Значит, потерпевшего развернуть, револьвер достать, рвануть к ближайшей машине – и в генерал-губернаторский дворец. Там – кричать, орать, требовать связи с Дальней Разведкой. Прикрытие и так к черту полетело. А если генерал-губернатор сам замешан? Полиция-то меня ищет. А если не пустят? Не поверят?

Тем временем Владимир Конрадович, не подозревая об уготованной ему незавидной судьбе, откашлялся и заявил:

– Крольчатина, не пори чушь. Это Гришка Распутин, секретарь мой. Только с Земли.

– Давайте проверочку? Быстренько?

– Отчего нет. Но обер-прокурору Арсеньеву ты будешь объяснять, почему мы опоздали на обед.

– Но приказ…

– Дай-ка! – Он вырвал планшет у собеседника. – Гриш, глянь, и впрямь ты. И пальчики твои вроде. Позволь-ка, ты у нас теперь мошенник? Особо опасен, но ценен, брать живьем, невзирая на потери? Знал, что прохвост, но чтоб настолько… Ладно. А ты не хотел об утере пачпорта заявлять. Сидел бы в каталажке, кабы не я. Приказ сейчас отменю, на это допуска хватит.

Он быстро ввел код на клавиатуре, а потом приложил значок к сканеру.

– Продолжайте, орлы! За Русь православную, ура! – с этим криком он ухватил меня под локоть и быстро пошел вперед.

Свернул в первую же подворотню. Отпустил. Я выдохнул. Выдавил из себя:

– Гришка Распутин? Серьезно?

– Остап Ибрагим Цухенвальд цур Вангезунд звучал бы хуже, а больше в голову ничего не пришло. Учтите, мой юный друг, у вас есть в лучшем случае сутки. В худшем – часов двенадцать. Допуск у меня неплохой, но вопросы возникнут непременно.

– У вас не будет проблем? – выдохнул я.

– У меня? И это благодарность?! Проблемы будут у них.

– Почему вы мне помогли?

– Обожаю плутовской роман. Вы что, сперли кружевной чепчик цесаревны? Это во-первых. Во-вторых, терпеть не могу, когда нервные молодые люди размахивают возле меня оружием. Это сокращает жизнь и дурно влияет на пищеварение. А в-третьих… Против меня плетется заговор, знаете ли, так что мы собратья в беде.

– Заговор? – удивился я. – Если я чем-то могу…

– Вы уже помогли. Видите ли, они все сговорились. Все! Даже секретарша – вот уж предательство, которого не видел мир! Они мечтают примерить на меня шапку, можете себе представить? А в моем зрелом возрасте сразу делают думным боярином на Земле. Тьфу! Каждый день вставать в семь утра, никаких праздников, охоты, рыбалки, клубов – нет, иди в проклятую Думу и вкалывай. Там даже нет приличного буфета! Вот и пришлось скрыться на Марсе. Но после этого… Ха! Минимум год свободы! Удачи вам, молодой человек.

Я восхищенно кивнул в ответ. Да-с, судьба определенно свела меня с выдающимся представителем рода людского. Только садясь в такси, я сообразил, что так и не спросил ни фамилии, ни области деятельности этого титана.

Возможно, он мог помочь. Если его прочили в бояре хотя бы от юстиции… Но было поздно.

…Было поздно. Нет, закат только начинался, но время, отпущенное судьбой, утекало. Я сидел в вагоне маглева, тупо глядя на многоквартирные купола пригорода за окном.

Я побывал по четырем адресам, которые мне назвал Давыдов. Хорошая новость – такие люди действительно существовали, так что спятил я не окончательно.

Плохая новость – один умер, двое покинули планету, а четвертый пребывал в нетях.

В общем, у меня имелась большая, качественная дырка от бублика. Наши тоже не выходили на связь.

К тому же меня настиг откат от перестрелки в отеле и последующей игры в прятки с полицией. Нет, своему спасителю я верил, но по городу предпочитал передвигаться перебежками, путая следы.

Мало ли, когда на самом деле почешется неведомый благодетель? Я кому-то действительно очень нужен, вот в чем беда. Во мне дело, в миссии «Заступницы» ли – не так уж важно.

Силы попросту кончились. Я рухнул на сиденье в кольцевом поезде маглева и затих. Сознание плыло – частые обращения к шептуну, похоже, что-то сотворили с моим рассудком. Кресты на церквах превратились в андреевские, у имперских орлов на флагах отросло по третьей голове, а сами флаги окрасились в пурпур.

Веселое небо Святосилуанска ситуации не облегчало. Я чувствовал себя как пациент психушки. Вот только тому ничего не грозит.

Добраться бы до дома! Сам с радостью примерю смирительную рубашку.

В конце концов, я навигатор. Это не моя работа.

Тихонько застонал – действительность вновь поплыла, размазалась… Встала на место.

Все по-старому. Так же сидит напротив меня симпатичная брюнетистая девушка с книгой, так же гудит тихонько двигатель.

Моя соседка вдруг подняла глаза. Засмеялась тихонько. Осеклась.

– Простите, у вас такой забавный вид… Будто потерявшийся щенок. Наверное, это не смешно, не так ли?

– Нет, – выдавил я улыбку. – Смейтесь на здоровье. У вас красиво выходит.

– Просто вы такой… Спокойный, сильный – и тут такой взгляд.

– Действительно, забавно. – Следующая улыбка была настоящей.

– Вы точно не обиделись? Меня все ругают, что я смеюсь невпопад. – Девушка слегка смутилась.

– Пошлите их куда подальше. Зануды ваши все, – с флотской прямотой отрезал я.

– Так и сделаю. Ой, смотрите! Дождь! Закат такой лиловый… Будто ежевичное мороженое! – Она вновь засмеялась, и почему-то засмеялся с ней вместе некий обер-лейтенант.

– Спасибо, – сказал я. – Мне это было нужно. Видите ли…

В кармане зазвонил коммуникатор. Я взглянул на определитель, кивнул девушке и поспешил к выходу.

Дядя Вася все-таки был жив.

…В пакгаузе на окраине порта было шумно. Само строение стояло пустым – его резервировали для себя две купеческие ладьи, которые сейчас находились где-то в Пустоте: одна на пути к Земле, другая к Церере, насколько я понимаю.

Но порт жил круглые сутки. Сеть в ее привычном понимании пришла на Марс сравнительно недавно – и оттого сделки заключались нередко прямо на посадочном поле. Тут же узнавали новости и передавали слухи.

Гомон мешался с грохотом дождя по крыше, убаюкивал…

Капитан второго ранга Васильев опаздывал.

Наконец дверь внизу распахнулась. Я схватился за рукоять шпаги, торчащую из спортивной сумки: ничего лучше без проверки документов достать не вышло. А вот спортинвентарь для сражения с болванами – пожалуйста.

Револьвера с одним патроном как-то мало в нашем случае.

Хлопнула крышка люка.

– Здравствуй, дорогой мой, – сообщил знакомый голос. – Двое нас, что ли, осталось?

Я успокоился. Как оказалось – зря. Историю Дядя Вася рассказал следующую: они с Аверченко отправились на встречу с агентом, у которого была припасена некая карта памяти.