Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– В случае со стрельбой в парке ведь так же ничего на видео не записалось. – Вкрадчиво напомнил Оппи. – Может, нужно объединить эти два случая в общее дело?
– Не спеши, робокопина, – хмуро задумался Хмель, схватив свой щетинистый подбородок ладонью. – Надо бы прибегнуть к помощи знающих. Свяжешься с сетью стукачей?
– А кто же еще это сможет сделать? – если бы у Оппи сейчас был человеческий рот (чудесным образом помещенный на поверхность тела-кастрюли), он бы наверняка растянулся в улыбке.
Семерка покинула закуток в переулке через минуту после клиента. Ее «рабочее место» этой ночью казалось особенно мерзким и отвратительным.
Проститутка, продолжая приводить в условный порядок свой наряд, остановилась под фонарем, который (как когда-то хотелось ей верить) должен принести яркий свет в ее жизнь, изменив многое к лучшему, а на самом же деле всегда оказывался лишь тусклой лампочкой на грязной улочке.
Но Семерка, имея более-менее привлекательную внешность, до сих пор была полна надежд (которые неумолимо и страшно угасали из месяца в месяц). Ей грезилось нечто совершенно счастливое, что просто обязано с ней произойти.
Правда, случался с ней пока только быстрый перепихон в подворотне, неприятная грубость отдельных клиентов– полуимпотентов, глотание спермы всяких извращенцев (за бонус к стандартной оплате, разумеется) и прочие радости типичного существования шлюхи.
Впрочем, сутенер Семерку не обижал. Она ему, похоже, нравилась как женщина. Он часто любил называть ее «своей счастливой Семеркой», небрежно хлопая по заднице…
Счастливица-шлюха, прикурив тонкую сигарету, заприметила вдалеке какого-то мужчину, который направлялся прямиком к ней (больше на улице все равно никого не было, под фонарем стояла только проститутка).
Семерка приняла наигранную спецпозу, прижав одну ногу каблуком к фонарю. Женщина старалась улыбаться, порочно плюс томно сверкая глазами.
Клиент подошел к ней почти вплотную.
– Я хочу видеть ее макияж… – шептал мультимиллиардер Иксоев, отдавая Дыму приказы по внешней связи, давно облаченный в костюм «максимального присутствия». – Подойдите, пожалуйста, еще ближе.
Маньяк спокойно выполнил прихоть господина. Перед глазами Иксоева лицо, плечи и грудь в вырезе платья проститутки словно сменили расширение, увеличившись в размерах.
Дым окинул женщину взглядом, совершенно беспристрастно. Она выглядела как ретро-шалава с кольцами сережек да сеткой колготок. Вульгарная непристойность на двух ногах.
А на самом убийце чернел бизнес-костюм дорогого покроя, но без галстука и запонок. Дымчатый туман лица в этот раз скрывался под маской из материала, имитирующего настоящую кожу и волосы. Таким образом, шлюха видела перед собой обычного богача, который набивался ей в клиенты.
– Чудесно… – послышалось шипение господина Иксоева (будто он находился внутри головы маньяка; этакий голос-повелитель). – Заведите ее в переулок, мой дорогой…
Быстро обсудив условия оплаты и сексуальные предпочтения, проститутка повела клиента в рабочий закуток.
– Теперь ударьте эту шлюху ножом. Для начала в живот…
Семерка почувствовала, как этот представительного вида мужчина, крепко схватил ее за плечо, настойчиво развернул к себе, а затем острое лезвие распороло ей платье, кожу и кишки.
Когда маньяк выдернул нож из тела шокированной шлюшки, теплая темная кровь заструилась по лобку и ногам, смешиваясь с мочой насмерть напугавшейся Семерки.
Проститутка прижала руки к ране на животе. Она, судорожно дыша, вперила меркнущий взор в убийцу. Тот просто стоял, словно прислушиваясь к чьим-то командам перед началом нового действия…
Концентрация антисмерти понизилась до нуля.
Дым вонзил тонкое лезвие в шею шлюхи, которая тут же захрипела и упала перед маньяком на колени. Небольшой фонтан крови брызнул на стену (куда порой любили кончать некоторые клиенты Семерки, совсем уж извращенцы).
Дальше Иксоев захотел, чтобы шлюха осталась без уха. Дым подчинился без сожалений (но и без радости).
Напоследок нож Дыма вошел в левый глаз почти истекшей кровью проститутки, пробил его, легко минул покалеченную глазницу и замер в мозге.
Семерка дернулась, с ее губ вместе с кровью сорвался стон (отдаленно похожий на имитацию оргазма). Затем она умерла.
Господин Иксоев едва ли не визжал от радости у монитора тактильных ощущений. Цифровая кинестетика и на этот раз не подвела – Иксоев прочувствовал каждое движение маньяка во время убийства. Ему это нравилось с каждым разом все больше.
Дым нежно стер кровь с ножа, убрал в специальный футляр внутри пиджака. И отключил связь с особняком богача, покидая место расправы.
10
Был как бы выходной. Но у детективов убойного выходных как бы не бывает.
Филат Хмель, отсвечивая бежевым плащом под полуденным солнцем, вышагивал вдоль жилых домов с кучей магазинов на первых этажах, а где-то и в подвалах. Кое-где сыщику попадались подкрашенные желто-красным (осенним гримом) деревья, своенравно растущие на некоторых городских тротуарах. Периодически Хмель натыкался на людей, полупраздно гулявших по городу.
Направлялся Хмель к своему напарнику. Учитывая, что Оппи мог «жить» практически в любом устройстве или системе, предпочитал он все-таки простое человеческое жилище. Ну, почти простое.
Только Филат закончил вызов нужной квартиры по домофону, как дверь тихо открылась, пропуская детектива внутрь здания (Оп метнулся в электронику и за секунду произвел операцию «пропуск»).
Филат поднялся по лестнице на нужный этаж, напарник уже встречал его. Он был в «домашнем наряде»: нанофутболке с изображением DOS-черепа, из которой торчали обычные провода, своим сплетением формируя руки, ноги и даже голову (но без лица). В подобном виде кибер-сыщик напоминал проволочного человечка.
Они поздоровались, Хмель, не снимая плаща, прошел в единственную комнату, зато настолько большую, что в ней умещались многочисленные электроприборы как будто со свалки, всякие гаджеты, разбросанные повсюду, коробки с инструментами (для монтирования новых образов внешности), какая-то фиговина в углу, напоминавшая модель атомной бомбы, плоский гигант-экран у стены и прочая кибернетическая хрень.
– Обожаю бывать у тебя в гостях. – С сарказмом произнес Хмель, садясь на диван, обивка которого, кстати, была выполнена под матрицу из нулей и единиц на белом фоне. – Даже холодильника с пивом нет, чтобы друга угостить.
Оппи, предположительно улыбнувшись, развел провода «рук» в стороны. Жест извинений.
– Ладно, не страшно, – махнул рукой Хмель, извлекая на свет незаменимую фляжку из кармана плаща. – У меня все с собой.
– Ты в курсе, что уже все Интернет-издания пичкают читателей ахинеей про загадочного маньяка, массового убийцу, безделье властей и недееспособность полиции? – голос хозяина квартиры негромко зазвучал из всех устройств, способных воспроизвести звук. Эффект суперстерео, от него Филату обычно было не по себе.
– Сам-то как думаешь? – На щетинистом лице детектива вспыхнула ироничная усмешка. Выпитые граммы коньяка потихоньку начали действовать. – Зачем звал,
