– Есть у вас перчатки? – спросил мужчина.

– Перчатки? Наверное, есть. – Я подошла к машине, открыла бардачок. Как назло, перчаток я не увидела.

– Нет, – покачала я головой, – перчаток нет.

– Ну что ж, придется так поработать, – улыбнулся мужчина. Я посмотрела на его белый плащ и чистые модельные ботинки. Жалко, подумала я, если испачкается!

Мужчина перехватил мой взгляд и сказал с улыбкой:

– Не могу же я бросить женщину, попавшую в беду, и проехать мимо!

Я улыбнулась.

– Но вы так одеты… Вы же испачкаетесь!

– Ничего страшного! – Мужчина подошел к «Мерседесу», открыл заднюю дверь и снял с себя плащ. Я увидела, что он был одет в черный костюм, белую рубашку с желтым галстуком. Волосы его, короткие, были с проседью. На вид ему было около тридцати пяти лет. Лицо напоминало скорее лицо музыканта, математика или преподавателя – очень интеллигентное. То ли этому способствовали круглые очки, то ли овальное лицо с небольшим носом. Почему-то я решила, что он математик.

Мужчина положил плащ на заднее сиденье, открыл багажник и достал оттуда темно-синий халат. Быстро надев его, он достал из кармана перчатки. Достаточно рациональный, подумала я, все у него есть, халат, перчатки…

Затем он подошел ко мне и спросил, есть ли у меня домкрат.

– Конечно, есть!

Достав из багажника домкрат, мужчина стал менять мне колесо. Минут через десять все было сделано. Я осторожно спросила:

– Я вам что-то должна?

– Да что вы! – улыбнулся мужчина. – Только если мы с вами познакомимся… Меня зовут Максим.

– Очень приятно, – и я также назвала свое имя.

Он посмотрел на меня вопросительно.

– Что-то мне не нравится ваш глушитель, – неожиданно произнес он.

– А что с ним случилось?

Максим быстро оперся коленом на положенный на землю большой пакет.

– Да вы же испачкаетесь! – сказала я, увидев, что он уже опустился на четвереньки, заглядывая под днище моей машины.

– Так и есть, у вас глушитель отлетел, – сказал Максим, поднимаясь.

– Я только что с тротуара съезжала…

– Ну что же вы так! У вас такая низкая машина, а вы на бордюр заезжаете! – укоризненно произнес Максим.

– Я как-то не подумала…

– Ничего, дело поправимое, – улыбнулся Максим. – Сейчас я попробую помочь. – Он снял пиджак. Я видела, как он, в белой рубашке, пытался правой рукой дотянуться до глушителя, чтобы как-то его поправить, чтобы одна из частей, которая отскочила от другой, вошла в другую. Вскоре операция была закончена. Максим поднялся, и я увидела, что его рукав стал черным.

– Господи, что же вы сделали! – сказала я. Мне стало жаль его. Совершенно незнакомый мужчина, который пытался помочь мне, полностью испачкался!

– Да, похоже, у меня возникли проблемы, – сказал Максим.

– И что же вы будете делать?

Он улыбнулся.

– Остается только одно – поехать к вам в гости, попросить вас, чтобы вы постирали мне рубашку.

Ничего себе, подумала я, вот это наглость! Уже ко мне в гости набивается!

Но Максим тут же сообразил, что его шутка была неудачной.

– Нет, я шучу, – сказал он. – Все достаточно просто. Поеду сейчас в какой-нибудь магазин, куплю себе новую рубашку, вот и все проблемы!

– Я вас в такое положение поставила… Давайте я оплачу вам рубашку!

– Что вы! – махнул рукой Максим. – Я, как говорил поручик Ржевский, денег с женщин не беру. Впрочем, если вы оставите мне свой телефон, то я охотно поговорю с вами…

Я посмотрела на него вопросительно. На бабника или какого-то донжуана высшей пробы Максим похож не был. У него был, скорее, вид этакого отличника, правда, повзрослевшего…

Я пожала плечами.

– Запишите мой мобильный.

– Прекрасно! – Максим достал из бокового кармана записную книжку. Я продиктовала свой телефон.

– Для вас мой звонок будет бесплатным, – сказал Максим, подчеркнув этим, что его мобильный телефон также принадлежит к этой же телефонной компании и входящие звонки не оплачиваются. – Вы не против, если я время от времени буду вам звонить?

– Звоните.

– А может, и у вас появится желание позвонить мне? – неожиданно добавил Максим и быстро достал из бумажника визитную карточку. Он протянул ее мне.

Я взяла карточку и прочла надпись: «Максим Иванович Долгов, финансовая группа "Бали".»

– Надо же, какое у вас экзотическое название! – сказала я. – По-моему, это полуостров где-то в Индонезии…

– Не совсем так, – ответил Максим. – Это сочетание заглавных букв фамилий и имен учредителей и владельцев фирмы.

– Тогда я не вижу здесь ваших инициалов…

– Я всего лишь генеральный директор, – улыбнулся Максим, – нанятое лицо. А владельцы – иностранцы и наши.

– Чем же ваша фирма занимается?

– Проводим разные финансовые операции и инвестиции.

– Понятно…

– А чем вы занимаетесь?

Я могла предположить, что его вопрос связан с тем, замужем я или нет, есть ли у меня спонсор, любовник или жених. Не интересовало же его на самом деле, где я работаю…

Я хотела уже ответить, как зазвонил телефон. Максим быстро достал мобильный телефон, который был прикреплен к брючному ремню. Разговор длился не более двух минут. Вероятно, он опаздывал на какую-то встречу.

– Да, да, сейчас буду, – сказал Максим в заключение и прикрепил телефон на прежнее место. Он взглянул на золотые наручные часы и сказал: – К сожалению, я должен ехать. Бизнес есть бизнес. Надо торопиться на переговоры. Очень рад с вами познакомиться! – И он протянул на прощание мне руку. Я подала ему свою. Максим наклонился и поцеловал мою кисть. «Господи, да он еще и со светскими манерами! – подумала я. – Совсем не похож на нового русского, с их наглостью…»

Через несколько минут Максим быстро направился в сторону. Я же села в свою машину и поехала дальше. Чуть позже, уже сидя в кафе за чашечкой кофе, я снова достала визитную карточку, посмотрела на нее и задумалась. «Интересно, – думала я, – когда он мне позвонит? И позвоню ли ему я?»

Адвокат

Теперь мне пришлось снова сесть за руль и поехать в Генеральную прокуратуру. Всю дорогу я старался обдумать план получения нового клиента.

Вскоре я свернул со стороны набережной реки Яузы и выехал к Техническому переулку, на углу которого располагалось одно из зданий Генпрокуратуры. Следственное управление Генпрокуратуры представляло собой относительно высокое здание этажей шестнадцать – восемнадцать, внешне облицованное розовой плиткой.