Бертольт сочувственно закивал.

— У меня — дочь. Шестнадцати лет. На разговоры по телефону она тратит больше, чем вся семья — на питание.

— Подростки везде одинаковы. Компьютер пискнул.

— Так, ваш паспорт прошел проверку. Теперь мне необходимо увидеть вашу подпись.

Бертольт передвинул по столу планшет для письма, к которому проводом была подключена цифровая ручка. Дворецки взял ручку и быстро поставил подпись в строку. Подпись должна была совпасть. Иначе быть не могло, ведь оригинал ввел в компьютер сам Дворецки. «Полковник Ксавье Ли» был одним из многих псевдонимов, которые телохранитель использовал в течение нескольких лет. Паспорт тоже был настоящим, хотя данные, впечатанные в него, таковыми, естественно, не были. Несколько лет назад Дворецки приобрел его у секретаря китайского посольства в Рио-де-Жанейро.

Компьютер пискнул еще раз.

— Отлично, — сказал Бертольт. — Вы действительно тот, кем себя называете. Я провожу вас в хранилище. Альфонс будет нас сопровождать?

Дворецки выпрямился.

— Несомненно. Если я оставлю его здесь, он доиграется до того, что его арестуют.

— Позвольте заметить, полковник, — попытался пошутить Бертольт, — для этого здесь самое подходящее место.

— Просто умора, старик, — пробормотал Артемис — Тебе, типа, нужно в цирке выступать.

Но неудачная шутка Бертольта в некотором смысле соответствовала истине. По всему зданию были расставлены вооруженные охранники, которые при малейшем нарушении порядка занимали стратегические позиции, перекрывая все выходы.

Клерк направился к полированной стальной двери лифта и протянул свою идентификационную карточку к расположенной над дверью камере.

Бертольт подмигнул Артемису.

— У нас здесь особая система безопасности, молодой человек. Вам будет очень интересно.

— Угу, я, типа, щас в обморок от восторга упаду.

— Сын, веди себя прилично, — одернул его Дворецки. — Бертольт просто пытается поддержать разговор.

Несмотря на подначки Артемиса, клерк продолжал вести себя подчеркнуто вежливо.

— Может быть, вам захочется самому работать здесь, когда станете взрослым, а, Альфонс?

Артемис впервые улыбнулся искренне, и от этой улыбки у Бертольта почему-то пробежала дрожь по спине.

— Знаете что, Бертольт? Я думаю, лучшая часть моей работы будет связана как раз с банками.

Неловкую тишину, последовавшую за этой репликой подростка, нарушил голос из крошечного динамика, расположенного под камерой:

— Да, Бертольт, мы тебя видим. Сколько с тобой человек?

— Двое, — ответил Бертольт. — Владелец ключа и подросток. Пришли открыть ячейку.

Двери лифта скользнули в стороны. За ними оказался стальной куб с гладкими стенами. Ни кнопок, ни пультов в кабине не было, только в углу под потолком висела видеокамера. Дворецки, Артемис и клерк вошли внутрь, и лифт тронулся — очевидно, по команде с внешнего пульта. Артемис заметил, как Бертольт начал нервно потирать руки, едва кабина начала спуск.

— Эй, Бертольт? В чем проблема? Это же всего лишь лифт.

Клерк вымученно улыбнулся, едва заметно сверкнув зубами под усами.

— Все-то вы замечаете, Альфонс… Мне не нравятся замкнутые пространства. Здесь, из соображений безопасности, нет пульта. Лифт управляется дистанционно, охранниками. В случае возникновения какой-нибудь поломки нам придется рассчитывать только на них. Эта штука практически герметична. А что, если у охранника случится сердечный приступ или он решит попить кофе? Нам останется только…

Взволнованную болтовню сотрудника банка прервало шипение дверей лифта. Кабина опустилась до уровня депозитария.

— Приехали, — сказал Бертольт, вытирая пот со лба бумажной салфеткой. Клочок салфетки застрял в морщине на лбу и затрепетал как ветроуказатель в струе воздуха из кондиционера. — Все в порядке, как видите! Не стоило так волноваться… Все в порядке. — Он нервно засмеялся. — Ну что, идем?

У лифта их ждал коренастый охранник. Артемис заметил пистолет на ремне и провод от наушника на шее.

— Willkommen, Бертольт, тебе удалось спуститься в добром здравии. Еще раз, — усмехнулся охранник.

Бертольт смахнул со лба клочок бумаги.

— Да, Курт, удалось, и не думай, что твой насмешливый тон остался незамеченным.

Курт глубоко вздохнул и захлопал губами, выпуская воздух из легких.

— Прошу простить моего излишне мнительного соотечественника, — сказал он Дворецки. — Его пугает буквально все, от пауков до лифтов. Просто поразительно, как у него хватает духу каждое утро вылезать из-под одеяла. Прошу вас встать на желтый квадрат и поднять руки до уровня плеч.

Желтый квадрат был нарисован краской на стальном полу. Дворецки встал на него и поднял руки. Курт произвел обыск, который посрамил бы самого дотошного таможенника, и предложил пройти через рамку металле детектора.

— Все чисто, — громко сказал он. Слова через закрепленный на лацкане микрофон были переданы на пост охраны.

— Мальчик, ты — следующий, — сказал Курт. — Порядок тот же.

Артемис подчинился и, сгорбившись, ступил на квадрат. Он едва оторвал руки от боков.

Дворецки свирепо посмотрел на него.

— Альфонс! Неужели тебе трудно сделать то, что просит этот человек? В армии за такое поведение тебя давно бы послали драить отхожее место!

Артемис посмотрел на него не менее свирепо.

— Конечно, полковник, но мы — не в армии, верно?

Курт снял со спины Артемиса рюкзак и принялся рассматривать его содержимое.

— Что это такое? — спросил он, доставая из рюкзака раму из ударостойкой пластмассы.

Артемис взял у него раму и разложил ее тремя легкими движениями.

— Это — самокат, старик. Может быть, ты о них слышал. Это такое средство транспорта, не загрязняющее воздух, которым мы дышим.

Курт выхватил у него из рук самокат, крутанул колеса и проверил шарниры. Артемис ухмыльнулся.

— А еще он работает лазерным резаком, чтобы я мог проникнуть в ваши драгоценные ячейки.

— Слишком много говоришь, умник, — огрызнулся Курт, засовывая самокат в рюкзак. — А это что такое?

Артемис включил игровую приставку.

— Игровая приставка. Их изобрели для того, чтобы подросткам не нужно было разговаривать со взрослыми.

Курт бросил взгляд на Дворецки.

— Он — настоящее сокровище, сэр. Жаль, у меня нет такого сына. — Он побренчал висевшими на поясе Артемиса ключами. — А это что?

Артемис почесал затылок.

— Э-э… ключи?