Экспериментальный запуск с катапульты «Швабии»

Поначалу капитаном «Швабии» был А. Липа, который достался «Люфтганзе» в наследство от бременского пароходства «Ганза». Однако 13 мая 1935 года на этом посту его сменил капитан Альфред Коттас. Поскольку на протяжении долгого времени «Швабия» в качестве плавучей базы была предоставлена сама себе, то дирекция «Люфтганзы» позаботилось о том, чтобы на борту корабля был квалифицированный врач. Впервые такая необходимость проявилась 29 декабря 1934 года, когда у одного из помощников кока воспалился аппендицит. В той ситуации больного удалось срочно прооперировать, после чего он вновь приступил к выполнению своих обязанностей. Перед выпуском «Швабии» в море «Люфтганза» позаботилась о том, чтобы создать на корабле комфортабельные кают-компании, установить бассейн и пробрести гимнастические снаряды. По большому счету досуг на корабле можно было коротать, лишь только просматривая фильмы, так как на «Швабии» имелся современный узкопленочный кинопроектор.

Находясь на службе «Немецкой Люфтганзы», к осени 1938 года «Швабия» проделала путь длиною в 73 766 морских миль. При этом она дважды становилась в доки на ремонт. Первый раз это произошло 21 июня 1935 года в Рио-де-Жанейро, а второй раз — 12 августа 1936 года в Бремене. Кроме этого краткосрочные ремонты и перепланировка помещений проводились во время пребывания «Швабии» в Германии: с 1 июля по 15 августа и с 1 по 15 ноября 1936 года.

В то время как члены экипажа «Швабии», находившейся в гавани Хорта на Азорских островах, только-только получили сенсационную новость, узнав о том, что в середине декабря 1938 года им предстоит направиться к Антарктиде, Альфред Ричер трудился не покладая рук. Для него подготовка к экспедиции находилась в самом разгаре. Времени катастрофически не хватало, а потому работать приходилось более 12 часов в сутки.

К этому времени Ричер уже получил существенную поддержку от «Люфтганзы». В сентябре эта авиационная компания занялась научными исследованиями на предмет того, какая смесь горючего лучше всего подходила для использования в Антарктике. Был взят ориентир на то, что двигатели самолета должны были безупречно работать даже при 50 градусах мороза. Кроме этого была начата подготовка к ремонту гидросамолетов «Борей» и «Пассат», который должен был осуществляться в цехах «Люфтганзы», находившихся в Травемюнде. Именно летчикам предстояло выполнить самые ответственные задания в ходе антарктической экспедиции. Принимая во внимание специфичность их миссии, была проведена некоторая переделка конструкции самолетов. В частности, они были снабжены специальными посадочными тормозами, которые позволяли при необходимости садиться на антарктический лед. Кроме этого к самолетам должны быть приделаны специальные метатели стрелок.

На этом сюжете имеет смысл остановиться более подробно. Одной из задач, поставленных на стадии подготовки экспедиции перед капитаном Ричером, был поиск предприятия, которое бы могло быстро и недорого изготовить указанные стрелки. Что представлял собой этот предмет? Это должна быть стрела длинной от 1,2 до 1,5 метров, изготовленная из легкого металла. С одной стороны у нее должен был находиться флажок со свастикой. При сбрасывании эта стрела должна была пикировать вниз так, чтобы воткнуться в снег или лед, как бы помечая флагом Третьего рейха территории, которые предстояло облететь летчикам. Когда Ричер занимался поиском подходящего завода или предприятия, существовал только эскиз стрелы, но не было сделано никаких вычислений. В то время в Германии было немало фирм, которые занимались выпуском флагов и флажков со свастиками. Однако в данном случае речь шла о предмете со специфической конструкцией.

Ричеру на выручку опять пришла дирекция «Люфтганзы». При ее посредничестве за выполнение заказа взялась компания «Дорнье», которая располагалась во Фридрихсхафене близ Боденского озера. Кроме этого «Люфтганзе» через Вольтхата удалось убедить командование люфтваффе провести испытания, в ходе которых планировалось проверить, насколько успешно сброшенные с воздуха стрелки выткались в твердую землю.

Стрелки должны были быть снабжены стальным тяжелым навершием длиной в 30 сантиметров и тремя изогнутыми стабилизаторами, один из которых и должен был выполнять роль флажка. Это было не просто причудой национал-социалистов — при помощи этих стрелок предполагалось пометить антарктическую территорию, на которую претендовал Третий рейх.

Нельзя сказать, что стрелки сразу же стали готовым продуктом. Было сделано несколько различных образцов, которые сначала испытывались военными летчиками в Травемюнде, затем на различных аэродромах. Изготовление стрелок, которые в итоге оказались в Антарктике, прошло несколько стадий. Изделия менялись по форме, по весу, по окраске. Итоговые испытания прошли над ледником Пастерцен, близ Гросглокнера, самой высокой австрийской горной вершины. Эта территория по своим характеристикам весьма напоминала условия, в которых бы пришлось скидывать стрелки над Антарктикой. Оказалось, что при метании с высоты в 500 метров стрелки уходили в ледник на глубину 35 сантиметров. Их деформация была различной. Она колебалась от незначительной до частичной. В любом случае это было удовлетворительным результатом, а потому было решено начать их промышленное производство. Рабочие завода «Дорнье» во Фридрихсхафене даже не могли догадываться, для чего предназначались сотни этих странных изделий.

28 октября 1938 года, когда «Швабия» прибыла в Гамбург с Азорских островов, капитан Ричер столкнулся с новой проблемой. Ремонт судна и его переоборудование надо было провести буквально за полтора месяца. Однако какая верфь могла справиться в столь сжатые сроки с таким заказом? Ни одно из предприятий не решалось взяться за него. Ричер обзванивал одну верфь за другой: «Везер АГ» в Бремене, верфи Блома и Фосса в Гамбурге, «Немецкие верфи» в Киле, «Ховальдсверке», «Зеебек». Но везде его ожидало одно и то же: отказ, отказ, еще раз отказ. Наконец, во время разговора с представителями «Немецких верфей» в Гамбурге Ричер заметил, что те проявили хотя и небольшую, но все-таки заинтересованность. После этого переговоры уже велись в узком кругу. Обсуждать приходилось даже мельчайшие детали, касавшиеся конструкции судна, специфики машин и т. д. Однако самым сложным вопросом оказалось наличие высококвалифицированных рабочих.

В этих условиях пришлось привлекать экспертов со стороны. Ими стали: дипломированный инженер Троост, референт Имперского министерства экономики, старший инженер Шнайдер, руководитель навигационно-технического отдела «Северогерманского Ллойда», Кайе и несколько других человек. В конце переговоров директор «Немецких верфей» (Гамбург) д-р Шольц заявил, что его предприятие готово взять заказ и стать генеральным подрядчиком… но только при одном условии. На предприятие должны были быть доставлены не менее сотни рабочих специалистов, в том числе сварщики, кузнецы, токари, судостроители и т. д. Такое количество рабочих можно было достать только при условии сотрудничества с другими предприятиями, но Шольц настаивал на том, что он и только он должен был контролировать процесс ремонта «Швабии». Если эти условия были бы выполнены, то директор «Немецких верфей» нисколько не сомневался в том, что к 15 декабря 1938 года корабль будет полностью готов к отплытию. Ричер был рад, что проблему удалось решить хотя бы таким, пусть и не самым простым способом.