Уилл завел мотор, и радио тут же заорало самую середину песни группы «Беанэйкед Лейдис» под названием «Старая квартира». Улыбка расплылась по лицу Уилла, когда он стал подпевать:

— «Вот здесь мы когда-то жили…»

Когда Уилл добрался до Лайама, автостоянка была уже забита почти до отказа. Это заведение всегда пользовалось популярностью, а сегодня к тому же был пятничный вечер. Уилл догадывался, что его одноклассникам предстояло собраться в зале наверху, но главное обеденное помещение с баром на первом этаже тоже должно было быть славно заполнено.

Пока Уилл блуждал среди стеллажей в книжном магазине, день окончательно прояснился. В предвечернем небе по-прежнему плыли облака, однако все они создавали прекрасную фреску в голубоватых тонах и ничем таким не угрожали. Сегодня ночью никакого дождя явно не ожидалось. Выбравшись из машины, Уилл пошел по автостоянке. Свежий воздух был уже довольно прохладным, и, приближаясь к ресторану, Уилл застегнул куртку до самого горла.

Один лишь вид ирландской таверны «У Лайама», несуразного здания середины девятнадцатого столетия, окрашенного в темно-зеленый цвет и чертополохом на вывеске, заставил Уилла улыбнуться. Как славно было знать, что кое-что в этом мире никогда не меняется!

— Эй, Уилл!

Уже у самой двери он обернулся и увидел квартет вновь прибывших одноклассников, мимо припаркованных машин петляющий к ресторану. Ведущим в этой четверке был Джо Розенталь — тот самый, кто позвонил ему насчет встречи выпускников. Все четыре года в старшей средней школе Джо был старостой их класса, и Уилл вместе с ним работал над школьной стенгазетой. Телосложением они были довольно схожи — невысокие, но широкоплечие. Однако Уилл сохранил прежнюю форму, а вот Джо обзавелся пивным брюшком, да и волосы его заметно поредели. С ним была пара женщин, и Уилл обоих узнал. Одну звали Келли Месерв, а вот имени-фамилии другой Уилл к своему ужасу просто в упор не помнил. Да, за все время в средней школе они едва ли обменялись хоть словом, но он все равно просто обязан был запомнить ее имя. Не такой уж большой был у них класс.

«Тамми? Терри? — мучительно вспоминал Уилл. — Что-то вроде того. Проклятье, всех теперь уже, наверное, никто не помнит».

Последним из четверки оказался Тим Фриль, который два выпускных года был капитаном футбольной команды, но в то же самое время держался так тихо и скромно, что никто на него за это ничего не имел. Понятное дело, Тим получал свою долю свиданий с девочками из группы поддержки, однако он ни в малейшей степени не подходил под стереотип капитана футбольной команды, созданный и популяризированный идиотичными подростковыми фильмами на эту тему, числа которым было не счесть. Разумеется, в команде «Пум Истборо» хватало злонравных и тупоумных засранцев. Просто Тим был не из них.

— Привет, — радостно отозвался Уилл, делая несколько шагов навстречу прибывающему квартету и обмениваясь с Джо рукопожатием. — Как поживаешь?

Джо ухмыльнулся.

— Лучше не бывает. — Однако в тоне бывшего старосты и в его серых глазах было что-то такое, что привносило ложь в его бодрую фразу.

— Рад тебя видеть, Уилл, — тихо сказал Тим.

Покачавшись на пятках, Уилл внимательно изучил бывшую восходящую звезду американского футбола. Тим Фриль по-прежнему был все так же высок, красив и по-мальчишески обаятелен. — А ты как, Тим? Чем занимаешься?

— Работаю тренером в «Священном Кресте». — Тим улыбнулся, и в его голубых, как лед, тазах проскочила веселая искорка. — Это, конечно, совсем не то, что играть защитником за «Майамских Дельфинов», но, по-моему, тоже классный способ проводить время. Порой мне даже кажется, что я вообще не заканчивал школу.

Уилл кивнул.

— Понимаю, о чем ты толкуешь. Я порой общаюсь со своими друзьями по университету, слушаю, как они ноют, и думаю — черт возьми, а вот мне действительно нравится то, чем я занимаюсь. Такое редко бывает. И я не жалуюсь.

Они с Тимом обменялись понимающими взглядами, и Уилла удивил момент общности с этим парнем, с которым он никогда особенно не дружил. Ни один из них двоих не добился того, о чем мечтал, но они по-прежнему считали себя счастливцами.

Обмен любезностями продолжался еще около минуты, после чего вся компания направилась к Лайаму. Уилл поздоровался с Келли, перекинулся парой словечек с Тимом и Джо, но в тот самый момент, когда они входили в таверну, женщина, имени которой он никак не мог вспомнить, смущенно ему улыбнулась. В ее улыбке был даже легкий намек на флирт.

— Привет, Уилл. Давненько не виделись.

— Да, давненько. — Уилл от всей души надеялся, что его лицо ничем не выдаст его абсолютную неспособность вспомнить имя-фамилию одноклассницы. «Тори? Керри?» Женщина, похоже, ничего такого не заметила, и Уилл возблагодарил Господа, когда она двинулась вперед, догоняя Келли.

Внутри ресторана их тут же окутало облако чудесных ароматов. Официанты и официантки сновали между столиков, подавая бифштексы, что шипели на чугунных тарелках. О такие тарелки запросто можно было обжечься. Уилл целое десятилетие не был у Лайама, но запахи и убранство казались так ему знакомы, словно он переживал что-то вроде возвращения домой.

Хозяйка заведения подтвердила, что одноклассники собираются в специальном зале наверху, и Уилл последовал за остальными по узкому коридорчику к лестнице, что вела на второй этаж. Поднимаясь, он слышал плывущий ему навстречу смех и музыку.

На лестнице Уилл испытал последнее мгновение трепета. А затем, стоило ему только войти в зал, весь трепет, как по волшебству, испарился. Уилл прибыл немного раньше, но похоже было, что вечеринка уже все равно началась. Прибыли десятки людей — некоторые обедали за круглыми столиками, некоторые общались у стойки. Как только Джо вошел в зал вместе с Джо, Тимом, Келли и загадочной женщиной (Терри, он был чертовски уверен, что ее зовут Терри), к ним тотчас же повернулось несколько любопытных лиц.

Знакомых лиц. Постаревших.

Мозг Уилла испытывал перегрузку, кропотливо просеивая их всех. Заядлая книжница Дейла Янг, теперь стройная и элегантная, разговаривала с Тоддом Васкесом. Компания из полдюжины мужчин и женщин собралась вокруг Чака Веселовски у стойки. Физиономии парней (разумеется, через десять лет после тех славных деньков в хоккейной команде средней школы Истборо) были все такими же вытянутыми и кислыми на вид. Компания дружно разразилась смехом, и Уилл посчитал это сигналом выдать что-нибудь такое в ответ. Он испустил что-то вроде рычания, вполне достоверно изображая пьяного хоккейного фаната.

Чак был единственным человеком, с которым у Уилла в свое время состоялся настоящий кулачный поединок. Он всегда сожалел о том, что мистер Сандовал, их учитель истории, тогда этот поединок прервал. В душе Уилл никогда не сомневался, что парни из хоккейной команды так навеки и останутся стадом тупоумных ротозеев. К этому предубеждению он пришел давным-давно. И, судя по всему, годы так ничего и не сделали, чтобы изменить либо его восприятие, либо реальность.