Он не обращал внимания на передвижения матери по квартире: ее возню в кухне, зале, коридоре, какие-то звонки, разговоры с подругами.

Его одолевала смертная тоска. Завтра он снова пойдет в школу, вернется, посмотрит какой-нибудь фильм, поест, понудит и ляжет спать.

Кален вдруг задумался о самых важных событиях в жизни, но не смог ничего вспомнить: ни одного запоминающегося момента не хранилось в копилке его памяти, потому что никакое из них не было ярким и живым, достойным запоминания.

– Сынок, – в комнату без стука зашла мама, – выйди, пожалуйста.

– Что еще? – спросил он из-под одеяла.

– Выйди.

Кален нехотя встал с постели и поплелся в коридор, но застыл, когда увидел на пороге своего дома Иону.

– Привет. – Она помахала ему так же робко, как и тогда, во сне.

Кален кивнул.

– Не знала, что вы знакомы. – Алиса сдержала нервный смешок. – Что ж, Иона, располагайся. Чувствуй себя как дома. Хотя, конечно, наш дом раз в двадцать меньше твоего.

Она скрылась в своей комнате. Кален уставился на робкую гостью, спрятал свою растерянность за напускной бравадой и скрестил руки на груди, язвительно спросив:

– Зачем пришла?

Девушка пожала плечами. Она уловила нотки раздражения в голосе потенциального друга и не смогла закрыть на это глаза, но вместо ответной язвительности решила ответить легко и весело, как всегда:

– Ариан хотел, чтобы я тебя проведала.

– Передай ему, чтобы шел в одно место.

Иона удивленно выпучила глаза, поджала губы и покачала головой:

– Хорошо, так и передам.

– И передай ему, что я его ненавижу. Пусть не сможет найти свое настоящее и стать свободным. – Кален вновь входил в роль хулигана и обидчика. Но сейчас им двигало желание выговориться кому-то, кто мог понять его чувства.

– А это за что? – Иона удивленно вскинула бровь.

– Он кинул меня. Поиздевался и кинул. А еще я не понимаю его, а я не люблю людей, которых не понимаю. Хотя… он, конечно, не человек, наверное.

После недолгого молчания Иона ответила:

– Ты странный.

– Это ты странная. Ты сказала, что родители одобрили решение пойти с ним. Как?

– Я его правнучка.

Пыл Калена иссяк. Он ожидал другого ответа: «Они ему хорошенько заплатили» или «У меня просто классные родители».

– Он же… – время.

– Да, но когда-то давно он познакомился с одной девушкой и…

– Я понял.

Значит, Ариан не такой уж и бесчеловечный и непонятный, как казалось. Он ведь наверняка любил ту девушку. Выходит, не такой уж он и сверхъестественный. Калену полегчало.

– Теперь понятно, почему выбрали именно тебя. – Он слабо ухмыльнулся и прислонился к стенке. Красс продолжала стоять в коридоре. После неприятного приветствия она убедилась, что ей здесь не рады.

– Нет, совсем нет… – начала возражать она, хотя глубоко в душе признавала правоту Калена.

Иона стала шарить в сумке. Все это время Хоулмз мерил ее высокомерным взглядом. Ему, обычному парню из среднестатистической семьи, нравилось давить на выходца из богатой известной семейки. Красс находилась в его доме, и он был вправе облить ее грязью хоть в прямом смысле этих слов и ничего за это не получить. Иногда Кален задумывался над гнусностью своих мыслей, но они доставляли ему слишком много удовольствия, радости, облегчения и ощущения власти, которой на самом деле не было.

– Вот. – Иона протянула ему маленькую колбу с фиолетовой жидкостью. – Ариан просил тебе передать.

– Это еще что?

– Выпей ее, когда будешь в своей комнате, возле постели или на ней. Он так сказал.

– Чтобы я сдох, упал на кровать, а мама думала, что я сплю? Нет уж, спасибо. Жизнь ужасна, но я пока не намерен с ней расставаться.

– Нет же! – И вот наконец-то Кален увидел в глазах Ионы раздражение, которое проступило и в ее голосе. Этим девушка его удивила: он не рассчитывал, что она продержится так недолго. – Это не яд. Ты должен это выпить, выполнив условия.

Кален все же принял колбу.

– А если я захочу выпить ее сейчас?

– Нет, не нужно это делать.

– Давай я сделаю это прямо сейчас? – Он уже вошел во вкус, забавляясь своей игрой, и совсем забыл о правиле: не выходить за рамки. – Я умру, если выпью?

– Нет, не умрешь, но…

И Кален залпом выпил все содержимое колбы. Иона застыла с протянутой рукой, широко распахнутыми глазами и раскрытым ртом.

Жидкость была сладкой и прохладной. После нее во рту осталось ощущение вязкости. Хоулмз не успел усмехнуться Красс, как она стала расплываться у него перед глазами.

– Что?.. – Собственный голос казался отдаленным и приглушенным. – Что ты мне дала?

Ноги начали неметь. Руки лихорадочно цеплялись за стену. Калена успели подхватить, прежде чем он упал. Из комнаты вышла Алиса. Иона спрятала колбу в карман джинсов.

– Что с ним?

– Не знаю. Возможно, ему стоит отдохнуть.

«Врунишка», – только и подумал Кален, перед тем как веки сомкнулись и странная, тянущаяся пустота скрыла его в своей пучине.

– Ты оказался куда непослушнее и нетерпеливее, чем я думала, – говорила Самния. Ее голос был везде и слышался даже в самых дальних закоулках разума.

Кален распахнул глаза. Он лежал на белоснежном полу, над головой растянулось уже знакомое ему звездное небо. Космическая симфония вновь убаюкивала и закладывала уши, накатывая на него сладкую дрему.

– Эй, – Самния провела ладонью перед его глазами, – вставай. У нас мало времени.

Кален схватился за живот и зажал рот, боясь, что его вывернет наизнанку прямо на колени королевы. Тело тонкими нитями опутывала слабость.

– Это пройдет.

Калену стоило больших усилий поднять на нее взгляд. Только сейчас он заметил золотой венок, венчавший ее голову.

– Что я здесь делаю?

Самния помогла ему сесть на бронзовую скамейку, выросшую из пола прямо на глазах. Она встала в центре зала и взяла самую яркую звезду с неба.

– Что происходит? – Из-за дурного состояния Хоулмз не мог толком возмутиться. Эмоции были словно заблокированы.

– Это межвремье. – Девушка протянула ему звезду.

– Видел… – прохрипел Кален и откашлялся. От гадкой жидкости, которую принесла Иона, першило во рту, и именно ее противный сладкий вкус вызывал тошноту. – Разве Ариан не списал меня со счетов?