– Простите, Варвара Георгиевна… Искренно прошу простить, я не хотел.

Лейтенант будто сознался: это была идея капитана Половца, «доброго знакомого» Варвары. С прошлого раза затаил обиду. И вот нашел повод. Игнатьев всего лишь выполнял приказ. Ничего не мог сделать. Он был расстроен искренно.

– Извинения приняты, – сказала Варвара, глянув на него.

– Варвара Георгиевна…

– Просто Варвара.

– Спасибо… Варвара, а вот теперь нужен ваш совет…

– Еще один эксперимент?

– Только совет: есть предположения, кто мог сделать такое с Доброниной?

Варвара ощутила, как стрелки весов качнулись в ее сторону. Пора отыграться. Она будет безжалостна.

– Павел, отвечу при одном условии: если сначала вы ответите на мои вопросы.

Игнатьев вздохнул. Как вздыхают мужчины, которым деваться некуда.

– Эх, предупреждал меня Половец. Спрашивайте, у вас же сыскная жилка проснулась.

– Жилка не проснулась, – отрезала Варвара. – Проверили камеры видеонаблюдения в коридоре?

– Эта информация не подлежит разглашению.

– Кто заходил в номер, кроме Доброниной?

– Для чего вам знать?

Варвара ощутила себя хозяйкой положения.

– Новости шоу-бизнеса читаете?

– Не интересуюсь, – ответил Игнатьев.

– Госпожа Добронина в четвертый раз выходит замуж. За известного некоторым людям певца Шляпича.

– И что такого?

– Шляпич был дважды женат. На богатых женщинах преклонного возраста. Которые переписывали на него состояние и умирали собственной смертью. Вам не кажется, что совпадение слишком очевидное?

Игнатьев обдумывал недолго, как умный человек.

– Все знают, что молодой человек, располагающий средствами, должен подыскивать себе жену[4], – задумчиво проговорил он. – Но певец и актриса не оформили отношения.

В ушах Варвары зазвенели колокольчики. Кто бы мог подумать: у лейтенанта СК такой редкий литературный вкус. Совсем не мужской и несовременный. Какой он необычный человек… Интересно, кто по характеру: мистер Бингли или мистер Дарси? Скорее мистер Дарси…

Отогнав посторонние мысли, Варвара сделал строгое лицо:

– Добронина могла переписать на Шляпича завещание. Знаете, какое у нее состояние?

– Нет, – сказал Игнатьев.

– И я не знаю, – ответила Варвара. – Ходят слухи, что актриса скопила огромные суммы. Есть на что охотиться. Номер люкс – отличное место для романтического свидания.

– Шляпич со всех жен снимал кожу?

Варвара поняла, что красивый сюжет, который она придумала в спешке, зашел в тупик.

– Мне это неизвестно, – призналась она.

– Кто мог совершить убийство, кроме него?

– От чего умерла Добронина? – не сдавалась Варвара.

– Эксперты установят, – в задумчивости ответил Игнатьев и опомнился: – Эта информация не подлежит разглашению. Для чего вам знать?

– Допустим, половина театра ее ненавидела, а другая желала смерти. Это нормально, актеры живут эмоциями, не скрывают их. Могут дать пощечину или публично оскорбить. Но чтобы спланировать такое убийство…

– Почему решили, что убийство спланировано?

– А вы не так же думаете, Павел? – спросила Варвара, глядя ему в глаза.

Игнатьев промолчал.

– Трудно представить, кто из актерского мира мог на такое решиться, – продолжила она. – Не могу вообразить такой характер.

– Разве театральный критик не посвящен во все интриги?

– Я занимаюсь наукой, а не интригами, – ответила Варвара и невольно подумала: Инка бы тут пригодилась.

– Значит, подозреваемых у вас нет.

– Ничем не могу помочь, – сказала Варвара и подумала, что пора заканчивать. – Постороннему лицу на месте проведения следственных действий находиться нельзя. Я свободна?

Будто в печали Игнатьев вздохнул.

– Конечно. Прошу о происшествии не сообщать никому.

– Не сомневайтесь.

– Можно позвонить вам в случае необходимости?

Вопрос прозвучал так неожиданно и искренно, что у Варвары не нашлось твердости отказать. Как лейтенант заслуживал. Ну, не нашлось, и все.

– Звоните, – сказала она. – Звоните в любое время.

Варвара сама не поняла, зачем это добавила. Вечно язык бежит впереди, когда не надо. Если честно: ей захотелось, чтобы Игнатьев позвонил. Маленькое тайное желание.

Несмотря ни на что.

Холл отеля гордился стилем модерн. Красоты Варвару не интересовали. Она шла в раздумьях и не заметила, как толкнула кого-то плечом.

– Sorry, – бросила она, думая о своем.

Мысли были заполнены Доброниной. И лейтенантом. Вперемешку.

Смерть звезды наносит урон репутации отеля и создает проблемы следствию. Во время чемпионата такое происшествие никому не нужно. Пока о сенсации не разнюхали. Не было ни телевидения, ни журналистов, ни блогеров. Даже машин Следственного комитета Варвара не заметила, когда шла с лейтенантом к отелю. Нарочно припарковались подальше. Долго скрывать трагедию не получится. Не позже завтрашнего утра пойдет информация. Ловкий сотрудник отеля снимет на смартфон, как выносят тело, или скопирует запись камер. Вот бы просмотреть это видео. Кто ей позволит.

– Ах, милая, это вы!

Варвара очнулась и обнаружила женщину, которую повстречала в институте. Она переоделась в светлое платье и широкую шляпку. Очки и маска прежние.

– Как чудесно, что мы с вами вот так столкнулись! И ведь я сейчас видела вас по телевизору! – женщина взяла ее за руку. Пальцы ее были сухие и мягкие. – Да вы знаменитость, оказывается!

– Совсем нет, – скромно ответила телезвезда, не отнимая руки.

– Послушайте, милая, простите, я не расслышала по телевизору, как вас зовут. Мне ужасно хочется с вами поболтать. Вы ведь изучает косметологию? У вас блог?

– Собираю старые рецепты. Меня зовут Варвара.

– Как мило, Варвара! А я Ольга Медсен, – женщина по-старинному отдала поклон. – Позвольте угостить вас чашечкой кофе. Здесь в лобби-баре варят приличный.

Варваре захотелось выкинуть мысли о смерти Доброниной. И она согласилась.

В баре было прохладно. Что уже преимущество. Варвара мужественно приняла кофе, который терпеть не могла. Сделала глоток вежливости.

Медсен сняла маску. Губы и подбородок были ухоженными.