– Убива-а-ают!! Полконя за царство… за ящик пива!!! – дурниной орал Сизов.

Перекостерив на сто рядов вчерашний ужин, Валя быстро собралась и грозно рявкнула на гостя:

– Хорош голосить! Давай деньги на пиво!

Мужчина от удивления перестал орать:

– Вот те здрассьте! – бодро уселся он на диванной подушке. – Так где ж я возьму? Я ж говорил – у меня их свистнули! И если честно, я подозреваю тебя. Так что не буянь, отслюнявь, сколько тебе нужно на пиво, а остальные верни, некрасиво это…

– Ты чего – больной? Я не брала твоих денег! – почти в лицо крикнула ему Валя.

– Ну не ты, так твоя подружка, – пожал плечами Сизов. – На пиво-то выдели…

Валентина лишь простонала и вышла из квартиры – сейчас она снимет по карточке деньги и купит этому паразиту пива, чтоб только не вопил! А потом… Она вышвырнет его, как старый веник!!

Серафим Сергеевич проснулся утром полнейшим инвалидом, причем первой группы – так сильно у него болели ноги и ломило все тело после вчерашнего издевательства на катке. При воспоминании о Милочке он содрогнулся от ужаса. И угораздило же его столкнуться с этим локомотивом! Нет, это он еще молодец, что не дал слабины и не пустил ее в дом, а то пришлось бы сегодня тащиться с ней в кино и хрустеть попкорном!

Полдня Серафим Сергеевич со стоном ползал от кухни к дивану – никак не мог наесться, распаривал ноги в горячей воде и даже массажировал их пустой бутылкой. Ближе к вечеру, когда ноги уже стали привыкать к своему хозяину, когда по телевизору прозвучали первые аккорды любимой развлекательной программы, в дверь раздался настойчивый звонок.

– Кто? – на всякий случай поинтересовался Серафим Сергеевич.

Вообще-то он мог не спрашивать – можно было посмотреть в глазок, однако ж, чего смотреть, если есть замечательная возможность пообщаться.

– Это к вам снизу, откройте, пожалуйста, – послышался тонкий женский голосок.

Ничего не подозревая, Серафим распахнул дверь и в ужасе отпрянул – на пороге, невозможно смущаясь, стояла Милочка с внушительной хозяйственной сумкой:

– А вот и я-а-а! – радостно пропела она и кинулась на шею к оторопевшему мужчине. – Твоя вторая половинка-а-а!..

Слабые, после катка, ноги Серафима Сергеевича подкосились, и он рухнул прямо у порога, а сверху – победительницей обрушилась Милочка.

– Ой, какой хулиган, – радостно шлепала его по щекам женщина, не торопясь подниматься. – Ну столько страсти, столько страсти… Хам!

Только заслышав, что возлюбленный стал задыхаться, Милочка соскочила, рывком подняла своего рыцаря и, сочно швыркнув носом, пояснила:

– Я вот вчера чего подумала – мы ж с тобой про свидание так и не договорились! Где, когда? А ты ведь весь день себе места не мог найти, правда? Признавайся, плутишка!

«Плутишка» вдруг понял, что, если сейчас же, немедленно он не выставит за дверь эту бомбу, она его просто разорвет своей энергией.

– А чего это ты в сумочке притащила? – фальшиво пискнул он.

– Любимый!.. – мечтательно закатила глазки Милочка.

– Можете меня звать просто Серафим Сергеевич, – перебил ее кавалер.

– Не важно! Даже нет, я буду тебя звать… мой помпончик! – вдруг выкатила она глаза. – А ты… ты называй меня малышкой!..

Серафим Сергеевич не удержался и фыркнул – малышка была вдвое больше его, а по возрасту годилась ему в няни. Однако никакого фырканья Милочка не заметила, она уже рылась в своей сумке и уже оттуда продолжала глухо ворковать:

– Твоя малышка принесла своему бурундучку…

– Вы говорили – помпончику, – обиженно напомнил Серафим.

– Да какая, к черту, разница… короче, я принесла… тут вот куриный бульон, здесь… яблоки, апельсины, еще вот грецкие орехи…

«Господи, как в больницу!» – с испугом подумал Серафим Сергеевич.

Милочка вынырнула на секунду из баула, увидела побелевшее лицо друга и пояснила:

– Ты чего так испугался? Это я специально такое притащила, чтобы ужин был не тяжелым, но сытным, в журнале вычитала. А чего ты?

Серафим перекривился в улыбке и малодушно пискнул:

– А конфеты? Я конфетки люблю…

Видимо, до конфеток Милочка не додумалась, потому что лицо ее приобрело задумчивое выражение – дама размышляла, чем их можно заменить. Может, селедкой? Она целые две рыбины приволокла…

– А у нас внизу киоск, там продают… – как бы между прочим проронил Серафим.

Милочка рванулась в подъезд. Если ее мужчина хочет конфет, она ему купит две коробки!

– Пакет возьми!! – успел крикнуть Серафим, сунул Милочке в руки ее же сумку и быстро запер двери на все замки.

Потом забежал в ванную и открыл воду на полную мощь – он знал, что поступил подло, некрасиво, но по-другому не мог, Милочка просто ничего не понимала!

Конечно, он даже сквозь шум воды слышал, как звенит ошалелый звонок, как долбится в двери обманутая дева, но только сильнее затыкал уши и вжимал голову в плечи – у него был лишь один отпуск, и провести его он хотел совсем не под Милочкиным игом, и он будет тверд!

Вечером все успокоилось, у Серафима не дергались от напряжения уши, не трепетали руки и даже сердце стало биться ровно и спокойно. Его любимые артисты по телевизору веселили его как могли, и жизнь опять сделалась прекрасной.

И снова раздался звонок.

Теперь уже Серафим на цыпочках подошел к двери, долго-долго пялился в глазок и, разглядев только коротенького, плотного мужчину с обширными залысинами, осторожно спросил:

– Кто?

– Свои, – уверенно брякнул мужчина.

«Муж хозяйки квартиры, соседи нажаловались», – мелькнуло в голове Серафима, и он открыл двери.

– Здравствуйте, – вежливо качнул он головой и отошел в сторону. – Если вы по поводу шума, так у меня тихо, можете пройти и сами посмотреть…

Мужчина в квартиру прошел, уселся в кресло и повесил голову.

«Сейчас станет выгонять или поднимет плату», – снова предположил Серафим и уставился на гостя. Гость молчал, а в голове у Серафима уже творилось черт-те что.

– И что же ты, гад, наделал? – посмотрел вдруг на него печальными глазами пришедший мужчина. – Ты ж… ты ж мою сестру…

И он с силой долбанул кулаком по колену. Следующий удар мог прийтись и по Серафиму, почему-то Серафим Сергеевич это сразу сообразил.

– Простите, – вашу сестру – это Милочку, да? Это она вам сестрицей приходится? – нервно заелозил отпускник. – А чего это вы так разволновались? Я и ничего такого!.. И даже в мыслях! Нет, ну я, конечно, выставил ее… Двери запер, все такое… но это исключительно чтоб не пострадала ее девичья честь! Она тут намедни о ней так печалилась, так печалилась… Слушайте, а у нее вообще, что ли, мужика никогда не было? Только я один попался?