— Ну, нет, лично я от тебя убегать не стану.

— А ты и не сможешь, разве что уползти…

Он начал было смеяться, но тут же застонал.

— Не смеши меня, — попросил он.

Она продолжала разминать плечо Руджеро, затем втерла в него мазь. Через некоторое время ему стало легче.

— Знаешь, тебе не помешало бы поправиться на пару кило, — сказала Полли, бросив на него многозначительный взгляд. — Тогда будет на что безопасно приземляться.

— Если бы я мог! Ем как волк, а толку чуть.

— Везет же некоторым! Теперь можешь лечь. — Она помогла ему. — Да, тебе еще повезло — так легко отделаться.

— Ну, слава богу, надеюсь, теперь ты меня в больницу не отправишь, — радостно вздохнул он.

— Да, в этом нет необходимости. Осталось только подождать, пока ты сможешь двигаться свободно, без боли.

Кажется, это заявление немного успокоило Руджеро.

— Надевай пижаму, — сказала Полли. — И прими пару таблеток.

Неуверенно улыбнувшись, он принял из ее рук таблетки и вскоре уже спал.

В доме было тихо. Сара и Тони поехали в аэропорт провожать гостей. Полли прислушивалась к тишине.

Затишье перед бурей? Момент истины приближался.

Она совершенно не ожидала, что в этом доме, в этой семье к ней будут относиться как к дорогой гостье. Чествовали ее как королеву, хотя ничего не знали о том, кто она такая и зачем появилась.

Руджеро шевельнулся и пробормотал:

— Полли?

— Я здесь. Что случилось?

— Я хочу попросить прошения.

— Эй, ты уже извинился.

— Не за все. Я ведь ударил тебя, да? — простонал он. — Помнишь, когда ты подошла ко мне помочь. Я припоминаю…

— Да уж. Удар у тебя отличный, — усмехнулась она. — Но я знаю, ты не нарочно.

Он задумался, затем спросил:

— Я никак понять не могу, как ты оказалась на испытании? Что привело тебя на стадион? Случайность?

— Нет. — Полли помедлила. — Это не было случайностью.

Кажется, вот он — этот момент. Надо все рассказать.

Признание огромным комом встало в ее горле. Ей хотелось еще немного потянуть время, но, увы час настал.

— Я раньше хотела рассказать, — проговорила она наконец, — но ты и так плохо себя чувствовал, поэтому я молчала, не хотела лишний раз тебя ранить.

— Что бы там ни было, мне нужно знать правду.

Включив настольную лампу, Полли вынула из кармана фотографию, на которой были Фрида и Руджеро.

— Думаю, вот это прояснит дело, — указала она, передавая ему карточку.

— Ты рылась в моих вещах? — гневно спросил он, взглянув на до боли знакомое изображение.

— Вот еще!

— Но как же тогда? Откуда еще ты могла взять эту фотографию?

— В любом случае она не твоя, — в голосе Полли прозвучала обида.

— Не смей мне лгать!

— Не имею такой замечательной привычки! Эту карточку я привезла с собой, а значит, твоя должна быть на месте, где бы ты ее ни хранил.

Руджеро поднялся, при этом зажмурившись от боли. Полли хотела было ему помочь, но он грубо ее оттолкнул.

— Отойди от меня! — выпалил он.

Превозмогая боль, он добрался до шкафа, открыл дверцу, порылся в одном из ящиков. Выражение его лица менялось с невообразимой быстротой. От упрека не осталось и следа. Он достал фотографию из своего тайника. Теперь на его лице застыло изумление.

Руджеро смотрел то на одну карточку, то на другую, сравнивая их и пытаясь понять, как такое может быть.

— Откуда ты ее взяла? — хрипло спросил он.

— Она дала ее мне.

— Она?

— Моя кузина, Фрида. Она сказала, вы с ней здорово повеселились, когда позировали для этих снимков.

— Фрида?

— Тебе она назвалась Сапфирой.

Руджеро снова лег в постель и откинулся на подушки, внимательно глядя на Полли.

— Ну-ка убери свои волосы в хвостик, — попросил он.

— Зачем?

— Просто сделай это.

Одно быстрое движение — и лицо Полли невообразимо изменилось. Наверно, при тусклом освещении она будет еще больше похожа на Фриду, подумал Руджеро. Он застонал и закрыл глаза.

— Так вот почему… ты просто похожа на нее! Я подумал, что ты — это она.

— Нет, нет, я вовсе на нее не похожа! Она всегда была гораздо ярче и красивее.

Он снова открыл глаза и внимательно посмотрел на девушку. Контраст между ней и образом Сапфиры поражал.

— Так ты говоришь, она твоя двоюродная сестра?

— Была, — тихо проговорила Полли. — Она умерла.

— Умерла, — прошептал Руджеро. — Нет, не может такого быть! Ты оговорилась.

— Тем не менее это так, — тихо ответила она. — Несколько недель назад.

Он отвернулся, и она больше не могла видеть его лица. Он с силой сжал фотографию, чуть не помяв ее.

— Продолжай, — наконец убитым голосом сказал Руджеро.

— Ее зовут Фрида Хэнсон. Звали, пока она не вышла замуж за Джорджа Рэнли, шесть лет назад.

Он замер.

— Так она была замужем, когда мы с ней встретились?

— Да.

— Она была с ним несчастлива? Она не любила его?

— Вряд ли она вообще когда-нибудь кого-нибудь любила, — сказала Полли, тщательно подбирая слова. — Ее муж очень богат, и…

— Так, подожди, — быстро проговорил Руджеро. — Если ты собираешься сказать, будто она вышла замуж из-за денег, лучше молчи. Она бы так никогда не поступила, я ее знаю.

— Нет, ты не знаешь ее. Вернее, не ее ты знаешь, — мягко произнесла девушка. — Как ты можешь о ней судить, если даже имя она назвала не свое, а выдуманное? Как думаешь, почему она решила утаить, кто она? Чтобы ты ее не нашел!

— Где она жила?

— В Йоркшире, на север Англии.

— Что ты знаешь о нас с ней?

— Вы познакомились в одном из лондонских отелей и встречались пару недель.

— Можно и так сказать, — грустно усмехнулся он. — Но тебе известна не вся правда о наших отношениях. Это была любовь с первого взгляда. Я даже испугался силы своих чувств. Но ее ничто не пугало. Она была полна жизненной энергии, буквально лучилась ею.

Полли внезапно стало грустно. Голос Руджеро звучал так страстно! Она-то знала истинную суть своей сестры, ей никогда не составляло труда влюбить в себя парня. А уж потом она наслаждалась своей победой, глядя на его страдания и мучения. Такова была ее основная тактика.