Аккуратно встав на краешек тахты, я перенесла свой вес на тумбочку и не без труда открыла окно. Подставив под него брусок, валявшийся тут же в комнате, и подтянувшись на руках, я проворно выскользнула из помещения.

Так как это окно располагалось у самой земли, я немного вымазалась, но не стала заострять на этом внимание. Кое-как отряхнувшись, я выглянула из-за угла, чувствуя себя при этом преступницей. Возле главного входа толпилось множество людей – полицейских, журналистов, первых прибывших родителей и проходивших мимо зевак. С левой стороны здания желтой лентой была огорожена небольшая территория. Внутри нее работали следователи, они изучали и фотографировали место происшествия. Реанимационной машины нигде не было видно. Значит, парня уже отвезли в больницу. Я очень надеялась, что он ранен не смертельно. Страх с гневом смешали во мне все остальные чувства. Я заочно ненавидела того, кто сделал это с бедным парнем. Хоть у меня и были догадки насчет этого, но с выводами я не спешила.

Втянув себя обратно за стену, я стала пробираться к забору через парк, густо росший за зданием школы. Я осторожно ступала, пытаясь не привлекать к себе внимание журналистов и полицейских, бродивших поблизости. К счастью, они были заняты своими делами и меня не заметили.

Проворно перекинув сумку через ограждение, я так же легко через него перелезла. Мои навыки способствовали этому: не зря моя мама с детства заставляла меня заниматься гимнастикой.

По пути к дому я еще раз попыталась набрать номер Виктории. Но теперь каждый раз стандартный женский голос сообщал, что телефон отключен или находится вне зоны действия сети. Меня это насторожило, так как это было очень не похоже на мою подругу. За те два года, что мы знакомы, я не помнила ни одного случая, чтобы она где-либо оставила свой телефон или просто забыла его зарядить. Я в любое время суток могла до нее дозвониться.

Мне, наверное, стоило позвонить ее маме. Но, как ни странно, я не знала ее номера телефона. А съездить к ней на работу у меня не было возможности, так как она работала в модной индустрии и у нее были частые командировки по всему миру. Несколько месяцев подряд она могла не появляться в городе. А если честно, как бы чудно это ни звучало, я вообще не была знакома с мамой подруги и видела ее пару раз либо тенью в окне, либо на фотографиях, показанных Викторией.

– Мирослава, ты уже слышала шокирующую новость? – меня перехватил на остановке парень моей сестры, отделавшийся от своих друзей.

– Макс, если ты говоришь о множестве полицейских, журналистов и лужах крови возле школы, то да, я об этом уже слышала. А если ты хочешь рассказать мне о розовых единорогах, скачущих по облакам, и красочных радугах, то я с удовольствием послушаю, – я попыталась шуткой завуалировать свою нервозность.

– Значит, ты тоже слиняла из школы? Погоди, а где Виктория? – нахмурился парень. – Почему ты одна?

– Сказать по правде, я не знаю. – Я опустила глаза. И, глубоко вздохнув, рассказала все, что произошло на уроке.

Несколько секунд после этого он недоверчиво смотрел на меня, потирая подбородок.

– Значит, какой-то странный тип ввалился к вам на урок, говорил всякий бессмысленный бред и всучил тебе медяшку?!

– Не медяшку, а амулет, – деловито поправила я. – Но в одном ты прав: это звучит как полный бред сумасшедшего.

– Можно мне взглянуть, из-за чего весь сыр-бор?

Я нехотя достала медальон из-под толстовки, но с шеи снимать не стала. Подошла поближе, чтобы Макс мог его внимательнее рассмотреть.

– Мира, ты меня удивляешь. Ты думаешь, я заберу его у тебя и убегу? – усмехнулся он, крутя медальон в руке.

На его слова я лишь недовольно фыркнула.

– Нечего примечательного. Странный металл и ничего более. На нём даже ничего не изображено.

– А ты что хотел? Картинки с инструкцией по применению?

– Нет, но все же…

– Посмотрел? – и, не дожидаясь ответа, я засунула медальон обратно под толстовку.

– Мира, никогда раньше не замечал, что ты можешь быть агрессивной.

– Я сама не знала, – чуть сконфузилась я при данном замечании.

– А что ты думаешь насчет Виктории?

– Думаю, она узнала этого человека. Ты бы видел, какой она стала – белее белого. И сейчас я сильно переживаю, ведь если белобрысый причастен к совершению насилия над учителем, то он легко может навредить и ей.

– Почему бы нам не сообщить о твоих подозрениях полиции?

– Невозможно. Они, скорее всего, не поверят догадкам подростков. И даже если поверят, то сколько времени могут занять всякие проверки? А Вики, может быть, уже сейчас нужна наша помощь.

– Так если я тебя правильно понял, ты собираешься к ней?

– Да.

– Хорошо, – сказал парень скорее себе, чем мне. – Пошли, – и запрыгнул в только что остановившийся автобус, следующий в наш микрорайон с оптимистичным названием «Солнечный берег». Странное название, если учесть, что поблизости не было ни одного водоема, а сами постройки окружали вековые сосны.

Последовав за ним, я спросила:

– Зачем тебе это нужно?

Парень пожал плечами и, не мигая, уставился в окно.

Наши дома с Викторией, как и множество других, представляли собой комплекс из одинаково построенных двухэтажных коттеджей с участком земли для парковки и небольшого садика. Мой дом находился в самом центре этого комплекса. А дом Виктории располагался чуть поодаль, у самой кромки леса. Это размещение давало нам возможность находиться друг у друга в гостях практически круглые сутки.

В автобусе я опять попыталась дозвониться до Виктории, но раздражающий голос автоответчика снова повторял о недоступности абонента. Беспокойство меня съедало, я не могла спокойно сидеть и ждать, пока автобус доставит нас до места. Инстинктивно я ухватилась рукой за медальон, покоившийся на моей груди, и сразу почувствовала успокаивающее тепло. То же тепло, что я чувствовала раньше, но не придавала этому значения. Теперь же я его с благодарностью приняла и немного утихомирилась, приводя мысли в порядок. На мгновение я закрыла глаза и тут же почувствовала, что меня кто-то толкает.

– Мира, конечная, мы приехали. Пошли.

– Что? – не поверила я.

– Ты всю дорогу продремала. – Макс поднял с пола наши сумки и направился к выходу.

– Но как? Я всего на секундочку прикрыла глаза, а ты говоришь, прошло полчаса. – Я поспешила за парнем, вглядываясь в пейзаж за окном, который действительно показал родные красоты.

– Наверное, ты устала и вымоталась со всей этой фигней. Так что ничего удивительного. Не разбуди я тебя, ты могла бы так кататься целый день.

– Да, наверное, ты прав. – Я наморщила лоб.

Взяв быстрый темп, мы прямиком направились к дому Виктории. Проходя мимо моего дома, я закинула наши с Максом сумки во двор, не опасаясь за их сохранность.