– Пять лет, – удивилась Светлана. – И где же ты был так долго. В тюрьме?

Панкратов ничего не ответил, и Светлана продолжила:

– Бедненький! Ну так давай, действуй.

Светлана неестественно засмеялась, откинув голову назад, и призывно выгнула спину:

– За все уплачено.

Игорь встал, размял ноги, подошел к ней и мягко положил ей руки на плечи:

– А ты сама этого хочешь?

Светлана снова смутилась. Ее телом пользовались все, кто хотел, давая взамен деньги. Но никто ни разу не спросил, чего хочет она.

Он заглянул Светлане в глаза, и она вдруг почувствовала, что на нее обрушился такой поток нежности и заботы, какой она видела только в детстве, от отца. Это было так неожиданно, что она растерялась и, повинуясь какому-то древнему инстинкту, отстранилась:

– Подожди!

Светлана положила руку на грудь Панкратову. Он тут же убрал руки с ее плеч и сделал шаг назад.

– Вот видишь, не хочешь!

Панкратов отвернулся и посмотрел на дверь. Она была чуть приоткрыта. Он подошел и закрыл ее.

– Пусть подслушивают, а не подглядывают, – пошутил он, оборачиваясь к Светлане. – Знаешь, там, где я был последние пять лет, меня предупреждали, что меня будут искушать всякими способами. В том числе и женщиной. Поэтому я был готов к твоему приходу. Они думают, что, прикоснувшись к тебе, я потеряю силу, но ведь может быть и наоборот. Я заберу ее у тебя. – Он снова подошел к ней и крепко прижал к себе. Она почувствовала мощные руки мужчины, способные сделать с ней все что угодно и когда угодно. Она тут же обмякла настолько, что если бы Панкратов захотел, то она не смогла бы сопротивляться. Но Панкратов и не думал овладевать ею. Он поддержал ее, готовую упасть ему на плечо.

– Видишь, это не так сложно. Но я верну тебе все, что взял, если захочешь. Но позже.

– Ничего ты мне не сможешь вернуть, – ответила Светлана. – Ты что, не понимаешь, что тебе завтра все равно ничего не дадут сделать. Да что завтра. Через два, максимум через три часа в свет выйдут газеты, где на тебя выльют ушаты грязи, площадь перекроют войска, а те, кого ты собрался защищать, предадут тебя прилюдно.

– Они слабые, – тихо ответил Панкратов. – Они могут это сделать, но я думаю, что от Суда Божьего все равно никто уйти не сможет.

– Не понимаю, как это может случиться? – сказала Светлана. – Они все пути перекрыли. У них в руках власть и сила. Их много, а ты один.

Панкратов улыбнулся.

– А ты не понимай, ты просто поверь.

Светлана прикусила губу. От Панкратова исходила сила, которой она не могла сопротивляться. Впервые в жизни она увидела человека, который отвернулся от нее как мужчина, но которого она вдруг сама захотела как женщина. Если бы он сейчас захотел взять ее, то она бы отдалась ему с великой радостью, но сказать это вслух она не могла. Она стеснялась. Пожалуй, тоже впервые в жизни.

– Ну, так как, поставишь за меня свечку? – переспросил Панкратов, прервав ход ее мыслей.

Она покраснела, устыдившись своих дум, закусила губу и кивнула: «Да!»

– Вот и отлично. А теперь уходи. Ты красивая женщина, и если судьбе будет угодно, мы еще с тобой встретимся.

– Слушай, – зашептала Светлана. – Я знаю, я слышала, как только я выйду отсюда, они бросят тебя в камеру к уголовникам, но я могу тебе помочь. Я знаю, что губернатор спит здесь в здании. Я отвлеку охрану и проведу тебя к нему. Ты его убьешь или возьмешь в заложники. Сделаешь с ним, что хочешь, и победишь.

Панкратов заулыбался:

– Прямо как Юдифь.

Он провел рукой по ее волосам:

– Извини, я не хищник. Мне этого не надо.

– Если ты не хищник, то кто?

Панкратов улыбнулся:

– Защитник.

– Защитник? – повторила удивленно за ним Светлана. – Это что такое? Новое подразделение МВД или ФСБ?

– Да, что-то вроде того, только ни милиция, ни федералы к нему никакого отношения не имеют.

Светлана открыла рот, чтобы еще что-то спросить, но Панкратов ее остановил:

– Все, больше я пока ничего сказать не могу. Даст бог, свидимся, все расскажу. А сейчас уходи. Мне нужно приготовиться к бою.

Светлана сделала большие глаза, но Панкратов закрыл ей рот руками и вытолкал за дверь.

* * *

Губернатор проснулся от шума за дверью. Он вытянул руку и посмотрел на часы. Стрелки показывали шесть часов утра.

– Что там случилось? – громко крикнул губернатор. – Какого ляда вы шумите?

Дверь в комнату отдыха чуть приоткрылась, и в щели показалась голова начальника милиции:

– Разрешите?

– Валяй, заходи.

Начальник милиции открыл дверь полностью. Яркий искусственный свет больно ударил губернатору в лицо. Он зажмурился.

– Ну, что там?

– Он ушел, Сергей Павлович.

– Кто он? – не сразу понял губернатор.

– Этот, как его, Панкратов.

Губернатор сел.

– Как так ушел? Откуда?

– Согласно вашему распоряжению, после общения со Светланой мы собирались препроводить его в камеру к уголовникам.

– Ну и что? Препроводили?

– Нет. Когда за ним пришел конвой, то не обнаружил Панкратова в кабинете.

– То есть как не обнаружил?

– Ну, он шустрым парнем оказался. Как-то уцепился за дверную коробку и повис над входом. Прям спайдер-мен какой-то, человек-паук. Они дверь открыли, прошли мимо, а он и выскочил в коридор. Там его попытались задержать ребята из патруля, которые с дежурства возвращались, но он так ловко и аккуратно всех обошел, что никто даже зацепиться за него не успел. Прошел сквозь них, как нож сквозь масло. Или как песок между пальцами.

Полковник милиции смешно, как ребенок, развел руками. Губернатор чертыхнулся. «Зацепился за косяк – значит, обладает специальными навыками горных егерей. Справился с милицейским патрулем? Да еще так ловко». У него засосало под ложечкой. Он не простой тюфяк, он подготовлен. Блин, кто этот человек? Откуда?

Губернатор начал одеваться, пытаясь сообразить, что делать.

– Скажи, – губернатор обратился к начальнику милиции, – а подруга твоя долго с ним была?

Начальник покачал головой:

– Ну, не очень. Минут тридцать.

– И что она говорит? Было у них дело или нет?

– Не успел спросить.

– Давай ее сюда.

– Так она вроде домой ушла.

– Ну так верните! Живо!

Начальник милиции скрылся за дверью. Губернатор прошелся по комнате. Он попытался вспомнить, кто же дал ему идею, что Панкратов – обычный человек, который есть никто и звать его никак. «Помощник! Точно».