же. Постепенно они становятся делириками, оторванными от реальности. Со временем тёмный попутчик замещает использованного чародея. Демон без особого труда, целиком просачивается в Равновесный Мир, куда живее, прекраснее и заманчивее Серости.

Правила везде одни, и они просты. Тот, кто пошёл навстречу, однажды явится собрать урожай. И чтобы что-то получить, надо что-то отдать.

Вот, что произошло с крестьянкой. Однако здесь потустороннее нечто не церемонилось вообще. Своё демон забрал мигом.

Как только горе-онейромант зашла в чужую обитель, сущность погналась за ней тут же. Бросилась, будто мотылёк, поманенный светом лун.

— Брат Руфус, — спокойно позвала куратора сестра Кайя. — Ступай за персекуторами! Без них не обойдёмся.

Тот не произнёс ни слова. Лишь кивнул: от всей души радовался, что ему не придётся участвовать в ликвидации мерзостного перевёртыша. Он засеменил к выходу, спеша скрыться с глаз долой.

Паучиха загоготала тремя ртами, хелицеры тут же разошлись в стороны, давая пасти исторгнуть сипение. Гудение, сопутствующее демоническому смеху, осыпало мурашками кожу слышавших.

Нечисть чувствовала исходивший от Руфуса тонкий запашок страха и безнаказанно ударила по барьеру лапой на прощание.

Это действительно подстегнуло трусливого куратора. Он исчез, сверкая пятками.

Демон резко одёрнул обожжённую лапу и приставил к пасти. Эфирный ожог заработал на ровном месте. Подул на пальцы, как настоящий человек, пусть и отрывисто. И маги, и обитатели Серости одинаково испытывают боль, прикасаясь к руническому барьеру.

Наблюдая за арахнидом, Альдред поймал себя на отвращении. Зрелище шло наперекор его картине Равновесного Мира. Монстр не может себя так вести. Не может!

Альдред провожал счастливчика взглядом. Сердце сжало сожаление. Хотел бы он быть на его месте. Для новоиспечённого практика день длился уже слишком долго.

Как ни крути, он понимал, что должен оставаться подле наставницы. Что бы ни случилось. Это залог выживания их обоих.

— А нам что делать? — поинтересовался Альдред.

— Ждём, — тут же ответила сестра Кайя.

— В смысле?! — насупился тот.

— Пусть персекуторы с ней возятся — это по их части. А пока они идут, нам надо проследить, чтоб эта мразь никуда не улизнула, — пояснила ментор.

Выглядела она спокойно. До безрассудства спокойно.

— Что? Она может сбежать?..

Он вздрогнул, ощутив на себе взгляд косых карих глаз и хитрую ухмылку. Вполне человеческая мимика чудовища вводила в ступор. Паучиха плотоядно оскалилась, открывая щербатый рот. Она беспрестанно следила за парнишкой.

Куратор смекнул: демон пользовался воспоминаниями Эдени, прекрасно понимая, о чём толкуют между собой инквизиторы.

Должно быть, на Альдреда у твари имелись особые виды…

— Бояться нечего, — уверяла наставница. — Барьер должен сдержать существо.

У Альдреда возникло дурное предчувствие. Он вспомнил о том, как один миротворец копошился с трупом сновидицы. Тогда, естественно, куратор не придал этому никакого значения.

Но сейчас…

Всё бы ничего, будь Эдени мертвее мёртвого. Только вот всё с точностью да наоборот!

Он посмотрел на руны. У него тут же стрельнуло в сердце: целостность круга нарушена! Клятый дуболом в латах смёл часть фантомной пыли!

Демона заинтересовало, почему инквизитор так сокрушается. Может быть, есть существенные причины?

Арахнид посмотрел туда же и глумливо захихикал. Догадался, ты погляди!

— У нас проблемы… — проронил тот, чувствуя, как душа уходит в пятки.

— Ты о чём? — не поняла ментор и глянула на Альдреда через плечо.

Он замешкался и не успел озвучить наблюдение. Арахнид припал к полу лапами. Рисковал — и сильно, да только выбора не имел как такового.

Раз — и в один присест выпрыгнул за пределы рунического круга. Там, где возникло слабое место. В прыжке по телу паучихи прошёл мощный заряд тока.

Все три голоса слились в надрывном рёве. Увы, ломаный барьер не сумел оградить оставшихся инквизиторов от монстра.

Чудище обрушилось на гранит. Оно кряхтело от жгучих сокращений в мышцах. Не так уж и высока цена свободы. Главное, арахнид готов рвать и метать. На дрожащих лапах он поднялся опять.

Сказать, что ментор опешила, значит не сказать ничего. Наставница быстро пришла в себя. Обстановка резко накалилась, не предвещая ничего хорошего. Высвободив из ножен горский палаш, она крикнула остальным:

— К оружию!

Им всего-то нужно продержаться, пока не прибудут персекуторы…

Плёвое дело! Ведь так?..

Миротворцы медленно подбирались к паучихе. Они выставили вперёд клинки с копьями, держа безопасную дистанцию. Торс каждого прикрывал каплевидный рогатый щит. Альдред видел, как им страшно: всё же латникам привычнее резать магов.

Оно и понятно. Избиение младенцев — это одно. Копошение в ногах великана — другое.

Тварь играючи перебирала конечностями. Попутно вытащила прямо из плоти меч и палаш приращенных инквизиторов. Лязг и чавканье доводило особо впечатлительных до тремора рук. На пол пролилась тёмная пенящаяся кровь, напоминавшая свекольный сок.

Двое оставшихся чёрных плащей стянули с поясов знаменитые хлысты из драконьей жилы, не имея под рукой ничего лучше. Решили обойти тварь с флангов.

Арахнид целенаправленно семенил к Альдреду. Вот, кого демон хотел уничтожить в первую очередь. Ради крестьянки, что так любезно потеснилась в этом теле.

По коленям пробежала дрожь. Мышечная память взяла верх над Альдредом. Он последовал примеру ментора и снял с пояса свой клинок. Правда, им в хелицерах паучихи можно было разве что поковыряться. Во всяком случае, пока что.

Новоиспечённый куратор надеялся, что не даст слабины. Он патологически боялся подвести ментора, не уследить, позволить, чтобы она пострадала.

Альдред никогда раньше не бился с демонами. Но ради них с сестрой Кайей был готов принять вызов судьбы.

— Сгинь, демоново отродье! — властно велела паучихе та. На полном серьёзе. — Убирайся туда, откуда явилось!

Естественно, одержимая не придала призыву ни малейшего значения. Она только пробормотала что-то на языке Серости с презрением.

В инквизиторах чудовище не видело никакой угрозы. И Альдреда пугало это больше всего. Он подозревал, что демон разумнее, чем может показаться.

Воспитанник подался чуть назад, выставляя перед собой диковинный кинжал. На это паучиха ответила снисходительной улыбкой.

Тварь медленно надвигалась на Альдреда и сестру Кайю, готовя клинки. Она заносила над головой меч миротворца. Ментор приняла чужие правила игры, готовясь нанести удар. Хотела отрубить руку монстру, как вдруг один куратор не стерпел. Видать, хотел выслужиться перед заместительницей Верховного.

Практик пустил в ход хлыст. Драконья жила с крюком на конце, утыканная отравленными стальными иглами, обвилась вокруг тонкого запястья. Инквизитор потянул его резко на себя, разбрызгивая фиолетовую жижу из ранок на руке паучихи.

Арахнид зашелестел хелицерами от боли. Всё тело закаменело на миг от ярости. Онейромантка выгнулась, открывая костлявую грудь.

Сестра Кайя не решилась на выпад: безмятежные годы кураторства дали о себе знать. Наставница была уже не так быстра,