– Ты князь, ты вождь. Ты первый спаси свою душу. А коль ты решишься, и они за тобой последуют.

Такие разговоры всегда заканчивались одинаково. Княгиня оставалась удрученной его отказом, а он, не желая ее обидеть, пытался обратить все в шутку. И оставался при своем мнении.

На похоронах Ольги суровый ратник Святослав плакал по своей матери, не скрывая слез. И позволил, хотя и с тяжелым сердцем, похоронить ее по нечестивому христианскому обряду.

Владимир проглотил и слезы и кровь из щеки, закушенной после того, как он узнал, что вождь печенегов, Куря, сделал из черепа его отца кубок, из которого пил во славу своей победы.

Не обращая внимания на слова дяди, да и других воевод, он приказал положить поблизости от деревянного бога большой камень в память об отце, который остался без пылающего судна, наполненного мясом и кровью. Его не сопровождали ни слуга, ни рабыня, ни конь, ни собака… И велел выбить на камне изображения слуги, женщины, коня, собаки, петуха и посудины с пищей… Перед камнем он сжег пояс, одну из немногих отцовских вещей, которые как святыню хранила Малуша. В надежде, что Перун смилуется над душой князя и позволит ей подобающим образом присоединиться к предкам.

Все именно так, как он видел во сне; а в ночь после гибели отца, по совету старой кормилицы Святослава, он спал, положив этот самый пояс себе в изголовье. Малуше установка памятного камня показалась похожей на христианский обряд, в Бутудине среди близких ей людей были и христиане, так что их обычаи она знала. И село это некоторое время было под покровительством церкви, той самой, что разрушил Святослав. Святослав… С той поры как она с ним познакомилась, при дворе все ее годы были наполнены им. Она его ни в чем не винила. Все шло так, как должно.

Святослав, гепард, она думала, что он вечен, помнила его объятия так, как будто было это вчера, но он не вернется, никогда…

Там, в ссылке, в селе, она оказалась перед искушением принять новую веру, которая прикоснулась к ней как утешение, но это была не его вера. И она решила не вступать в спор с богами, пусть сами решают, кто из них сильнее. Решения о ее собственной судьбе всегда принимали другие: родители, брат, князь, княгиня Ольга… Старым богам до нее и дела не было, она молилась им впустую, может быть, этот не такой? Говорили, что Христос страдал из любви к людям…

С Владимиром все исполнилось так, как при его рождении предсказала повитуха. Лучи солнца упали на него, показали ему путь, зачем ей вмешиваться в решения того, кто самим богом избран, каким бы тот бог ни был.

Нет, она стоит в тени, тут она и останется. Ее единственный сын, любимый, находится под покровительством какого-то бога. Он знает, что и почему делает.

Так что он совершил задуманное, несмотря на негодование и ворчание недовольного верховного жреца. Потом преклонился перед богом и залил жертвенник медовухой. Отца он потерял, у него остался Перун.

– Все я тебе дал, все, чего ты требуешь. И камень этот дал, хотя его-то ты и не просил! Вспомни жертвы, которые приносил тебе великий князь Святослав, вспомни головы, насаженные на колья во славу твою! Прикажи Моране отвести моего отца к его предкам, пусть он займет свое место рядом с Игорем, Олегом, Рюриком. Ты это можешь, о Перун!

Киев получил нового князя, и Новгород вскоре начал посылать дань Ярополку.

С того дня как мать попрекнула его невнимательностью, Владимир следил, чтобы его правое плечо было закрыто.

Он с наслаждением жевал черный хлеб, запивал мясо медовухой, веселился в окружении музыкантов и ряженых, проводил время с невольницами.

Он дышал одним дыханием со своим городом, и казалось, что все ему по душе. Все приходит в свое время. Сев, созревание, жатва – этому он научился в новгородских полях. Медовуха, это сладкое и пьянящее питье, ее пьют и боги, но выпитый в неподходящий момент напиток, даже самый сладкий, может вызвать помутнение в голове и принести большой вред.

Он ждал.

Живое слово земля в себя не принимает. По всей Русской земле ветра разнесли слух, что Куря, погубив Святослава, получил лишь его голову, но не серьгу.

Плохо для него, хорошо для русских.

Говорили, что Куря в ярости изрубил на куски воина, который поднял голову русского князя и передал ему в руки. На ней не было не только бесценной серьги, но даже и следа от нее на ухе.

Когда эти слухи докатились до Владимира, он потребовал кубок с вином. Отец все-таки победил!

А что до того камня, то сперва женщины, проходя мимо, начали оставлять на нем яблоки и куски хлеба, потом мужчины стали обливать его медовухой. За душу княжеского отца, к которому боги повернулись спиной.

Она стала приходить в его сны и во сне подтрунивать над ним. Он много дней не приближался ни к одной из женщин, он не принес обычной жертвы Яриле, что полагалось ему делать с тех пор, как в нем пробудился и вошел в силу мужчина.

В Новгород он вернулся не затем, чтоб его унижали, а затем, чтобы занять свое место.

Время, которое он ждал, пришло.

Ярополк сверг Олега, завладев землями древлян, а затем послал наместников взять власть и в Новгороде.

Владимира мучили сомнения. Ярополк послал ему собственной рукой подписанное обещание, что на него, своего брата, руки не поднимет. Олег пострадал от несчастного случая, писал он, и Владимиру не нужно бояться, пусть просто примет наместников и покорится старшему.

– Пусть даже он и вправду так думает, – сказал Добрыня, – вокруг него бояре, ратники, волхвы… Уберут они тебя, чтобы обеспечить власть своему князю и самим себе. Боятся, что, когда у тебя подрастут крылья, ты можешь пойти против них. Боятся, как курицы ястреба. Помнят, как ты еще ребенком на охоте вместе со взрослыми кабана за клыки хватал, пока Ярополк со стороны смотрел. Ты для них угроза, но угроза нависла и над тобой. Собирайся в дорогу.

Владимир не прекословил, отступил перед надвигающейся опасностью и два года носился по морским волнам. Прекрасноволосый красавец Олаф Трюггвасон, сын норвежского короля, был с ним неразлучен. Олаф без колебаний, не ожидая суда и справедливости, вынес приговор убийце отца, узнав его в толпе на площади, а в князе нашел защитника, который понял его поступок и спас от смертной казни предусмотренной за убийство. В те годы они жили жизнью варягов, деля добычу и женщин, играя с опасностью и заключая союзы с варягами.

Варяги воевали за золото и земли. Добычу он им обещал, землю нет.

Два года скитальческой жизни закалили Владимира, и он, налившись силой, почувствовал нетерпение.

– Новгородские снега… соскучился я по ним.

Снег… словно ступаешь по облаку, а оно поскрипывает. Кругом все белое, чистое. И светлое. Так представлял он себе обиталище богов, наполненное вечным светом.

Однажды утром они неожиданно появились в новгородской гавани. Олаф с двумя галерами, полными воинов, и у той, что поменьше, и у большой нос украшали вырезанные из дерева позолоченные змеи, а над галерой Владимира, с бортами красного цвета, развевался вымпел с трезубцем.