Следовательно, нам надо рассчитать стоимость CO2: какой ущерб нанесет еще одна тонна CO2, которую вы выпускаете в атмосферу? Естественно, этот вопрос пугает, а определенного ответа на него нет. Но за последние десять лет некоторые из наиболее авторитетных ученых-естественников и экономистов представили целый ряд суждений, которые представляются вполне здравыми.

В самой большой из 103 обзорных статей экономист-климатолог Ричард Тол указывает на два важных момента. Во-первых, действительно пугающе резкие оценки обычно не подвергались критическому рассмотрению. По его словам, «исследования, проводимые на более высоком уровне, дают более низкие оценки с меньшими погрешностями». Во-вторых, он утверждает, что при разумных допущениях величина налога вряд ли превысит 14 долларов за тонну CO2 и, вероятно, будет значительно ниже. Когда я намеренно спросил его о самом оптимистичном прогнозе, он осторожно, с большим количеством оговорок, как и положено исследователю, ответил, что наилучшая величина налога составит 2 доллара за тонну.

Это означает, что ущерб, наносимый 1 тонной CO2, возможно, будет составлять 2 доллара и вряд ли будет выше 14 долларов. Следовательно, постараемся установить двухдолларовый налог на CO2, чтобы быть уверенными в том, что мы правильно рассчитали величину ущерба от применения природного топлива. Если этот налог не введут, мы будем свободно загрязнять атмосферу CO2, не представляя себе размеров ущерба, хотя каждая тонна этого газа наносит ущерб в два и более доллара. Но завышать налог на CO2, также не следует. Если мы оценим его в 85 долларов, как предлагается одном докладе, в то время как реальный ущерб составляет 2 доллара, мы потеряем до 83 долларов общественной выгоды. Довольно серьезные потери — множество упущенных возможностей с общей суммой оптимальных затрат, достигающей 38 триллионов долларов. Это в три раза превышает общий ВВП США.

Поэтому важно правильно установить величину налога. Если мы сделаем его слишком низким, выбросы CO2, будут слишком большими, если налог будет слишком высоким, мы станем значительно беднее, а толку от этого будет немного. Очень важно ответить на следующий вопрос: соответствует ли стоимость сокращения выбросов CO2, условиям Киотского соглашения. Для Великобритании предельной ценой является 23 доллара за тонну CO2, — в 2-11 раз выше, чем предполагаемая стоимость климатических изменений.

Киотский протокол оказывается сравнительно дорогим, а пользы от него мало. Мы придем к тому, что, затрачивая колоссальные ресурсы (до 23 долларов за тонну невыброшенного CO2), получим совсем не много пользы. Могли бы мы принести больше пользы для нашего мира, используя эти 23 доллара где-нибудь еще? Конечно.

Никто никогда не покупал тонну CO2, поэтому нам несколько затруднительно представить, много это или мало — 2 или 23 доллара. Более того, если мы собираемся уменьшить выбросы всего на пару тонн, цена, вероятно, не будет играть большой роли. Но поскольку мы говорим о многих миллионах и даже миллиардах тонн, резоннее подумать об общих затратах и общей пользе. Это упростило бы для пас выбор конкретного варианта действий. Как участники демократического процесса мы в установленном порядке коллективно решаем, как потратить миллиарды долларов на многие общественные блага, включая образование, здравоохранение, дорожные коммуникации и иностранную помощь.

Модели, позволяющие подсчитать общие затраты и пользу глобального потепления, появились еще в начале 1990-х, и в соответствии с IРСС все они дают более или менее похожие убедительные результаты. Их уникальность заключается в том, что они рассматривают и климатическую систему, и экономическую, приводя расчеты экономических затрат, возникающих вследствие ограничений, связанных с климатическими изменениями и выбросами парниковых газов.

Эти интегрированные модели учитывают расходы, являющиеся следствием климатических изменений, включая расходы на сельское хозяйство, восстановление лесов, рыбоводство, энергетику, водоснабжение, инфраструктуру. К ним относят стоимость ущерба, нанесенного ураганами и засухой, расходы на защиту побережий и затраты, связанные с потерей суши (вызванной повышением уровня моря, как, например, в Голландии), а также расходы на затапливаемые земли. Также сюда относят затраты на помощь в выживании человека и животных, на очищение загрязненной окружающей среды и на миграцию. Расходы можно разделить на две группы: стоимость адаптации (строительство дамб, переход на другие сельскохозяйственные культуры и т. д.) и издержки, возникающие, когда невозможно устранить последствия климатических изменений (не всю землю удается спасти от затопления с помощью дамб; производство может упасть даже с введением новых сельскохозяйственных культур и т. д.). Эти расходы мы также должны брать на себя.

Таким образом, существует модель, которая учитывает любую политику в отношении CO2 и показывает нам и стоимость уменьшения выбросов, и преимущества (предотвращенный ущерб) более низких температур для сельского хозяйства, на затопляемых землях, для жизни человека и т. д. Это означает, что мы увидим затраты и преимущества как Киотского протокола, так и более жестких соглашений. И тогда напрашивается вопрос: какая стратегия является лучшей для борьбы с глобальным потеплением?

Если бы США были участником Киотского протокола, общая стоимость расходов в этом веке оказалась бы более 5 триллионов долларов. Польза для окружающей среды к концу века заключалась бы в незначительном понижении температуры примерно на 0,17°С. Общемировая прибыль составила бы почти 2 триллиона долларов. И в целом это показывает, что Киотский протокол — неудачная затея: на каждый затраченный доллар эти меры принесут миру пользу в размере примерно 35 центов.

Пожалуй, будет понятно, почему США были самой незаинтересованной стороной: им пришлось бы понести самые большие расходы в размере 6 триллионов долларов, получая почти незаметную пользу. То же самое можно сказать в отношении Канады и Австралии — огромные затраты взамен небольшой пользы.

Напротив, богатые страны Европы извлекают из этого изрядную выгоду: их расходы составляют 1,5 триллиона долларов, и почти половину этой суммы они получают обратно в виде благ.

Для России и других стран с переходной экономикой Киотское соглашение было бы весьма выгодным, потому что они могли бы продать квоты на выброс CO2, по высокой цене на сумму, достигающую 3 триллиона долларов. Конечно, когда для западных стран придет время расплачиваться, с политической точки зрения кажется маловероятным, что общественность Европы или Соединенных Штатов согласилась бы на ежегодные переводы денежных средств в размере более 50 миллиардов долларов за то, что, в сущности, является лишь словами.

Наконец, благодаря получению чистой прибыли на сумму в 1,4 триллиона долларов большая часть мира богатеет, и странам с самым низким доходом достается чуть менее половины. Но подобную выгоду надо рассматривать в контексте того, что богатым странам придется раскошелиться почти на 3 триллиона долларов. На каждый израсходованный доллар они тратят около 16 центов на улучшение мира.