Ответ: К сожалению, да.

Вопрос: Не произошло ли это потому, что полиция оставила нас, журналистов, без какой-либо достоверной информации? Причем сделала это нарочно, чтобы эту информацию мы добывали сами?

Ответ: Гм, гм.

(Некоторые менее болтливые репортеры начали уже проявлять признаки отвращения к происходящему.)

Вопрос: Вы идентифицировали жертву?

(Комиссар Ларссон быстро взглянул на Ольберга и предоставил право ответа ему. Потом сел и демонстративно вынул из кармана сигару.)

Ответ: Нет.

Вопрос: Можно ли предположить, что она из Муталы или окрестностей?

Ответ: Нет, вряд ли.

Вопрос: Почему?

Ответ: Потому, что в этом случае мы бы наверняка смогли установить ее личность.

Вопрос: Только ли по этой причине вы полагаете, что она приезжая?

(Ольберг тупо уставился на комиссара, тот целиком был поглощен своей сигарой.)

Ответ: Да.

Вопрос: Дал ли какие-либо результаты осмотр дна озера и волнолома?

Ответ: Мы обнаружили целый ряд предметов.

Вопрос: Имеют ли эти предметы связь с преступлением?

Ответ: На это трудно ответить.

Вопрос: Сколько лет было жертве?

Ответ: Двадцать пять-тридцать.

Вопрос: Можете ли вы уточнить, сколько времени она уже была мертва, когда ее обнаружили?

Ответ: На это тоже нелегко ответить. От трех до пяти дней.

Вопрос: Вы предоставили для публикации в газетах словесный портрет. Нельзя ли получить более точный словесный портрет, более определенный?

Ответ: Он у нас имеется, пожалуйста. У нас также есть отретушированная фотография лица. Мы будем вам обязаны, если вы сможете ее опубликовать.

(Ольберг взял со стола листы бумаги и начал их раздавать. Воздух в помещении был тяжелый и влажный.)

Вопрос: На теле были какие-нибудь особые приметы?

Ответ: Насколько нам известно, нет.

Вопрос: Вы в этом уверены?

Ответ: Совершенно точно, на теле особых примет не было.

Вопрос: Обследование зубов дало что-нибудь?

Ответ: Зубы были здоровые.

(Наступила неловкая пауза. Мартин Бек заметил, что сидящий впереди него репортер пытается улучшить свою звезду.)

Вопрос: Что дал опрос жителей?

Ответ: Материалы в данный момент находятся в стадии обработки.

Вопрос: Можно ли предположить, что труп бросили в воду где-то в другом месте и к волнолому его принесло течением?

Ответ: Вряд ли.

Вопрос: Можно ли в таком случае сказать, что полиции предстоит расследовать идеальное преступление?

На этот вопрос ответил окружной начальник:

— Любое преступление вначале кажется идеальным.

На этом пресс-конференция закончилась. Когда Мартин Бек выходил из комнаты, его догнал один из пожилых репортеров, взял за рукав и спросил:

— Вы в самом деле ничего не знаете?

Мартин Бек покачал головой. В кабинете Ольберга двое сотрудников обрабатывали материалы опроса жителей.

Колльберг подошел к столу, несколько секунд глядел на протоколы опроса, потом пожал плечами.

Пришел Ольберг. Он снял пиджак и повесил его на спинку стула, потом повернулся к Мартину Беку и сказал:

— Начальник хочет с тобой поговорить. Он еще в кабинете.

Окружной начальник и советник полиции сидели за столом.

— Бек, — сказал начальник, — насколько я понимаю, в вашем пребывании здесь уже нет особой необходимости. У нас просто нет для вас работы.

— Да, вы правы.

— Кроме того, полагаю, теперь не имеет смысла проводить расследование именно здесь.

— Возможно.

— В общем, если быть кратким, я не буду вас здесь больше задерживать, тем более, что вы наверняка нужны где-нибудь в другом месте.

— Я того же мнения, — присоединился к нему советник полиции.

— Я тоже, — сказал Мартин Бек. Они обменялись рукопожатиями.

В кабинете Ольберга по-прежнему было тихо. Мартин Бек не стал нарушать эту тишину. Через несколько минут вошел Меландер. Он повесил шляпу на вешалку и с важным видом кивнул присутствующим. Потом подошел к столу, придвинул пишущую машинку Ольберга, зарядил в нее лист бумаги и отпечатал несколько строчек. Подписался и вложил лист в один из скоросшивателей на полке.

— Есть что-нибудь? — спросил Ольберг.

— Нет, — ответил Меландер.

С момента своего появления он сохранял абсолютную невозмутимость.

— Завтра едем домой, — сказал Мартин Бек.

— Прекрасно, — прокомментировал Колльберг и зевнул.

Мартин Бек шагнул к двери, остановился и посмотрел на сидящего за письменным столом Ольберга.

— Пойдешь с нами в гостиницу? — спросил он. Ольберг вскинул голову и уставился в потолок. Потом встал и начал медленно надевать пиджак. С Меландером они попрощались в холле.

— Я уже поужинал. Спокойной ночи.

Меландер был человеком воздержанным. Кроме того, он экономил на еде и питался преимущественно сосисками и лимонадом.

Трое оставшихся расположились в ресторане.

— Мне один джин с тоником, — заказал Колльберг. — Английским!

Двое других заказали бифштекс, пиво и ржаной хлеб. Колльберг дождался своего джина с тоником и выпил его в три глотка. Мартин Бек вынул из кармана новое описание убитой и прочел его.

— Ну, так я пойду лягу, — сказал Колльберг.

— Ты не мог бы кое-что сделать для меня?

— С удовольствием, — ответил Колльберг.

— Я хочу попросить, чтобы ты сделал еще одно описание, лично для меня. Неофициальное. Описание не трупа, а человека. Подробное. Как если бы оно было прижизненным. Можешь не торопиться. Мне это не к спеху.

Колльберг помолчал минуту.

— Я понял, что тебе нужно, — наконец сказал он. — Кстати, Ольберг сегодня соврал прессе. У нее есть родимое пятно, на внутренней стороне левого бедра. Коричневое. Немного похоже на поросенка.

— Мы его не заметили, — сказал Ольберг.

— А я заметил, — кивнул Колльберг.

Перед тем как уйти, он сказал:

— Не огорчайся. Человек не может замечать все. Впрочем, я больше уже этим не занимаюсь. Забудь, что ты меня видел. Я был всего лишь призраком. Спокойной ночи.