— Простите, что сорвал вас с места раньше времени, — извинился он, явно раздраженный тем, что выданная им прежде информация оказалась неверной и он попал в неловкое положение из-за собственных поспешных действий.

— Ничего страшного, — поспешила успокоить его Уинни, не менее смущенная тем, что кто-то испытывает неловкость из-за нее. — Я вполне могу подождать сколько потребуется.

Она действительно никуда не торопилась, но вот организм ее не был согласен с тем, чтобы его и дальше морили голодом. Позавтракать ей так и не удалось. В перерывах между занятиями она успела залить в себя три чашки растворимого кофе, чем окончательно испортила отношения с собственным желудком. Последние полтора часа он, почти не переставая, недовольно бурчал и периодически напоминал о себе острой болью.

Хэл предложил ей пройти в комнату отдыха и скоротать там время, но Уинни чувствовала, что еще пара часов — и ее отношения с голодающим организмом будут безвозвратно испорчены. Нужно было срочно что-то в себя закинуть. Она вежливо отклонила предложение Хэла и поспешила уточнить, есть ли поблизости какое-нибудь кафе, где можно перекусить.

— У Джойса готовят неплохую пиццу, а Каллум славится вполне приличными вегетарианскими салатами. — Хэл кивнул на противоположную сторону улицы, намереваясь указать ей дорогу, как вдруг замер на месте и улыбнулся собственным мыслям.

— Нет, садитесь-ка на байк, у меня есть идея получше, — хитро подмигнул он. — Есть тут одно место, где можно неплохо подкрепиться.

Недоумевая, что могло прийти ему в голову, Уинни снова примостилась за его спиной, надеясь только, что эта его идея находится не слишком далеко.

Долго ехать не пришлось, мотоцикл свернул за угол и проехал до параллельной улицы. Они оказались в тихом жилом квартале, где вдоль прямой улицы ровными рядами расположились двухэтажные особнячки с идеально ухоженными лужайками, похожие друг на дружку ровно в той степени, в какой могут походить только дома, построенные когда-то по единому плану, а впоследствии измененные хозяевами, пожелавшими сделать собственное жилище индивидуальным и неповторимым.

Хэл повернул на подъездную дорогу к одному из домов и остановился. В душе Уинни шевельнулось подозрение, что они не просто заехали сюда по пути, а что именно это место и является конечным пунктом их поездки. Это подозрение превратилось в уверенность, когда Хэл слез с мотоцикла и направился к входной двери. Так как Уинни вовсе не спешила следовать за ним, он был вынужден обернуться и позвать ее.

— Куда это мы приехали? — спросила она, оглядываясь по сторонам, хотя сомнений по поводу того, куда ее привезли, у нее почти не было.

Маловероятно, что в жилом доме находится какое-то заведение, имеющее отношение к общественному питанию, а то, что приехали они к обычному жилому дому, было очевидно. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: по всей видимости, мистер Роджерс привез ее к себе домой. Не говоря уже о двусмысленности ситуации, когда мужчина приводит женщину к себе, Уинни не чувствовала, что было бы удобно заявиться в дом человека, которого знаешь меньше суток.

— Домой, — коротко ответил он на ее вопрос и, не дожидаясь протеста с ее стороны, поднялся на крыльцо.

Уинни была вынуждена подняться вслед за ним, на ходу пытаясь придумать, как бы вежливо отказаться от приглашения зайти в гости. Задачу осложняло то, что приглашение это так и не прозвучало: Хэл просто поставил ее перед фактом, словно считал ее согласие чем-то само собой разумеющимся. Он распахнул перед ее носом дверь и, пропуская вперед, громко крикнул с порога:

— Милли, встречай гостей.

Этот окрик позволил ей понять, что никто не собирается заманивать ее в пустой дом, что в доме кроме них находится, по крайней мере, еще один человек. Уинни подумала, что уже слишком поздно спорить и заявлять, что она и не подумает заходить в дом к малознакомому мужчине. Она шагнула внутрь, в прохладный полумрак холла, и замерла, ожидая, пока глаза привыкнут к затемненному помещению.

Хэл махнул своей невольной гостье рукой, приглашая следовать за собой, быстрым шагом пересек холл и прошел в гостиную. Не желая оставаться в одиночестве в незнакомом доме, Уинни сочла целесообразным повиноваться этому небрежному жесту и поспешила за ним.

Вся ситуация показалась ей по меньшей мере диковатой, но так как ей раньше не приходилось общаться с людьми, подобными Хэлу Роджерсу, то проще было думать, что для него в порядке вещей привести в свой дом человека, встреченного по дороге. Может, в кругу крутых парней на хромированных монстрах так принято.

В гостиной было намного светлее: в открытые окна проникало жаркое послеобеденное солнце. Уинни непроизвольно зажмурила глаза, которые минутой раньше пытались привыкнуть к сумраку холла.

— Генри, что-то ты сегодня рано, — услышала она хрипловатый старческий голос, и только потом глаза ее, постепенно привыкающие к яркому свету, наткнулись на невысокую седоволосую женщину с осанкой герцогини, которая, опираясь на тонкую трость, поднялась из кресла-качалки, едва Хэл вошел в комнату.

— Я на минутку, abuela, привел тебе гостью. А то ты последнее время частенько жалуешься, что тебе скучно, — произнес он, широким шагом пересекая гостиную и подходя к старушке.

— Сколько раз просила тебя не называть меня бабушкой при других. Терпеть не могу, когда мне напоминают о моем возрасте, — сурово возразила пожилая женщина. — К тому же не припоминаю, чтобы я хоть когда-то изводила тебя подобными жалобами.

Не обращая внимания на ее сердитый взгляд и вытянувшиеся в тонкую полоску губы, Хэл хитро улыбнулся и похлопал старушку, едва доходившую ему до плеча, по спине.

— Что ты, abuela, никому и в голову не придет накинуть тебе лишний десяток годов из-за подобной малости, да и кто может знать испанский.

Его ирония не осталась без внимания. Старушка, вынужденная задрать голову вверх, но не ставшая от этого менее величественной, уперла свободную руку в бок.

— Вот уж правда, учитывая, что штат граничит с Мексикой, никто не понимает ни слова по-испански.

Тут строгий взгляд пронзительных карих глаз переметнулся на Уинни. Та непроизвольно провела рукой по юбке, пытаясь разгладить несуществующие складки.

Хэл поспешил ее представить:

— Это мисс Милтон, моя клиентка. Я тут подумал, что, пока ее машину ремонтируют, она могла бы подождать у нас. Милдред Санчес — моя… — Но перехватив притворно сердитый взгляд пожилой леди, Хэл осекся и хмыкнул. Он напомнил Уинни нашкодившего мальчишку, несмотря на свой огромный рост и внушительную комплекцию. Сдавленным голосом он, едва сдержав рвущийся наружу смешок, закончил фразу: — Хозяйка этого дома.

Миссис Санчес пожаловала ему королевский кивок.

— Вот так-то лучше.

Обернувшись к смущенной гостье, она уже гораздо мягче пояснила:

— Вы уже, наверное, поняли, дорогая, что этот молодой человек довольно дерзкий мальчишка.