Тарасов задёргал ухо. Натка вышла вперёд и как полагается по уставу, своим тихим радостным голоском доложила, что она курсант такая-то и это её вещи.

— Что с ними? — сжал кулаки, теряя терпение, курсовой.

— Наряд. — Бойко ответствовала наша Натка, стараясь говорить всё правильно и понятно.

Мы улыбнулись, а капитан покрякал в кулак.

— Ты ими что, полы мыла? — уже догадываясь по ухмылке взводного, всё же уточнил майор.

— Никак нет, товарищ майор…,- начала она бойко и сползла на…,- так вышло. Вы не беспокойтесь, пожалуйста, до утра всё высохнет. Я обязательно приведу камуфляж в порядок.

Богуш посмотрев на хихикающего взводного, потерял к объекту всякий интерес. Его фигура вновь вернулась на прежнюю позицию, переключившись опять на курсантку Браун. У Маринки после сорвавшейся операции совершенно на нуле настроение. И этот долбёж, пролетая мимо ушей, до неё не доходил. Мы с кислыми физиономиями приготовились слушать до тех пор пока он не выдохнется и, пожелав нам спокойной ночи, не отвалит. Но прежде чем сделать такой правильный шаг, Тарасов подойдя к окну, мельком заметил. Мол, чего тянуться было на простынях изобретая велосипед, когда упругая ветка дерева упёрлась в стену. Слабо додуматься и сползти было. Майор побелел и наскоро простившись, поволок догадливого взводного в коридор. Мы, пригасив кулаком смешок, нырнули в постели. Маринка, подождав пока отцы командиры отвалят подальше, в окно — изучать обстановку. А изучив и найдя слова взводного абсолютно правильными повеселела и ринулась по-скорому обряжаться.

— Пойдёшь? — обомлела Вика.

— Ты что сдурела?! — вскочила Лена. — Опасно. Поздно. Твои друзья уехали. На чём добираться будешь? А вдруг случиться что? Я пас.

— К чёрту всех, один раз живём! Достали! Если не разряжусь — взорвусь!

— С вечера, не забывай, ещё и утро будет, — ввернула ей Вика.

На этот раз девчонки, опасаясь за Марину, всё-таки поздновато, да и начальство всё на ушах, были против её побега. Но та, настроившись, отступать не желала:

— Раскудахтались. Какая муха вас укусила. Проехали. Воспитанием курсовой задавил. Где наша не пропадала. Считайте, что это борьба с караульными жабами. Да ладно вам, всё будет путём. Такси возьму.

— Ты вообще-то подумала, перед тем как кричать "отпустите меня в Гималаи" или шарики за ролики зашли?

— О чём? — обернулась Маринка к Елене.

— Как будешь выделывать фигуры высшего пилотажа за окном? — уточнила та.

— Эксперименты всегда приветствуются или возможны варианты… Нет? Значит, всё в моих руках.

— Здорово! — всё же не удерживается от восклицания Вика. — Ты такая заводная и рискованная, я б так не смогла.

Лена вздохнула:

— Тогда ни дна тебе, ни покрышки.

— К чёрту! — послала всех Маринка и перекинула ноги через подоконник.

Помахав пока-пока. Определив босоножки в зубы, она полезла на злополучную ветку. На прощание успела нам послать воздушный поцелуй. "Вот даёт!"

Уже у самого конца платье зацепилось за ветку, и был шанс его порвать. Маринка засуетилась. Чёрт, ситуация аховая и на помощь не позовёшь. "Могли бы свеситься и посмотреть, что у меня тут. А если я упала? Что за безразличие к ближнему?" Но девчонки, полёживая в своих постельках и решив, что вольному воля, не догадались. Значит, помощи ждать не от кого. Да и спустись они, что скажут дежурному. "Мы выскочим на минутку Маринку от дерева отцепить…" Дуристика. Главное — не паниковать. Только помощь подоспела оттуда, откуда она меньше всего ждала. Чьи-то сильные руки ловко избавили её от неприятности и сняли с дерева. Обернувшись поблагодарить, Маринка чуть не заревела от обиды. Это опять был курсовой. "А чтоб он лопнул. Дел у него, что ли нет и никакой личной жизни, торчит здесь, как сторожевой пёс".

— Похоже, ты самая смелая или свербит больше чем у других? — прорычал он. Ей даже послышалось, как у него лязгнули зубы. Казалось — раз и вцепится в её шею зубами.

Маринка, стряхнув с головы глупое видение, как воды в рот набрала. Ни гу-гу! Ещё бы чуть ума не лишилась. Напугал. Опять же было из-за чего расстроиться. Хотя чего собственно бояться-то… — взбодрить попробовала она себя, но тут же сдала свои бравые позиции. Ага! Сейчас он покажет ей, где раки зимуют.

— Ты очень быстро принимаешь решения, — вздыхает он, хмурясь. — Я за тобой не успеваю.

Не понять хвалит или ругает?! Маринка переступила с ноги на ногу и попыталась что-то выдавить из себя, только получилось мычание.

— Вот-вот помолчи лучше, — тут же воспользовался её мычанием он. — Уму не постижимо! Ну вот никак не думал, что полезешь. На всякий случай проверил. А ты родимая и ползёшь. В чём же собака зарыта? Хорошие дела ночью не делаются. Неужели ради кавалера стоит ломать башку и нарываться на процесс отчисления?

Вообще-то кто ж думал, что из её пустяшной затеи получится серьёзная петрушка. Вон как изводится? Вспомнив, что лучшей защитой является нападение, Маринка собралась в пружину. Зачем же она будет его бояться! В какой-то степени ей это отчисление даже на руку. Орудия к бою! И понеслась на курсового с места в карьер.

— Отчислят? Прекрасно. С большой охотой. Это не мой выбор, а родителей. Сделайте мне приятное, подайте рапорт. А из-за мужского пола не собираюсь ничем рисковать. Много чести. Я собралась всю жизнь себя любить.

Он смеётся. Ему смешно. Ещё бы ему не было смешно. Теперь он всю душу из неё вымотает.

— Круто. Ты ещё и сердишься на меня… Так куда же рвалась, если не к пацану?

— У подружки день рождение. Она у меня одна. Поздравить хотела. — Проныла нокаутированная непонятками Маринка.

— Натягивай свои босоножки и марш в машину.

— Чью?

— Мою.

— Зачем?

— А без тебя мне делать нечего. Чем мне заниматься, если не тобой…

Маринка водила острым носком по асфальту и помалкивала. Молчание — это тоже ход. Пусть говорит. Она послушает его издевательства.

— Ты ж спать всё равно шебушением своим нам с Тарасовым не дашь. Так что лучший выход — свозить тебя туда. Так сказать, довести начатое тобой дело до ума.

— Может, я пойду? — робко подаёт голос девчонка. Уж слишком неправдоподобно выглядит картинка.

— Нет уж. Останешься при мне. — Весело смотрит на неё майор. — Больно понравилась твоя идея. Надо проветрится. В компании оно веселее…

Она смотрит недоверчиво и особого веселья не испытывает.

— Что, правда, что — ли? Я думала вы три шкуры с меня спустите.

— Я на шутника похож?

Ах, ну чего же тут гадать! Он какой-то особый человек. Ей, наверно, сильно посчастливилось, что она упала в его руки. А может, и наоборот. Кто знает, что ещё будет… Но как бы там не было, Маринка со всей дури подпрыгнув сиганула ему на шею.