Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Естественно, что я старался оставить большой бумажный след из своей затеи и в штабе русской армии. Только тут я выступал как более скромный малый. Канцелярия нашего полка отправила в штаб донесения, что союзником русских решил выступить атабек ( отец-бек, то есть тысячник) Килич-Арслан, происходящий из древнего и славного турецкого рода.
Дальний родственник действующего султана. И это ценное наше приобретение. Приблизительно такое же послание я от лица Иона Петреску, поставщика русской армии, через знакомых интендантов, продублировал в Ставку.
В конце концов, от лица новой турецкой личности гораздо проще мне будет проворачивать некоторые дела. К союзнику относятся более уважительно, с неким пиететом, чем к подчиненному. Тут приказы будут оформляться более дипломатично — как просьбы. А просьба она просьба и есть, то есть за неисполнения приказа никто меня не повесит.
И кроме того, я рассчитываю как-нибудь монетизировать свою новую личность. Если уж попал в сумасшедший дом, то надо или становиться большим психом, чем все остальные, или же становиться здесь главным психиатром. Надо не бесплодно возмущаться имеющимися порядками, а использовать изъяны в правилах игры. А правила у нас таковы. Русскому очень трудно выслужить какой-нибудь титул или высокий чин за верную службу. Не приучены мы к цирковым фокусам.
Казаку, так как мы являемся с точки зрения властей крайне подозрительными и неблагонадежными людьми, это сделать еще труднее. Стократно. На память приходит только один казак, который чего-то добился от русского правительства — победитель Наполеона, граф Платов. Это был второй граф после Орлова-Денисова в войске Донском. И после Платова никто из донских казаков больше не получал этого высокого отличия. Все остальные казаки, похоже, за свою верную службу остались при пиковом интересе.
В тоже время какого-то подозрительного иностранного мужика Понцо дель Борго, который утверждал, что он родом из одной деревни с предками Наполеона, с радостью приняли на русскую службу. Особенно учитывая его рассказ, что семья дель Борго сотни лет по-соседски враждует с семьей Бонапартов. Понцо дали большой дипломатический чин и даже неприличным образом рассматривали его в качестве вероятного кандидата на французский престол. А что? Из одной деревни же французские императоры будут. Вместе коров пасли.
Короче, бродячим иностранцам везде у нас дорога, везде у нас почет. Судьба дарит им самые замысловатые выкрутасы. Осыпая золотым дождем первого встречного. Вспомним хотя бы генерала Михельсона, достойного самых неприличных эпитетов, родом из беглых прибалтийских крепостных. Толпы немцев у нас прямиком из лакеев и кучеров с криками «осанна» веселым галопом попадают в полковники, генералы и губернаторы.
Такие вот баловни Фортуны. Или излишний балласт. Так как потоком в Россию пребывает одна посредственность. Истребители яичниц. Люди одаренные только особенным пищеварительным аппаратом. Никаких тебе умных Карлов или мужественных Францев.
Предка Пушкина купили в Африке как раба за ржавый ножик, а сам Пушкин крайне удачно дослужился до должности царского камердинера. Представляю, насколько он обалдел от такой комбинации. Тут у любого ум за разум зайдет.
Страшно представить, что случилось бы если бы этот негр приехал в Россию свободным и заявил, что является африканским царьком. Наверное, царям пришлось бы разделить с гостем свое царство пополам.
Если же вести дело ближе к родным пенатам, то можно привести простой пример. Когда при Екатерине, из Крыма переселяли армян, среди которых был исключительно черный «подлый» люд, глава одной из групп переселенцев, которые шли в русский тыл под защитой суворовских солдат, буквально завернутые в вату, на все готовое, занимая освобожденные им казаками дома с садами, полями и виноградниками, за эту небольшую прогулку получил пышный дворянский титул. И это был только аванс.
А уже следующий император Павел, начиная сумасшествовать, за основания города Нахичевани, отнявшего у казаков станицы Аксайской поля и рыбные ловли, непозволительно присвоил главе этой карикатурной армянской семьи Долгоруких-Аргунских княжеский титул.
Между тем, уже прошло лет шестьсот как турки-сельджуки разделались с последними остатками армянского царства и вырезали всю армянскую аристократию. Оставив себе для обслуги только рабов и слуг. И тут первому встречному «доставщику пиццы» из низов титул князя дают за такие пустяки!
Это же финиш! Чунгачанга! Знать бы где это ПТУ расположено, откуда русских царей выпускают, сейчас бы специально съездил, сжег бы там все нафиг! Глядишь бы и три русские революции не понадобились.
Достаточно видеть, как богатый армянин, в любой области, где проживает мусульманское население, униженно гнется перед любым оборванным чабаном, чтобы судить — насколько он может быть опорой русской власти. Напротив, нигде армянин не может жить спокойно, кроме как под сенью русских штыков.
Может быть кто-то заявит, что этот титул в данном случае вполне заслужен? Перевернем монетку и рассмотрим другую группу переселенцев. В то время как армяне занимали чужие дома и земли, подобная же группа казаков в этот же период отправилась на Кавказскую линию. Под Моздок. Чтобы кровью защищать границу от горцев.
Группой руководил Емельян Пугачев. Переселенцы-казаки, преодолев все опасности похода, испытав все прелести сильных ощущений, пришли в чистое поле. Подъемные для обустройства и продукты, что им обещало выделить правительство, оказались начисто разграблены вороватыми чиновниками.
Емельян Пугачев, как законный выборный представитель, возмущенный таким обманом до глубины души, отправился к начальству выбивать обещанное. Его облыжно обвинили в бунте, заковали в железа, побили кнутом и, как злостного бунтовщика, отправили в Сибирь.
Дорогой Пугачев, видя, что дело плохо, сбежал из под конвоя, объявил себя чудом спасшимся царем Петром Федоровичем, поднял уральских казаков против пришедшей к власти после незаконного переворота царицы Екатерины. Далее, в качестве царя захватил огромные территории в Поволжье, из Казани отправился с войсками на Москву. Уже государство шаталось, в Москве происходили беспорядки, солдаты стреляли в народ.
Если бы не мастерство генералиссимуса Суворова, сумевшего разбить Пугачева, неизвестно чем бы дело кончилось. А так Пугачев был казнен. Под злорадный смех торжествующих врагов.
В итоге, неординарного и гениального русского человека, который с такими-то талантами вполне мог бы стать царем какой-нибудь среднего размера европейской страны, вроде Швеции или Нидерландов ( а государства таких скромных размеров Пугачев бы завоевал и не поморщился), у нас зачморили и уничтожили.
А никому не нужного мигранта, потомки которого себя за две сотни лет никакой пользы нашему государству не принесли — обласкали и задарили. То есть образно говоря, ребенка
