после смерти которого царем стал ее старший брат. Кунпала была единственным человеком, которая ласкала и нежила Камиссу, так как понимала, что та лишена материнской ласки и, как могла, пыталась восполнить этот недостаток. Соответственно и Камисса считала Кунпалу самым дорогим для себя человеком. А если кто-то хочет увезти Кунпалу, то Камисса, хоть и маленькая, но не позволит этот произвол. И вбежав в покои Кунпалы, Камисса увидела тетушку, которую причесывали служанки. Камисса подбежала к тетушке и прижавшись щекой к ее руке быстро зашептала, что Кунпалу хотят увезти куда-то далеко, но Камисса может спрятать свою любимую Кунпалу в своей комнате. Кунпала, естественно, была тронута до глубины души такой искренней заботой такого маленького существа, как Камисса. Прежде всего она с улыбкой заверила Камиссу, что никакой угрозы нет. И что она сама желает выйти замуж за Сонора, который красив как цветок. Успокоившись, Камисса решила показать свою находку Кунпале. Кунпала, увидев изумрудную сережку, очень обрадовалась. Ведь это была ее собственная сережка, которую она потеряла зимой, когда гуляла в дворцовом саду. Эту потерянную сережку искали двадцать слуг, в течение двух дней, и не нашли, а вот Камисса, маленькая девчушка, нашла ее легко и запросто. Кунпала уже мысленно распрощалась с этой сережкой, поэтому она позвала к себе служанку и попросила ту принести вторую сережку, вместе со шкатулкой. А когда служанка исполнила просьбу, Кунпала сложила обе сережки в шкатулку и передала эту шкатулку Камиссе со словами, что дарит ей эти сережки. Кунпала заверила, что будет чувствовать тепло ручек Камиссы когда та будет вдевать по утрам в свои ушки эти сережки и вспоминать свою любимую тетушку. Камисса нежно обняла Кунпалу, бережно положила шкатулку в кармашек и побежала к воротам, чтобы снова послушать эти чудесные звуки музыки. В воздухе уже витали ароматы всяческих вкусных блюд, которые готовились в дворцовых кухнях. Камисса была просто счастлива за свою Кунпалу, которая скоро поедет в далекую и прекрасную страну, где ее ждет любящий принц. И вот ворота распахнулись и на царский двор въехали пышно украшенные кареты, запряженные красивыми и столь же пышно украшенными лошадями. Мугальские послы, также выглядели очень парадно и торжественно. Камисса уже и думать забыла про своих нянек, которые метались по двору в поисках подопечной. Ведь если с Камиссой что-нибудь случиться, то им несдобровать.

А в это время в столице Тамерии кареты, выехали с царского двора. В средней карете ехал царь Дугрий, царица Рутэния и принц Ронси. В двух других каретах ехали гвардейцы, которые были свитой и охраной царской семьи. Неделю назад Дугрий получил письмо от царя Пэрока, в котором тот сообщал, что его сын Сонор недавно ездил с официальным визитом в Ласфадию, где познакомился с очаровательной девушкой, которую полюбил всей душой. Сонор обратился к царю Ласфадии с просьбой отдать ему в жены прекрасную Кунпалу. И царь дал согласие на брак своей сводной сестры и мугальского принца. Счастливый принц вернулся на Родину и почтенно просил родителей благословить его выбор. И вот Пэрок отправил послов в Ласфадию и приглашение Дугрию прибыть в день, запланированный для свадьбы, вместе с семьей, которых они очень хотели бы увидеть. Дугрий сам еще не был в Мугалии, Рутэния очень соскучилась по родине, а маленький Ронси вообще еще не видел дедушку Пэрока и бабушку Бирсэну, не говоря уже о дяде Соноре и дяде Боллу, которому еще не было и шестнадцати лет. Поэтому все трое пребывали в радостном настроении предвкушая скорую встречу с родными людьми. А вот Земфий, который был командиром дворцовых гвардейцев, близким другом Дугрия, сыном главного визиря, двадцатипятилетним красавчиком, любимцем всех дворцовых и не только дворцовых девушек пришлось почти поссориться со своим отцом, чтобы тот отпустил его в поездку вместе с Дугрием. Главный визирь выдумывал какие-то нелепые причины, чтобы Земфий отказался от поездки, но молодому красавцу натерпелось оценить прелести мугальских девушек и вряд ли что-то могло удержать его от этого намерения. В конце концов главный визирь сдался. Земфий был рад, что не расстанется со своим царем и другом.

Кареты ехали неспешно, дабы не утомляться дорогой. Ронси с любопытством рассматривал места, мимо которых они проезжали, восхищался широтой полей и многочисленностью пасущихся стад животных. В каждом селе, где останавливались кареты, люди просили подольше погостить у них. И не только потому, что это была царская семья, но и просто ради радости гостеприимства. Люди в Тамерии жили сытно и вольно, они работали охотно и не утруждаясь, получая благодатные результаты своей деятельности. Даже ворчливые старики говорили, что тамеры никогда еще не жили так хорошо, как при Дугрии.

Когда до Мугалии оставалось около двух дней пути, их путь пролегал мимо горного хребта, который разделял Тамерию и Ласфадию. Дороги в горах были довольно узкие и первая карета сначала проезжала на пол полета стрелы вперед, чтобы проверить безопасность пути от горных обвалов. Остальные кареты ожидали сигнала о том, что можно спокойно проезжать до них и, получая такой сигнал, двигались дальше. Но вдруг, кучер, управлявший царской каретой, заметил, что один из гвардейцев из первой кареты сигналит об опасности. Он, немедленно, доложил об этом Дугрию. Дугрий сразу же дал команду гвардейцам, ехавшим в третьей карете, пересесть в царскую карету, а Рутэнии с Ронси пересесть в третью карету и развернуться. Один из гвардейцев первой кареты, отстегнув от упряжи лошадь и сев на нее верхом, примчался к ожидающим и сообщил им, что экипаж первой кареты заметил впереди поваленное попрек дороги большое дерево, хотя следов горного обвала не замечено. Дугрий и гвардейцы сразу же сообразили, что так обычно поступают разбойники перед нападением на торговый караван. Однако, как было доподлинно известно, все разбойники в Тамерии давно были пойманы и отбывали различные сроки на каторге, а работать и торговать честно теперь было гораздо выгоднее и безопаснее, чем грабить и воровать.

Через минуту прискакал второй гвардеец и сообщил, что на них напали мугальские солдаты. Сообщив это, гвардеец вывалился из седла и рухнул на дорогу. В спине у него торчала вражеская стрела.

Дугрий, незамедлительно, приказал кучеру третьей кареты ехать назад и повернуть на дорогу, которая вела в Ласфадию. Дугрий полагал, что мугальские солдаты не посмеют атаковать их на территории Ласфадии, ибо близилась свадьба мугальского принца и ласфадийской принцессы и любой конфликт на территории Ласфадии грозил бы солдатам большими неприятностями.

Едва карета с царицей и принцем отъехала, как раздался разбойничий посвист и поток стрел полетел в сторону