Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нормальный.
— Если хвостом вертеть будет, я ей сам ноги повыдергаю.
— Своих нарожаете, вот и ноги-то выдергивайте.
— Я не про то, братан, — насупился Алексей, — я чтоб человеком нормальным была, а не как эти размалеванные в эротических объявлениях.
— Ну, за такое, согласен, и не грех ноги повыдергать.
— И парень, чтоб с головой был. Будет Настену мою обижать, я ему башку отверну.
— Разошелся наш косой. Наливай, а то спать давай.
— Щас, спать, ага! За Ванятку пью, за племяша. И нечего мне указывать.
— Баркаш, а помнишь как в детстве? «Бугумот», «Булдозил». Ха-ха-ха! Помнишь, как разговаривал? «Бабиська». Ой, Лешка, смотрю на своих и нас с тобой вспоминаю.
— А как в пионерском лагере отдыхали, помнишь?
И мы с ним углубились в воспоминания. Поразительно, но каждый раз мы вспоминали, наряду с уже измусоленным, что-то новенькое. Доставали из глубин души и мозга. Порой наши жены ворчали на нас, а иной раз просто смеялись: «Все, братаны встретились. Понеслось». А мы и не обращали на них внимания. Правда, когда вспоминали что-то свеженькое, они молча сидели и слушали нас. И всегда в конце рассказанной истории смеялись до слез. Конечно, мы кое-что приукрашивали и попросту фантазировали.
Тамара с Олесей стали настоящими подружками. Они часто оставляли нас и откровенничали. Вот из этих откровений мне и стало известно о пьяных дебошах, устраиваемых Алексеем. Но как повлиять на него, чтобы не подставить под удар Олесю? Сказать прямо нельзя, а что-то делать было надо. И срочно. Я уже и сам замечал, что подвыпившего брата несло не в ту сторону. Он иногда заговаривался и срывался в ненависти ко всем.
Вот в этот период у нас и состоялся первый мужской разговор. Как мне тогда казалось, беседа возымела свое положительное действие, однако я ошибся. Лешка посчитал услышанное для себя унизительным. Посчитал, что я на правах старшего учу его жить и вмешиваюсь в его личную жизнь. Он исчез и не появлялся у меня до следующего лета.
8
Жизнь преподносила все новые и новые испытания. Сильно заболел мой тесть. Результатом явилась инвалидность первой группы. Практически он был неходячий. Только усилием воли и при нашей поддержке в его высохшем теле теплилась жизнь. На наши с Тамарой уговоры переехать жить к нам он всячески противился. Пока однажды я не приехал к нему и не застал лежащим на полу. Пришлось срочно забирать его к нам.
Не могу сказать, насколько хорошо ему было у нас, но он поправился, появилось стремление к жизни. Внучка с внуком просто не отходили от него. С посторонней помощью тесть стал сносно передвигаться. Солнечные дни он проводил на улице. Со временем стал самостоятельно, вдоль да по стеночке, передвигаться в квартире. Весь уход и заботу об отце взяла на себя Тома, которая была в отпуске. Сколько ей досталось от жизни. Не каждый вынесет.
Дедушка занимался с внучкой чтением и математикой, прививая ей первые навыки к самостоятельной школьной жизни. Ванюшка залезал сидящему в кресле деду на коленки. Размещался поудобней и помогал ему перелистывать странички детской азбуки или тетрадки, где дедушка выводил буквы и цифры. Очень бурно, до смешного, дедушка и внук реагировали на пролетающие мимо окон вертолеты. Ванятка визжал и тарахтел на свой детский манер, а дедушка обзывал геликоптер «летающим трактором».
Так же быстро они успокаивались и углублялись в чтение каждый своей книги. Тесть очень любил читать. В день он прочитывал по книге. Пришлось пополнять домашнюю библиотеку. Страсть тестя постепенно перешла к Тамаре, а затем и ко мне. Дедушка превратил нашу семью в читающую. Каждую свободную минуту, днем и ночью, мы что-то читали. Делились впечатлениями от прочитанного и менялись книгами.
Как-то тесть подозвал меня к себе и сказал:
— Знаешь, зять, а у меня в городе капитальный гараж есть. Мне он уже ни к чему. Тебе сельскому жителю он тоже явно ни к чему. Забирай и распоряжайся на свое усмотрение.
— Может, продать и машину купить? — предложил я.
— Дело твое. Я тебе его отдаю, а ты распоряжайся, как знаешь, на свое усмотрение.
Так в нашей семье появилась машина. Подержанная иномарка, но в отличном состоянии. Время от времени мы ездили с Томой в лес по грибы да по ягоды, заполняя погреб соленостями, маринованностями и банками с компотами и вареньями.
Выходные проводили, отдыхая в лесу и на термальных источниках.
Время от времени, нет-нет, да и заезжали к Алексею в гости. Братишка летом сумел устроиться на птицефабрику. Что-то там опять слесарил, хотя большого желания работать он не испытывал. Устроился работать больше под нажимом Олеси и тестя. Работа приносила и свои положительные моменты. Лешка стал меньше видеться со своими дружками, а вместе с тем и меньше употреблять алкоголь. Но дядя Коля все же изредка жаловался, что им с Олесей иногда приходится уходить в гости к родственникам, попросту прятаться от пьяного зятя. Да и я стал замечать появляющиеся или уже сходящие с Леськиного личика синяки. «Жигуленок» дяди Коли уже около полугода стоял во дворе «прикованный». «Будет время, я его быстро сделаю», — повторял Лешка. Но машина не ремонтировалась.
Постепенно с нее на запчасти ушли детали многочисленным знакомым и соседям, которые продолжали расплачиваться бутылками. Техника умерла. Мне никак не верилось, что Алексей, имея золотые руки, чинил машины кому-то, а на свою не хватало ни времени, ни усердия, ни желания.
Новый разговор ничего не дал. Он просто не состоялся. Когда я начал с Лешкой разговаривать, он молча развернулся и ушел. Взял свой портфель с инструментом и пошел к соседу помогать чинить машину. Вот и весь сказ. Этим поступком он меня поразил и разозлил.
9
Он появился перед первым сентябрем. Привез кур, выданных под зарплату.
— Вот, гостинцев привез. Знаю, что тебе, братишка, зарплату задерживают. Небось, нелегко приходится.
— Сколько я тебе должен?
Мой, на первый взгляд безобидный вопрос, вверг Алексея в ярость.
— Да, что вы все меня за нелюдя считаете. Что, если пью, так всю совесть пропил? Я не такой. Я могу любить и хочу, чтобы меня любили. Ты еще тут. То учишь, то деньгами попрекаешь.
— Никто тебя деньгами не попрекает. Чего разорался? Давай
