Следователь кашлянул.

— Я лично испытываю сомнения на этот счет. Я уверен, девушка в скором времени объявится в одной из больниц, и мы её сразу возьмём.

Следователь ушёл дальше опрашивать его охрану. Шахов обернувшись к Градову тихо тому сказал:

— Её не должна найти полиция.

— Не переживай на этот счёт, — ответил Градов.

— И найди того ублюдка, что взорвал мой дом и чуть не угробил маленькую воровку… — зло процедил Шахов.

— Найду, Саня, — уверено сказал Сергей. — Из под земли достану…

— Не сомневаюсь. Но сначала найди мою воровку.

Градов ухмыльнулся.

— Александр Владимирович! К дому подъехали ещё полицейские и пресса с телевизионщиками! — доложил запыхавшийся охранник.

И как раз в этот момент защёлкали вспышки фотоаппаратов, и Шахов перевёл взгляд на своего друга.

— Серёга, я хочу, чтобы эти люди ушли.

— Кто именно: репортёры или менты?

— И те, и другие.

— Ладно, я займусь прессой. Но, учитывая, что сегодня ночью кто-то пытался тебя убить, я не советую отсылать полицию.

— Только пусть они не занимают всю подъездную дорогу и двор.

— Так и быть, сделаю всё возможное.

— И не возможное тоже, — добавил Шахов.

Александр прошёл сквозь оцепление и наконец увидел свой дом. Прямо перед крыльцом были навалены погоревшая мебель, шторы и ковры. Тут же лежали картины и статуи.

— Пара разбитых стекол, — заметил Градов, — местами погоревшие стены и обвалившийся потолок. В общем, не так уж плохо.

Они направились в дом, не обращая внимания на окрики полицейских.

На мраморных ступенях были свалены в кучу какие-то инструменты.

— Эй! Сюда вход воспрещён! Господин Шахов? — раздался за его спиной голос полицейского. — Александр Владимирович, в доме ещё не до конца ликвидированы последствия взрыва.

— По-моему, ликвидировали не только последствия взрыва, но и много чего другого, — зло отозвался Шахов, окинув взглядом лужайку, заваленную его вещами. Похоже, вся галерея с первого этажа переместилась на свежий воздух.

— Я хотел сказать, что сапёры ещё не закончили работать. Они проверили первые два этажа, а третий этаж и чердак осматривают сейчас.

— Тогда передайте им, чтобы они предупредили, если обнаружат неразорвавшуюся бомбу.

— Саня, — предостерегающе сказал Сергей Градов, — эти люди на нашей стороне.

Шахов нахмурился. Следовало признать, что если бы не полиция, то журналисты из половины городских газет и журналов уже давно штурмовали бы стены его дома. Он обернулся и взглянул на семенившего следом полицейского.

— Как ваше имя? — обратился Александр к нему.

— Клюев Павел Иванович, младший сержант, — отозвался тот.

— Паша, ты идёшь с нами.

Клюев недоумённо посмотрел на хозяина дома.

— Александр Владимирович имел в виду, что он готов сотрудничать с полицией. — Градов попытался донести мысль до сержанта. — Но у него накопилось слишком много дел, требующих внимания. Ваше присутствие означает, что мы не будем прикасаться ни к чему в доме без вашего разрешения, чтобы не помешать следствию.

— Прибыл капитан и ему это не понравится, — сказал Клюев.

— Мы будем очень осторожны.

— Ну что ж, пусть будет по-вашему, — он оглянулся и пошёл чуть позади мужчин.

— Здесь такой бардак, Саня! — присвистнул Сергей.

Слово «бардак» не совсем точно передавало суть того, что творилось в галерее. Точнее было бы назвать это «концом света». Он почувствовал, как в нём закипает гнев. Никто ещё никогда не осмеливался поступать с ним таким образом.

— Мать твою, — прошептал Сергей, — где же ты стоял?

Шахов сделал несколько шагов вперёд и остановился прямо посреди всей этой разрухи.

— Вот здесь.

Подошли несколько человек в форме и с угрозой посмотрели на Клюева.

— Вам нельзя здесь находиться, Александр Владимирович. Идёт расследование.

— Вы уже всё здесь сфотографировали? Сняли отпечатки пальцев? — не обратив внимание на их слова, спросил Шахов.

— Да.

— Тогда ответьте, какова природа взрыва.

Шахов прошёл вперед и опустился на корточки перед черневшей в стене коридора дырой.

Полицейский вздохнул:

— Сапёры сказали, что это был буксирный трос, натянутый поперёк коридора и действующий по принципу чеки гранаты: выдергиваешь шнур, и вот тебе взрыв. Сделано наспех, но весьма профессионально. Такая конструкция позволяет ловко замести следы, если преступника обнаруживают до того, как он успевает покинуть дом.

Шахов поблагодарил за ответ полицейских и направился с другом на второй этаж, предупредив назойливых людей в форме, что он будет в одной из комнат.

Мужчины заперлись в гостиной на втором этаже, где пол был уцелевшим. Огромные окна выходили на лужайку перед домом и пруд, которые обычно являли собой приятное глазу зрелище, а сегодня были заполнены людьми в форме и завалены кучей хлама. Александр выругался и сжал кулаки.

— Что тебя так беспокоит? — поинтересовался Градов, достав из небольшого встроенного холодильника бутылку воды и опустившись на плюшевое кресло в дальнем конце комнаты. — За исключением того, конечно, что тебя едва не разнесло на куски.

— Я упустил её.

— Слушай, Сань. Не снимай девчонку со счетов… она могла установить бомбу. Ты же видел её дело, что насобирали парни. Она профи. И ладит с любой техникой.

— Нет, Серёга. Я чувствую спинным мозгом. Моя воровка к взрыву никакого отношения не имеет. — Шахов оглядел сомневающегося друга и продолжил. — Ты только представь себе: она проникает в дом, преодолевает все преграды и вместо того, чтобы проникнуть в кабинет, задерживается в галерее, чтобы установить взрывное устройство? Её застают за этим делом, и она пытается уберечь всех от взрыва? Это же бред чистой воды.

— Прекрасно, — язвительно произнёс Градов, — тогда мы имеем двух преступников, вломившихся в дом одновременно: один через окно, а второй… неким иным способом. Одну ты заманил специально, а второй жаждет что-нибудь взорвать. Вернее, не что-нибудь, а кого-нибудь. Тебя, например.

— Да, только меня не должно было быть дома, Серёга. И моя воровка эту информацию тоже знала. Так что она точно не при чём.

Градов моргнул.

— Бомба взорвалась бы во время очередного обхода галереи.

Шахов усмехнулся:

— В этом случае список подозреваемых сводится к нескольким людям, большинству из которых я безоговорочно доверяю. В частности, это Костя Мельников, который уговаривал меня остаться даже после того, как я отказался платить больше, чем мы договаривались, за акции его проклятого банка. Чёрт! Я никому не могу доверять.