– Не нравится мне все это, – признался он себе. – Если это розыгрыш, то его устроил человек с весьма странным складом ума. Разумеется, если это окажется работой для полиции, то тогда неприятностей не оберешься. Полицейские захотят знать, почему их не поставили в известность с самого начала. А если я заявлюсь к ним и скажу, что чую неладное, потому что в холостяцкой квартире обнаружилась дамская шляпа, а дамы нет, то они животики надорвут от смеха.

Во всем этом деле присутствовал какой-то элемент необычности, который постоянно отвлекал его внимание. У Крука была другая работа, однако вновь и вновь он переносился мыслями в ту призрачную темную комнату с невероятного вида шляпой на спинке кресла. «Все подстроено? – спрашивал он себя. – Шляпу положили туда, чтобы ввести в заблуждение третью сторону? А если так, то, черт подери, что за всем этим кроется? Является ли Чайный Колпак только с виду добродушным помешанным или же меня обвели вокруг пальца?» Убедительных ответов Крук так и не нашел.

Было уже за полночь, когда он отложил бумаги и подошел к окну небольшой комнатки, которую хозяин дома называл гостевой спальней, хотя в ней можно было поместить лишь собачку-пекинеса. Крук даже не удосужился повесить шторы светомаскировки в этой комнате. Стояла темная ночь без единого огонька вокруг. Сюда не доходил даже свет уличных фонарей. На черном небе не было ни звезд, ни месяца. В кои-то веки Гитлер дал Лондону передышку или же бросил всю авиацию на бомбежку других мест. Воздух был очень холодный и какой-то вязкий.

– Прекрасная ночь для того, чтобы обчистить витрину магазина и смыться, – заметил Крук. – Или для убийства, если уж на то пошло.

Перед его внутренним взором, бесстрастным, но настойчивым, предстали картины темных берегов реки, пустых домов, где никто не услышит криков, глухих улочек и переулков, где тело может пролежать целые сутки, прежде чем его обнаружат. Он вдруг осознал, что думает о пожилой мисс Керси. Возможно, она лежит где-нибудь под зловещим покровом ночи. Крук вспомнил ярость, охватившую его в прошлом году, когда он разыскивал Лауру Верити, и страх, что может опоздать. Вот и теперь Крук испытывал похожее нетерпение.

– У меня уже галлюцинации начинаются, – с отвращением сказал Крук самому себе и прямиком отправился спать.

Заснул он, как обычно, сразу, но проснулся посреди ночи с чувством еще большего нетерпения и тревоги. Крук знал, что в ночные часы человек превращается в дурака, которого одолевают вздорные страхи и видения, порожденные тьмой. И тем не менее он был убежден, что его разбудил какой-то непонятный звук. Крук лежал не шевелясь, пытаясь по памяти определить его, но не приходило никаких мыслей, не было ни малейшего успокоения. Звук мог быть вызван шагами человека где-то снаружи, поворачиваемой дверной ручкой или шумом на улице. Он посмотрел на лежавшие под подушкой часы. Они показывали четыре. Проснись Крук на пять минут раньше, весь ход дела мог бы измениться.

Но так или иначе он лишь пробормотал:

– Осталось еще три часа!

После чего снова уснул.

Женщина, убиравшая у него в квартире, пришла в семь тридцать, а почту принесли в восемь. К восьми тридцати Крук закончил завтракать, а в восемь сорок пять уже говорил по телефону с Биллом Парсонсом. В двадцать пять минут десятого он поправил на голове котелок, наполнил портсигар и спустился этажом ниже. Он слышал, как в квартире заливается электрический звонок, и улыбнулся при мысли о предстоящем ему дне. Он уже забыл о беспокойстве, охватившем его ночью.

Крук раздумывал о тетушке Чайного Колпака. Она, в чем Крук был убежден, снова посетит Кингс-Уиддоус, а если ее там не окажется, то он столкнется с новым преступлением.

Крук позвонил дважды, прежде чем кто-то откликнулся. Дверь стремительно распахнулась, и он оказался лицом к лицу с агрессивного вида женщиной. На ней был разноцветный передник домашнего пошива и подвернутые резиновые сапоги с холщовым верхом. В углу рта торчала недокуренная сигарета.

Крук уставился на нее.

– Что-нибудь нужно? – спросила женщина, не вынимая изо рта сигареты.

– Мистер Керси дома? – кротко спросил Крук.

– Ушел, – ответила женщина.

– Уже?! – воскликнул Крук.

– Я же вам сказала, – отрезала женщина.

– Худший из всех одержимых временем, – непринужденно заметил Крук. – Никакого осознания, что назначена встреча. А он, случаем, не обмолвился, куда направляется?

– Он ушел до моего прихода, – заявила женщина, начиная закрывать дверь.

– Ну же, ну же, Боудикка, – запротестовал Крук, просовывая в проем ногу в большом, до блеска начищенном коричневом ботинке. – Не надо так спешить.

– Вы еще меня и обзываете? – изумилась женщина.

– Она была королевой бриттов, – ответил Крук.

– Впервые о ней слышу, – фыркнула женщина, принявшись выдавливать из проема ботинок Крука.

– У меня на девять тридцать назначена встреча с мистером Керси, – объяснил Крук.

– Ну-ну, надейтесь, – ответила женщина.

Крук нахмурился.

– Послушайте, – начал он, – вы уже прошлись по гостиной?

– Я вам что, танк Гитлера? – огрызнулась та.

Крук не стал больше терять времени. Он вдруг рывком протиснул в прихожую свое худощавое крепкое тело.

– Убирайтесь или я закричу! – пригрозила женщина.

Крук широко улыбнулся.

– Вам никто не поверит, милочка, – заверил он ее, открывая дверь справа от себя. Шторы светомаскировки были немного отдернуты, и когда Крук приложил ладонь к выключателю, сразу же зажегся свет.

– Кто ввернул лампочку на место? – строго спросил Крук.

– Конечно, я. А что, я в темноте должна видеть?

Адвокат оглядел комнату. Кресло, на котором прошлым вечером находилась шляпа, придвинули на подобающее ему место у камина. В гостиной наскоро прибрались. И нигде никаких следов шляпы.

– Куда вы ее положили? – спросил он, бросив взгляд через плечо.

– Что положила?

– Шляпу.

– Уж если вы меня спрашиваете, – холодно отозвалась женщина, – то он, скорее всего, в ней и ушел. У него только одна шляпа и есть.

– Я имею в виду дамскую шляпу, – поправил ее Крук.

Он заметил, как женщина каменеет лицом.

– Адресом не ошиблись, а? Это приличный дом.

– Большая черная шляпа, украшенная всякими штучками, – терпеливо объяснил Крук. – Уж если какую шляпу и можно назвать респектабельной, то именно эту.

– Постыдились бы лучше, – с праведным гневом в голосе произнесла женщина. – Если бы я не заметила ничего подобного даже ночью, то бросила бы выпивать. – Она с упреком взглянула на него. – Ну что, пора полицию вызывать?

– На вашем месте я бы повременил, – задумчиво сказал Крук. – Вас выставят настоящим посмешищем, если это окажется розыгрышем. Однако это ничто, – прибавил он, – по сравнению с тем, каким идиотом буду выглядеть я.