– Но ты хотя бы послушай, – настаивал Дональд. – Я – первоклассный садовник и могу в момент навести порядок на твоей капустной грядке. Сейчас она в ужасном состоянии. Ее нужно прополоть и полить.

– Ну и прекрасно, иди копайся в саду, – сказал тролль вежливее, чем можно было ожидать. – Иди и копай, иди и поливай.

Дело в том, что в то утро тролль был очень расстроен; он слишком плохо себя чувствовал, чтобы спорить. Как-никак он слышал гром, что, как вы знаете, очень плохо для троллей. Поэтому он стремился любой ценой избавиться от непрошеного гостя. Он знал, что стоит ему выпроводить Дональда за порог, как он тут же запрет дверь на крепкий засов, и, если после этого Дональд снова войдет в его жилище, он, тролль, будет очень удивлен.

Выбравшись из двери, Дональд быстро и внимательно огляделся по сторонам и, убедившись, что тролль его не видит, аккуратно посадил цветок в самом центре капустной грядки, расположенной между хижиной и дорогой.

Не прошло и минуты, как цветок-гром выпрямил стебель и расправил лепестки.

– О, выйди же скорее на улицу, дорогой хозяин, посмотри, какой прекрасный цветок вырос на твоей капустной грядке! – закричал Дональд.

«Ни за что не выйду», – подумал тролль и остался в хижине. Но Дональд так долго и настойчиво просил, что тролль решил все же взглянуть одним глазом на диковинный цветок. Он приоткрыл дверь и выглянул в щель.

Тролль был изумлен размерами и красотой цветка. Он и представить себе не мог, откуда на капустной грядке взялось это чудо. Раньше он ничего подобного не видел. Тролль решил, что в этом следует разобраться. Следует отметить, что тролли – существа очень любопытные и, не зная ничего, хотят все понимать.

Поэтому тролль позабыл о громе, напугавшем его утром, открыл дверь пошире и высунул в щель голову.

– Какая польза от этого цветка? – спросил он.

– Он пахнет лучше, чем все остальные цветы, растущие на земле, – сказал Дональд. – Подойди понюхай – убедишься.

– Сам нюхай, – буркнул тролль.

– Я так и сделал, – сообщил Дональд, – и был очарован. Он источает божественный, ни с чем не сравнимый аромат.

Как вы, несомненно, понимаете, юноша сказал неправду.

– Неси цветок сюда, – велел тролль. – Я не стану выходить из-за какого-то цветка.

– Тогда я унесу его куда-нибудь еще. Если ты не хочешь выйти и насладиться этим изумительным ароматом, быть может, его оценит кто-нибудь другой.

Тролля чрезвычайно рассердила мысль, что его собственность могут унести. Он уже страстно желал понюхать цветок. Поэтому он сказал себе, что никакой опасности в том, что он выйдет из двери и сделает несколько шагов в сторону, нет. Он распахнул дверь настежь, выполз из дома, подошел к цветку-грому, поднес к нему свой длинный уродливый нос и втянул воздух.

Бабах! Вы знаете, что случилось.

Но тролль, считавший, что прямо у него под носом ударил гром, что, собственно, и было на самом деле, так быстро рванулся обратно в дом, что позабыл пригнуть голову, входя в низкую дверь, со всего размаху стукнулся головой об косяк и упал на пороге замертво. Это был его конец.

Дональд позвал братьев, и они вместе тщательно обыскали хижину, обнаружив, как и следовало ожидать, много золота и драгоценных камней, сложенных в четырех углах хижины, не говоря уже о большом куске цветного хрусталя, спрятанном отдельно – под очагом.

– Ты, Дональд, оставайся здесь и охраняй все, что мы честно заработали, а Дуглас и я пойдем дальше и попытаем счастья с двумя другими зелеными человечками долины.

Дональд остался и пожелал счастливого пути братьям, которые пошли дальше по равнине, укрытой тенью Бен-Невиса.

Прошло совсем немного времени, и они увидели круглое строение, очень похожее на первое, стоящее недалеко от дороги.

– Это жилище второго зеленого человечка, – сказал Дункан. – Иди ты, Дуглас, и попытай счастья. Я буду вместе со свинкой-громом ждать тебя здесь. Если что – зови.

Дуглас направился к хижине. Курица-гром выглядывала из котомки.

– Есть кто-нибудь дома? – спросил Дуглас, постучав своей палкой в маленькую низкую дверь.

– Нет, – сразу же ответил грубый хриплый голос, – иди своей дорогой.

– Мне нужно сказать тебе только одно слово, – сказал Дуглас.

– Это будет твое последнее слово, – крикнул из-за двери тролль, – если ты не уберешься восвояси.

– Я никуда не уйду, – сообщил Дуглас. – Я должен поговорить с тобой и сделаю это.

– Ради всего уродливого, – завопил тролль, – тогда говори, что тебе нужно, и уходи! – Он открыл дверь и явил Дугласу свою отвратительную физиономию.

– Я – прекрасный повар, – сказал Дуглас, – и могу приготовить отличную похлебку из ничего. Сейчас я ищу работу.

Тролль задумался. Он не ел как следует уже несколько дней, чему виной был гром, особенно его оглушительные раскаты, которые ему довелось слышать накануне вечером и потом утром. Поэтому он не имел возможности выйти, чтобы раздобыть себе еды, и был очень голоден. О дымящейся ароматной похлебке он думал с вожделением. «Кроме того, чего мне бояться этого незваного гостя? – подумал тролль. – Если он не приготовит мне обещанную похлебку, тогда я сварю его самого».

Вслух он проговорил:

– Похлебка, говоришь? Что ж, готовь, но учти: если она мне не понравится, не сносить тебе головы. – С этими словами он принялся точить о дверной косяк свой длинный кинжал, чтобы придать своим угрозам наглядность.

– О, не сомневайся, она тебе так понравится, что ты запомнишь ее надолго, – сказал Дуглас. – Дай только мне тот котел с крышкой, что лежит у тебя за дверью.

Тролль дал Дугласу котел с крышкой, Дуглас отнес его подальше от дома, как будто для того, чтобы наполнить водой и необходимыми компонентами похлебки. Но как только он скрылся из вида, он снял крышку, осторожно посадил в котел курицу-гром и снова закрыл крышку.

Потом он принес котел в хижину и поставил на землю перед троллем.

– Теперь возьми ложку, – сказал Дуглас, – подожди, пока я досчитаю до двадцати, и открывай крышку. Увидишь, какую замечательную похлебку я для тебя приготовил. Попомни мои слова: после нее ты не захочешь никакой другой.

Раз, два, три, – начал считать Дуглас. Не успел он произнести слово «двадцать», как нетерпеливый тролль сдернул крышку и, опустив ложку в котел, потревожил курицу-гром, спокойно сидевшую на дне. Пламя из очага осветило ее красный гребешок, и птица издала такой крик, что задрожали стены хижины, словно в крышу ударила молния.

Тролль подскочил и бросился наутек, визжа от страха. Он решил, что в крышу действительно ударила молния. Он был так перепуган, что забыл пригнуться, проходя через низкую дверь, и разбил голову о косяк. Тролль упал замертво на пороге. Это был его конец.