– Я сказал – достаточно, мистер. Нас больше должны беспокоить протоссы, а не то, насколько эффективно они выбирают цели.

И тут Майка осенило.

– А откуда вообще взялось название «протоссы», полковник? Это мы придумали или они сами себя так называют?

– Мистер Либерти! – Лицо полковника налилось кровью.

– И если это самоназвание, то как мы узнали его? Не могли же мы знать его заранее… Или они послали нам предупреждение, перед тем как напасть? – Журналист говорил все громче, словно лицемерный кандидат на дополнительном туре окружных выборов.

– Лейтенант Своллоу! – прорычал полковник.

– Да, сэр? – откликнулась мисс Совершенство.

– Уберите мистера Либерти с мостика. Сейчас же!

Майк обеими руками уцепился за перила. Закованная в металл рука обхватила его поперёк туловища. Майк уже кричал во весь голос:

– Проклятие! Дюк, вы знаете больше, чем говорите. Это ужасно воняет.

– Я сказал – сейчас же, лейтенант! – рявкнул Дюк.

– Сюда, сэр, – произнесла Своллоу, отдирая Майка от перил и поднимая репортёра в воздух. Со своим трофеем в руках она направилась к лифту.

Последнее, что он услышал, перед тем как дверь закрылась, был приказ полковника Дюка об установке связи с колониальным магистратом на Map Сара.

В любой войне есть промежуток между первым ударом и вторым. Это миг затишья, почти безмятежное время, когда люди только начинают осознавать, что же произошло. В этот миг всем кажется, будто они знают, что последует дальше. Одни готовятся к бегству. Другие – к тому, чтобы нанести ответный удар. Но никто не трогается с места. Ещё нет.

Это совершенный момент, время, когда мяч находится в высшей точке броска. Событие произошло, и в один замерший миг все движется, но все в покое.

И тут появляется множество болванов, которые не могут оставить всё как есть. И мяч начинает падать, наносится второй удар, и мы ныряем в водоворот.

Манифест Либерти

Майклу Либерти было запрещено покидать свои апартаменты до завершения операции на Map Сара. Лейтенант Своллоу или один из её неврально ресоциализированных товарищей стояли на страже у его комнаты следующие два дня. Затем в сопровождении конвоя Майка довели до посадочной шлюпки и отправили на прекрасную планету Map Сара.

Теперь, день спустя, он находился в бильярдной для прессы и вытягивал у местных репортёров собранную ими за многие годы информацию в ожидании внятных разъяснений со стороны властей предержащих.

Но, увы… Официальные доклады представляли собой дежурные тексты, в которых не было ничего нового. В них говорилось о внезапности нападения, Дюк и экипаж «Норада-II» провозглашались героями, смело встретившими врага, а также утверждалось, что лишь постоянная бдительность Конфедерации способна защитить Map Сара. Протоссы (до сих пор оставалось загадкой, откуда появилось это название) изображались трусами, сбежавшими при первых же признаках грядущего боя. Хрупкая, хотя и впечатляющая конструкция наполненных огненными разрядами кораблей вроде бы подтверждала данное утверждение: они исчезли, потому что боялись поражения.

Но это была хоть какая-то версия, и пехотинцы придерживались именно её. А если кто-либо из завсегдатаев бильярдной отклонялся от официальной версии, его репортажи внезапно пропадали во время передачи. Это удерживало большинство местных на «правильном» пути. Всем им выдали пропуска со штрих-кодами, которые необходимо было предъявлять по первому требованию. Майк знал, что эти пропуска используются также и для отслеживания, где находится тот или иной репортёр.

Охотники за новостями знали о случившемся с Либерти на борту «Норада-II», однако никто пока не пытался использовать эту информацию в своих репортажах.

Во внешнем мире действовала строгая планетарная изоляция. Формально – меры по защите населения (как утверждал официальный пресс-релиз), ставшие эффективным военным низвержением местного правительства. Население планеты согнали в концентрационные пункты якобы для упрощения эвакуации. Нигде не сообщалось, откуда появятся эвакуационные корабли и есть ли график отбытия. Тем временем город патрулировался усиленными нарядами морских пехотинцев, что крайне нервировало оставшихся жителей.

В отсутствие информации, томясь от безделья, репортёры часами просиживали в большом кафе напротив Гранд-отеля, играли в карты, ожидали следующего похожего на новости официального пресс-релиза и высказывали безумные предположения. Бездельничающий с ними Майк, облачённый в свой плащ, был больше похож на местного жителя, чем кто-либо другой.

– Парень, я не думаю, что чужаки вообще существуют, – заявил Рурк между раздачами в покер. Рурк был здоровым рыжеволосым парнем с грубым шрамом, пересекавшим лоб. – Я думаю, «Сыны Корала» наконец-то создали достаточное количество техники, чтобы отомстить за уничтожение своей родины.

– Прикуси язык, – ответил Мэггс, наглый стреляный воробей из одного местного еженедельника. – Даже шутки о «Коралах» достаточно, чтобы получить пулю.

– У тебя есть своя теория? – парировал Рурк.

– Они люди, но люди не нашего типа, – произнёс старый репортёр. – Они со старой Земли. Полагаю, пока о нас не было ни слуху ни духу, у них совсем поехала крыша на почве идеи генетической чистоты, так что теперь они являются лишь клонами. И нынче эти клоны пришли за нами, дабы очистить остатки расы.

Рурк кивнул:

– Мне уже приходилось слышать подобное. А вот Тадеуш из «Пост» считает, будто они роботы и какая-то их программа не разрешает им защищать самих себя. Поэтому-то они и смылись, как только «Норад-II» взял их на прицел.

– Ты не прав, – заявил Мюррей, внештатный корреспондент одной из религиозных сетей. – Они – ангелы, пришёл Судный день.

Рурк с Мэггсом иронически хмыкнули, а затем Рурк повернулся к Майку:

– А ты, Либерти? Как ты думаешь, кто они?

– Я могу говорить лишь о том, что видел, – ответил Майк. – А я видел, что, кем бы они ни были, они растопили поверхность соседней планеты. И они могут оказаться здесь быстрее, чем Конфедерация сумеет отреагировать. Ну а мы – в самом эпицентре, играем в карты.

На миг воцарилась тишина, и даже «святой» Мюррей притих. Но вот Рурк тяжело вздохнул и произнёс:

– Вы, парни с Тарзониса, отлично умеете испоганить хорошую вечеринку. Ты участвуешь в следующей раздаче или нет?

Вдруг Майк приподнялся, пристально глядя на дорогу. Мюррей и Рурк тоже повернулись в креслах, но увидели лишь группу пехотинцев на улице; часть из них была в боевых скафандрах, а другая – в обычной форме.

– Быстрее, Рурк. Дай мне свои удостоверения.

Рыжий громила вцепился в висящие на шее жетоны, будто от них зависела его жизнь: