Одна беда, рядом с подъездами, на лавочках, всегда сидели старушки — пенсионерки, перемывая косточки всем входящим и выходящим. Вот и сейчас, стоило им увидеть, что я приехала не одна, сразу послышался довольно громкий шёпот: на повестке дня уже обсуждался вопрос о моём нравственном поведении.

— Аделиночка, добрый день, деточка! — взяла голос тётя Тома, сторожила нашего подъезда, внимательно осматривая с ног до головы Энриона, шедшего за мной следом, со спящей малышкой на руках, подмечая при этом каждую деталь, вплоть до моего платка на голове девочки, за который она уже успела утром мне сделать замечание, отметив его вульгарную яркость.

— Здравствуйте, тётя Тома, — улыбнулась ей во все тридцать два зуба, спеша скорее пройти опасный участок и не попасть под шквальный огонь вопросов, готовых сорваться с её губ.

— А папа знает, что у тебя сегодня гости, милочка? — вскинув подведённую бровь, поинтересовалась она.

— А разве может быть иначе? — наигранно захлопав ресницами, удивилась я.

— Ну, не знаю, — задумчиво протянула она. — Не рано ли в твоём возрасте приводить в дом мужчину?

— Хм, да неужели? — начиная терять терпение, усмехнулась я, устав от постоянных нравоучений с её стороны. — Вот незадача, что-то я запамятовала, во сколько лет у вас родился первый сын — в шестнадцать или семнадцать?

Пока тётя Тома приходила в себя от моей наглости, яростно сверкая глазами, открывая и закрывая рот в попытке что-то сказать в ответ, я поспешила скрыться в спасительном полумраке подъезда, ухватив за рукав Энриона.

— Это ваша старшая родственница? — поинтересовался тот, поднимаясь следом по лестнице.

— Нет, — устало ответила я.

— Тогда какое она имела право, задавала вам столь личные вопросы? — остановившись, спросил он.

— Не обращайте внимания, просто это единственное её развлечение, — улыбнулась я, глядя на возмущенного мужчину, — а у нас есть дела поважнее, нежели обсуждение её досуга. Будите дочку, мы уже пришли.

Остановившись возле двери с золочёным номером двадцать два, я достала из сумки ключ, и, вставив в замочную скважину, повернула его, распахивая дверь.

Из кухни, нам навстречу, вразвалочку вышел старый кот моей бабушки, жалобно мяукая, словно меня не было пару дней, а не часов, но стоило ему увидеть Энри, как его поведение мгновенно изменилось — шерсть вздыбилась, на лапах показались когти, из пасти раздалось такое яростное шипение, которое я слышала впервые в жизни.

— Как здесь оказалось это существо? — реакция мужчины была схожа с той, что я наблюдала сейчас у кота.

— Он здесь живёт, это мой кот Мусик, — растерянно пробормотала я, переводя взгляд с одного, на другого, совершенно не понимая причины такой мгновенной взаимной антипатии.

— Мусик? Ха-ха-ха! Вы назвали его Мусиком? — хохот мужчины, окончательно выбил меня из колеи.

Передав мне дочку, мужчина присел на корточки, внимательно разглядывая кота, готовящегося к прыжку.

— И как он реагирует на это имя?

— Вполне нормально реагирует! — разозлилась я. — В отличие от вас.

— Знаете, уважаемая Аделина, вы полны сюрпризов, — вмиг став серьёзнее, промолвил Энри, — и это заставляет о многом задуматься.

— Что ж, не буду вам мешать предаваться размышлениям, — фыркнула я, направляясь с Кэти на кухню, не обращая внимания на попытки кота, привлечь моё внимание утробным мяуканьем, — как потребуется вместо духовной пищи — обычная, можете к нам присоединиться.

Пройдя на кухню, посадила Кэти за стол и направилась к окну, чтоб закрыть форточку. На парковке рядом с домом стояла уже знакомая мне спортивная машина тёмно-синего цвета…

Наличие машины во дворе настораживало: в совпадение верилось с большим трудом и единственное логическое объяснение, которое приходило на ум, было то, что отец решил устроить за мной слежку, на случай если надумаю совершить какую-нибудь глупость, например, соберу вещи и попытаюсь уехать из дома, но, почему-то верилось в подобное с трудом.

— Мой животик хочет кушать, — заёрзала на стуле Кэти, отвлекая меня от созерцания тёмно-синей машины.

— Сейчас, милая, мы его накормим, — оставив свой наблюдательный пункт у окна, подошла к холодильнику, решив разобраться с возникшим вопросом позднее,

— И недовольно ворчит, — нахмурила брови малышка, прислушиваясь к чему-то.

— Как только покушаешь, он перестанет ворчать, — улыбнулась я, услышав, в подтверждение её слов, тихое урчание, раздающееся из маленького животика.

— Ой, это Мусик на картинке! — воскликнула малышка, указывая на моё художество, висевшее в рамочке над столом. — А кто его рисовал?

— Я, — коротко ответила, ставя перед ней тарелку с борщом и добавляя сметану.

— Ты разве умеешь рисовать? — удивилась кроха.

— Умею, — присаживаясь рядом с ней, кивнула в ответ, — если захочешь, потом покажу и другие картинки, но только после того, как хорошенечко покушаешь.

— Что это? — заглянув в тарелку, спросила Кэти, подозрительно разглядывая её содержимое.

— Это борщ со сметаной, который очень полезен для голодных животиков, — доставая из ящика стола ложку, ответила ей, прислушиваясь к подозрительной тишине в коридоре.

Если всего минуту назад за дверью раздавалось яростное шипение кота и мужской шёпот, похоже, объясняющий что-то, то сейчас оттуда не доносилось ни звука, рождая в голове не самые приятные мысли, относительно того, что могло послужить этому причиной. Очень хотелось верить, что мой Мусик в порядке.

Положив салфетку на колени девочки, я взялась за ложку, чтобы дать ей немного попробовать, раз она сама не решается, и в это время на кухню вошёл целый и невредимый, но немного взъерошенный кот, с весьма недовольной физиономией, а следом за ним Энрион, окидывая обстановку любопытным взглядом.

Это немного смущало, поэтому я сосредоточилась на Кэти.

— Давай, открывай ротик, — поднеся ложку к её губам, произнесла я, — будем кормить твой животик.

Девочка послушно открыла рот, правда, при этом сморщив носик, будто я предлагаю съесть какую-то гадость, но стоило ей распробовать, как улыбка озарила детское личико.

— Вкусно! — констатировала она.

— Вот и хорошо! — улыбнувшись, протянула ей ложку, предлагая, кушать самой, на что она с радостью согласилась, тут же с воодушевлением принявшись за дело.

— Мяв, — раздалось возле моих ног, привлекая внимание.

— Сейчас и тебя покормлю, — вздохнув, плеснула в блюдце молока, и поставила неподалёку от стола.

— Кхм, да, молоко весьма полезный продукт, вот только пить неудобно. Язык не отваливается, Мусик? — было похоже, что мужчина наглым образом издевается над моим котом, на что тот, поскрёб лапами по полу в его сторону, словно только что воспользовался лотком по назначению.