Будь я моложе, потеря «Амазонки Эвелин» выбила бы меня из колеи, но на этом этапе своей жизни я имела довольно большой опыт общения с воображением и смирилась без лишних переживаний. Я могла бы оплакивать потерю, но не стала: я же знала, каковы условия договора, и приняла их. Я понимала: лучшее, что можно сделать в такой ситуации, это отпустить прежнюю идею и поймать другую, которая подлетит поближе. И лучший способ этого добиться – двигаться дальше быстро, смиренно и с достоинством. Не впадать в панику по поводу того, что ушло. Не терзать себя. Не гневаться на богов. Все это не что иное, как отвлекающие факторы, а вам не нужно отвлекаться. Если вам необходимо скорбеть, скорбите, но эффективно. А лучше всего просто с достоинством попрощаться с утраченной идеей и продолжать двигаться вперед. Найдите что-нибудь, над чем можно поработать, – неважно что, но обязательно возьмитесь за дело. Не сидите сложа руки.

Прежде всего, будьте готовы. Смотрите в оба. Слушайте. Прислушивайтесь к своему любопытству. Задавайте вопросы. Принюхивайтесь. Будьте открыты. Поверьте в этот удивительный факт: идеи постоянно, каждый день, ищут сотрудничества с людьми. Идеи разного рода так и скачут вокруг нас, проходят сквозь нас, пытаются привлечь наше внимание.

Покажите им, что вы готовы к работе.

И во имя всего святого, постарайтесь не упустить следующую.

Так должна была закончиться моя амазонская история. Но не закончилась.

Как раз в то время, когда моя идея от меня убежала – в 2008 году, – у меня появилась новая подруга, Энн Пэтчетт, знаменитая писательница. Мы познакомились в Нью-Йорке, на экспертной дискуссии по библиотекам.

Да, вы не ослышались: экспертной дискуссии по библиотекам.

Жизнь писателя, как видите, донельзя гламурна.

Энн сразу привлекла мое внимание не только потому, что мне всегда нравились ее книги, она и при личном общении оказалась весьма примечательной особой. У Энн есть поразительная способность казаться маленькой и незаметной – почти невидимой – и наблюдать мир вокруг, оставаясь в безопасной анонимности, чтобы потом, оставшись незамеченной, о нем писать. Другими словами, ее сверхспособность заключается в том, чтобы скрывать свои сверхспособности.

Впервые встретив Энн, я, что неудивительно, не узнала в ней известного автора. Она выглядела такой непримечательной, маленькой и юной, что я приняла ее за чью-то ассистентку или даже ассистентку ассистентки. Потом я поняла, кто она такая. И подумала: «О боже! Какая кроткая крошка!»

Представьте, ей удалось меня одурачить.

Часом позже мисс Пэтчетт поднялась на кафедру и произнесла одну из самых мощных и ошеломительных речей, какие мне приходилось слышать. Она всколыхнула аудиторию и всколыхнула меня. И тогда я заметила, что она на самом деле довольно высокая женщина. И сильная. И ослепительно красивая. И страстная. И блистательная. Как будто она скинула плащ-невидимку и предстала перед нами настоящей богиней.

Я была поражена. До того мне не приходилось видеть, чтобы кто-то преображался таким образом буквально в одно мгновение. А поскольку у меня нет сдерживающих центров, то после мероприятия я подбежала к ней и схватила за руку, мне хотелось поймать это чудесное создание до того, пока оно снова не растворилось в невидимости.

Я сказала: «Энн, я понимаю, что мы только познакомились, но я должна сказать: ты замечательная, и я от тебя без ума!»

Вообще-то, Энн Пэтчетт – женщина, у которой есть сдерживающие центры. Неудивительно, что она покосилась на меня с подозрением. Казалось, она принимает насчет меня какое-то решение. В какой-то момент я готова была провалиться сквозь землю. Но то, что она сделала после, было прекрасно. Она взяла в руки мое лицо и расцеловала меня. А потом произнесла: «А я без ума от тебя, Лиз Гилберт».

В этот самый момент вспыхнула наша дружба.

Однако это несколько необычная разновидность дружбы. Энн и я живем в разных штатах (я в Нью-Джерси, а она в Теннесси), так что мы не могли бы раз в неделю встречаться и общаться за ланчем. К тому же мы обе не любительницы долгих телефонных разговоров. Социальные сети тоже не стали для нас местом общения. Вместо этого мы решили ближе знакомиться друг с другом посредством забытого в наше время искусства написания писем.

Мы с Энн начали каждый месяц писать друг другу длинные вдумчивые письма, это стало традицией и продолжается по сей день. Настоящие письма, на бумаге, в конвертах с почтовыми марками и все такое. Это довольно старомодный способ дружить, но мы обе вообще довольно старомодны. Мы пишем друг другу о своих мужьях, семьях, друзьях и о своих злоключениях. Но больше всего пишем мы о своей литературной работе.

Вот так и получилось, что однажды – осенью 2008 года – Энн вскользь упомянула в письме, что недавно начала работать над новым романом и что он об амазонских джунглях.

По очевидным причинам это привлекло мое внимание.

В ответном письме я спросила, о чем конкретно будет роман. Я объяснила, что также работала над романом о джунглях Амазонки, но идея улизнула от меня, поскольку я ей пренебрегла (к тому времени я точно знала, что Энн поймет, о чем я). Энн ответила, что еще слишком рано и пока точно не знает, каков именно будет сюжет ее романа о джунглях. Все пока еще на ранних стадиях. Сюжет только обретает форму. Она будет держать меня в курсе того, как развивается процесс написания.

В феврале следующего года мы с Энн встретились во второй раз в жизни. Нам предстояло выступать вместе на мероприятии в Портлендле, штат Орегон.

Утром в день выступления мы вдвоем завтракали в гостиничном кафе. Энн сказала мне, что погрузилась в процесс написания своей новой книги – уже готово больше ста страниц.

Я сказала: «Хорошо, тогда придется тебе рассказать мне, о чем твой роман. Я умираю от любопытства».

«Сначала ты, – ответила Энн. – Ты ведь первая решила написать книгу. Расскажи, о чем был твой роман про амазонские джунгли, тот, который ушел».

Я постаралась пересказать сюжет максимально сжато. Я сказала: «Он был о старой деве средних лет, которая живет в Миннесоте и много лет тайно влюблена в своего женатого босса. Он влезает в рискованный бизнес-проект, связанный с джунглями Амазонки. По ходу пропадают огромная сумма денег и человек, а мою героиню отправляют туда, чтобы со всем разобраться, и с этого момента ее тихая жизнь превращается в хаос. Да, и там еще любовная история».

Энн, сидящая напротив, смотрела на меня в упор долгую минуту.

Прежде чем я продолжу рассказ, хочу кое-что вам пояснить: в отличие от меня Энн Пэтчетт настоящая леди. У нее изысканные манеры. Она никогда не бывает грубой или вульгарной, и тем сильнее меня шокировало то, что она произнесла:

«Да ты, на хрен, шутишь!»

«Почему? – удивилась я. – О чем твой роман?»

Она ответила: «Он о старой деве из Миннесоты, которая много лет тайно влюблена в своего женатого босса. Он вовлечен в рискованную бизнес-схему в джунглях Амазонки. Куча денег и человек пропадают, и мою героиню посылают туда разобраться со всем, и с этого момента ее тихая жизнь превращается в хаос. А еще это любовная история».