«Белый китаец, — отрешенно подумала Соня. — Откуда он взялся?»

Рядом с китайцем появился Эрвин.

— Слышишь меня? — Эрвин тоже наклонился к Соне.

Девочка с трудом кивнула. Язык заплетался, воспроизводя нечленораздельные звуки. В голове шумело. Незнакомец приподнял ее голову, поднес к губам чашку с водой. После пары глотков ледяной воды — и где они ее только взяли? — речь понемногу стала возвращаться к Соне.

— Что со мной? — прошептала она.

— Ты съела кое-что из запасов Асанны, — хмыкнул Эрвин. — А это Ларри, мой друг. Я тебе о нем рассказывал.

Белый китаец вежливо поклонился. Потом заботливо поправил плед, которым была укрыта Соня.

Эрвин скептически глянул на него.

— Хорошо, что до яиц рейхеля не добралась, — ухмыльнулся он, обращаясь к своему товарищу.

Соня разозлилась. Вот умеет же испортить настроение, которого и так нет! Конечно, она понятия не имела, что едят жители Верховии. Разве гостеприимный хозяин что-либо объяснил? Напрасно Соня метала в парня убийственные взгляды, он игнорировал их с невозмутимостью деревянного истукана.

Эрвин кивком указал товарищу на дверь, тот еще раз поклонился и вышел.

— Тебе лучше? — спросил он.

— Да, — девочка ответила односложно, говорить с бесчувственным поленом, как она про себя обозвала парня, не хотелось.

— Почему ты не переоделась?

— Не успела.

— Теперь надо выкручиваться перед Ларри, — заявил Эрвин.

Разговаривать лежа да еще в таком тоне абсолютно неудобно. Соня села, мельком взглянув на потертые джинсы, которые выглядывали из-под пледа.

— Если он твой друг…

— Ты потеряла память. Всё.

Девочка поежилась. В голосе Эрвина звучало такое отчуждение, что стало понятно: ему сейчас не до нее. План широкомасштабных действий разворачивался в его голове, а незваная гостья никоим образом не вписывалась в эту картину. Просто небольшая помеха на пути, недостойная внимания.

— Я отправляюсь в Энобус. У меня там работа и вообще… Ты останешься здесь одна. Ларри будет приносить продукты. Ему полностью можно доверять. Присматривай за Горынычем. Драконы, родившиеся в неволе, обычно преданы человеку. Хотя можешь не обращать на него внимания.

— А что Горыныч будет есть? — спросила Соня, не решаясь сказать главное.

— Он сам о себе позаботится.

— Верни меня домой! — девочка еле сдерживала истерику. — Пожалуйста.

— Я постараюсь помочь, — голос Эрвина чуть смягчился. — Побудь пока здесь.

Немного помешкав, парень вышел из избушки. Неужели ее оставят одну? Они что, совсем с ума сошли? Соня с трудом поднялась с низкой софы и двинулась к окну, придерживаясь за стенку. Так и есть: на поляне два друга о чем-то ожесточенно спорили. Хотя, по правде, горячился один Ларри, Эрвин же только хмурился, немногословно отвечая товарищу. В конце концов Ларри выдохся и замолчал. Эрвин хлопнул приятеля по плечу. Из пантомимы, за которой наблюдала девочка, стало ясно, за кем осталось последнее слово.

Эрвин свистнул. Из укрытия показался Горыныч. Хозяин что-то крикнул своему питомцу, погрозил кулаком и оглянулся на дом. Его неожиданный взгляд заставил Соню отпрянуть от окна, ей стало неловко, что она подглядывает. Когда девочка снова решилась выглянуть во двор, юноша уже исчез.

Через минуту в дверь постучали. В комнату вошел Ларри, которого Соня наконец-то смогла хорошенько рассмотреть: невысокого роста, худощавый, лет шестнадцати на вид. Бесцветные брови, светлые ресницы, белесые волосы, широкие скулы — удивительная внешность! В одежде как с чужого плеча: рубашка, свободно болтающиеся штаны. Еще большей несерьезности Ларри придавали шейный цветастый платок и серьга в ухе. Одеянием он походил на цыгана, а с виду вылитый китаец. Если бы Ларри заговорил на певучем восточном языке, Соня бы совсем не удивилась.

— Сегодня хорошая погода, — сказал Ларри абсолютно внятно и улыбнулся.

Он всё это время обдумывал, с чего начать разговор: потирал руки, шмыгал носом, топтался на месте.

— Должно же быть хоть что-то хорошее, — Соня непроизвольно вздохнула. — Что я съела?

— О, это всё моя сестра Асанна. Она заготавливает разные штуки для своих отваров: корешки, травы, червяков, пауков. Чего только не придумает.

— Я съела несъедобных червяков?

— Ну… почему же? Наверное, можно… — Ларри отвел взгляд.

— А… — Соня замялась. — Последствия?

— Э-э-э… — задумался китаец. — Я их не пробовал. Но тебе же сейчас намного лучше?

— Да.

— Но есть действительно хорошая новость, — Ларри расцвел улыбкой.

— Какая? — полюбопытствовала девочка.

— Эрвин очень удивился, когда понял, чего ты наелась. Мне кажется, он не доверял тебе. Ну, не верил, что ты потеряла память и ничего не помнишь. Но ты, — Ларри хмыкнул, — с риском для… — тут он понял, что брякнул лишнее, и попытался обобщить: — Ну, в смысле так неожиданно развеяла его сомнения. По мне, очень удачно получилось.

Китаец не смог устоять на месте и двинулся к двери, потом обратно и еще раз вдоль комнаты. Наблюдая за ним, Соня молчала. У нее складывалось противоречивое мнение об этом парнишке. С одной стороны, вроде приятный. С другой, слишком чудаковатый. Сонино отравление трактовал как способ получить доверие. И это так восхитило его, что от радости он забегал по комнате.

— Люблю обдумывать идеи, — сказал Ларри, будто отвечая на вопрос девочки, — рассматривать их с разных сторон.

«Ну, хорошо, — подумала Соня, — с разных, так с разных. Мои одноклассники бы это оценили. Так что, белый китаец Ларри, попробуем найти твое слабое место. Любишь поговорить? Отлично. У меня уйма вопросов».

— Почему Эрвин не хочет пройти Высотомер? — неожиданно спросила она.

Упс! Настроение Ларри резко сменилось. Он замер на месте, улыбка исчезла, взгляд застыл, даже серьга в ухе перестала раскачиваться. Кажется, Соня попала в яблочко.

— Ну… э-э-э… у… у него высокий болевой порог. И… ну… он не хочет, чтобы об этом стало известно. Он уже два года уклоняется от Высотомера, не желает, чтобы Совет Меры узнал его… мысли.

— Совет Меры — это какая-то Ильза? Эрвин ее о-очень боится.

— Ильза — глава Совета Меры, ее все боятся, — с трудом выговорил Ларри, как будто из него тянули каждое слово. Молчать он не мог, а сказануть лишнего опасался. Он знал гораздо больше, чем сейчас озвучил любопытной гостье.

— А Высотомер — это какая-то пытка? Он читает мысли? — Соня продолжила допрос.

Ларри странно поглядел на девочку.

— Ты действительно ничего не помнишь? Не знаешь о Высотомере?

— Нет.