никита тоже, уже в открытую смеялся и смотрел на меня.

— Семен! — мать пыталась остановить этот балаган.

— Да ладно тебе, ма, — мне и самой было смешно.

Мама лишь махнула рукой и спросила у меня:

— Так и что там с Валерой?

— Подожди, подожди, — брат никак не мог уняться. — Это что же получается? Валера и Валера??? Так вы Валеры? Или ДвеЛеры? Он стопудово придурок, ведь так, да систер?

— И вовсе он не придурок! — возмутилась я. — В пять лет может и да, а сейчас точно нет. И завтра я иду с ним на свидание, понял, мелочь?

Никита перевернул кружку с горячим чаем, зашипел и резко встал со стула. Коричневое пятно растеклось по столу и начало капать на пол.

— Извините меня, — спохватился мальчик и схватил тряпку, вытирая поверхность.

— Да брось, Никитка, давай сюда, я все вытру.

Мама выхватила у него из рук тряпку и начала притирать. А парень лишь виновато смотрел на нее.

— Они же с родителями, где–то здесь жили да? По Ленина вроде, тридцать четвертый дом? — орудуя тряпкой, спросила мама.

— Ага. Сейчас его родители за городом живут, а он квартиру снимает в центре города, а в их квартире осталась только бабушка, он приезжает через день к ней. Поэтому мы и встретились недалеко от дома, в супермаркете.

— Так, это все уже не интересно. Пойдем, Ник, — сказал брат и обратился ко мне. — Систер, только прошу, не выходи за него замуж. Лерка Пипискина. Я этого не переживу.

Заржал как конь и потянул своего молчаливого друга из кухни. Мама попыталась сдержать тихий смешок, но я все равно его услышала, мне только и оставалось закатить глаза.

Следующим вечером, я одетая по–боевому — в джинсы, куртку и кроссовки, ждала Валеру возле подъезда.

Он приехал на своем автомобиле, вручил мне классический и абсолютно безвкусный букет красных роз и сказал банальность:

— Красивые цветы для красивой девушки.

Боже, какая пошлость, подумала я про себя, а ему сказала:

— Спасибо, — и совершенно по–глупому улыбнулась.

Букет перекочевал на заднее сиденье, а я разместилась на переднем и спросила:

— Так и