В общем, уже на следующий день я была на рабочем месте. Хотя теперь и радовалась в три раза больше тому самому пункту в договоре, по которому вероятность наших встреч сводится к минимуму.

***

Мамочки, до чего же он сексуален! Глянешь мельком, и всё, залипла, потухли все остальные эмоции, осталось только жаркое созерцание. Блеск стали, уверенные жесты, полный контроль над происходящим, дурманящий голову запах. Выдохнуть со стоном, медленно вдохнуть, и пусть весь мир подождет. Как я могла при первой встрече посчитать Тимура несимпатичным?

И я не скупилась на комплименты:

– Тебя девчонки на лоскуты не рвут? Слепые, честное слово! Или ты при них не готовил?

– Некогда мне по девчонкам бегать, Карин, сама знаешь, – он смущался от моих признаний. – Яйца из холодильника подашь?

– Конечно, мой горячий герой! Сейчас ка-ак сбегаю, а потом ка-ак вернусь к этому отборному порно!

– Говоришь так, словно главная зрительница видео для взрослых.

– Нет, конечно! Мне тебя хватает!

– Как тебя твой Сережка терпит?

– О, он очень спокойный, другой бы уже сбежал, – смеялась я.

И ускакала в заданном направлении, приговаривая на каждом шагу «яички, яички». Теперь он меня от стойки не прогонял. Даже наоборот, радовался, что я, закончив свои дела, дожидаюсь его и составляю компанию. А потом мы вместе покидаем особняк, и уже за воротами расходимся в разных направлениях. Тимур пару дней назад прямо так и заявил, что я ему помешать не могу. Что в моем присутствии он, наоборот, уверенность в своих силах ощущает. Это он из того раза такие нелепые выводы сделал – перепугался тогда до чертиков, а я его вроде как из заморозки вытащила. Вот Тимур и придумал себе, что при моей подстраховке теперь что угодно способен сделать. Я не переубеждала. Мне нравилось, что работа моя все же включила в себя простое человеческое общение, из-за чего стала выглядеть куда более нормальной, чем изначально предполагалась.

А еще мне нравилось его смущать: гениальный повар был очень зажатым, он часто краснел и вообще не привык, чтобы его нахваливали. Я вроде бы отвязной и слишком откровенной никогда не была, но ради его улыбки могла шутить на какие угодно темы. Сложная у него судьба, я многие подробности теперь знала. Как и то, что для улыбок у него слишком мало поводов: рос без отца, мать заболела раком и вроде бы постепенно приходила в себя, но прежней уже не станет, слишком плохо перенесла химию. А он, хоть и выучился на повара, но вынужден был подрабатывать где угодно, только не по специальности. Хотя бы потому, что не мог устроиться на полный рабочий день из-за ухода за больной. Эта работа для него стала спасением. Теперь он и сиделку мог оплатить, и на лекарствах не экономить, но притом и занят был всего-то несколько часов в день. Да и мы с моим Тимуркой в этом доме все рекорды по срокам побили, нам ли не объединяться в дружественный лагерь?

Где, интересно, все свободные умницы и красавицы? Почему такую прелесть до сих пор не заграбастали? Ясно же, что парень, который способен забыть обо всех своих интересах ради родного человека, никогда не бросит жену на сносях или не обзаведется молодой любовницей, если вдруг супруга заболеет. Лучше всякой каменной стены! А, ну понятно. Все умницы-красавицы в это время на другой совсем типаж заглядываются – знаем мы этот типаж. Эти умницы-красавицы любое извращение готовы перенести в нелепой надежде, что мужчина им перезвонит. Но им не перезванивают, а зачем? Сколько еще ждущих вокруг, ко всему готовых. И жениться этот типаж на совсем другой соизволит, временные подстилки он не рассматривает. Вот в этой погоне за идолом умницы-красавицы и не замечают по-настоящему хороших парней.

Так мы и болтали, когда Тимур неожиданно замер. Я моментально напряглась:

– Опять что-то случилось?

– Кто-то подъехал к дому, – ответил он.

В ужасе глянула на часы и мгновенно успокоилась, наше время еще далеко не вышло. Встала и пошла в прихожую:

– Продолжай, гляну, кто там.

С начальником встречаться не хотелось, конечно, но с ума сходить и биться в припадке по этому поводу было глупо. А может, там вообще Вероника Ивановна, она давно никого из нас не пугает.

Перед застекленной дверью со скрипом тормозов остановился спорткар ядовито-зеленого цвета. И оттуда вышел мужчина – нет, не наш шеф. Удивительно, что на охране его пропустили.

С широченной улыбкой он перемахнул через лестницу, влетел в дом, уставился на меня и заорал радостно:

– Сашка где?! Срочно нужен, прям вопрос жизни и смерти!

– Э… – я спонтанно отступила на шаг. – А вы, собственно, кто?

– Я-то? – он очень приятно улыбался. – Лёха, брат!

Прозвучало одним словом – «Лёха-брат». Или даже «лёхобрат», как-то так. Присмотрелась. Он был моложе босса на пару-тройку лет и чем-то немного похож. Уточнила для полного понимания:

– Алексей… Дмитриевич?

– Ну… иногда и так. Ты как моя мама, чес-слово! Сашку мне подай, вопрос жизни и смерти, говорю же!

Он изъяснялся очень громогласно, но не выглядел злым или раздраженным. Каким-то весело-взвинченным. Я собралась:

– Александр Дмитриевич в офисе. Будет не раньше, чем через час.

– Не, милая, – он шагнул вперед, осматриваясь или ища доказательства моего вранья. – В офис я не могу, перехватят черти.

– Так позвоните ему! – дала я очевиднейший совет.

Он почесал темные волосы.

– По телефону тупо прозвучит. Хотел врасплох его застать. У Сашки точно найдется номерок на все согласной девицы… А ты здесь кто?

– Уборщица, – призналась я.

– Классно! Поможешь?

Я снова отступила, еще и руки вскинула:

– Я вряд ли на все согласная девица, Алексей Дмитриевич!

– Лёха я! Брат! – гаркнул он. – А, повар же еще есть!

И метнулся на кухню мимо меня. Застыл, разглядывая Тимура, а тот разглядывал его. Лёха-брат очнулся и недовольно покачал головой:

– Не, ты не подходишь. Вообще. Тогда ты! – развернулся ко мне, схватил за локоть и рванул к стойке, вынуждая сесть. – Народ, я сейчас все объясню, а вы слушайте и проникайтесь!

И потянулся к разделочной доске, ловко выхватил огуречный кружочек прямо из-под ножа Тимура. Тот, само собой, закричал:

– А! Что вы?.. – хотел, наверное, ругательством закончить, ведь даже мне такого не позволял. Но прикусил язык, поскольку «Лёха-брат» мог оказаться дальним родственником нашего начальника.

Но я не сдержалась – заступилась за товарища:

– Пожалуйста, прекратите, мы здесь на работе!

– О-о, – тот издевательски вопил. – Это Сашка вас так выдрессировал, что вы всего подряд боитесь? Да не будет он в салате куски огурца пересчитывать, расслабьтесь! Хотя… – он задумался. – Сашка с детства больным придурком был… может, и пересчитает. Ладно, я отвлекся. Сейчас все объясню!