– Хороший ответ, – сказал Ник. – И точный. Вспомни Тадеуса.

– Я бы предпочла этого не делать, – натянуто улыбнулась Мари.

Ник усмехнулся.

– Я привел его в качестве примера. Он хотел подчинить себе всех – и он, наверное, самый злобный человек, которого я знаю.

– Пожалуй, – сказала Зора. Она оглядывалась, но единственным Салишем в поле зрения был отец Джоб, который быстро шагал во главе колонны. – Как думаете, мы готовы?

Их догнал Антрес. На время этого перехода он решил остаться со Стаей вместо того, чтобы следить за лодками. Как он объяснил, в этом просто не было нужды. Салиши никогда не позволяли речным путешественникам наблюдать за тем, как они перегоняют лодки через водоворот, и быстро прогнали бы его.

Он взъерошил шерсть на голове у Баст и взял Даниту за руку, прежде чем ответить Зоре:

– К чему именно? К Потерянному озеру или к тому, что произойдет, когда мы доберемся до деревни Салишей?

– И к тому, и к другому! – хором откликнулись Мари и Зора.

– Насчет Потерянного озера сказать не могу, но к деревне мы определенно готовы, – сказал Ник. – За последние несколько ночей мы обходили ее несколько раз. Не беспокойтесь. Стая справится.

– А я скажу, что мы готовы к переправе через Потерянное озеро, – сказал Антрес. – Мы сделали побольше запасных стрел и пополнили припасы.

– Не забывайте о наших пращах. Это очень грозное оружие, – сказала Мари.

– В твоих руках. Я обращаюсь с пращой так, что плакать хочется, – вздохнула Зора.

– Не волнуйся. Я тебя прикрою, – сказал ей О’Брайен. – Тебя и Хлою. – Он почесал самочку под подбородком, и та заерзала в своем кармане. – Она так выросла. Скоро будет ходить самостоятельно.

Зора поцеловала щенка в кудрявую макушку.

– Не уверена, радоваться мне или грустить, что она уже такая большая девочка. – Она перевела взгляд на Антреса. – Признаться, меня тревожит переправа. Подумать только: пятьдесят дней на воде! От одной мысли мутит.

– Как я уже говорил, на озере есть несколько островов, где можно разбить лагерь, – сказал Антрес.

– Если не будет сильных дождей, – добавила Данита.

– Это верно, – кивнул Антерес. – Но когда мы окажемся на той стороне, у подножия гор, путешествие по воде будет окончено.

– Хвала Солнцу, – буркнул Ник.

– Не забывайте, что на озере течение всегда будет в нашу сторону, – сказал Антрес. – Здесь оно и меняется, – кивнул он на бурлящую воду.

– Странно. – Ник уставился на водоворот размером с небольшой остров. – Как такое возможно?

– История, которую слышал я, гласит, что одно из великих землетрясений, уничтоживших города, обрушило стоявшую здесь плотину и раскололо землю со звуком, похожим на крик миллиона человек. На поверхность поднялась вода, создавав воронку и изменив направление реки. Вода из-под земли хлынула на восток, затопив целые города вместе с их жителями.

– И призраков стало еще больше, – добавила Зора.

– Призраки ни разу не беспокоили меня во время переправы, – сказал Антрес. – И вот что я скажу: я бы предпочел иметь дело с призраками, чем с грызлами и гримасниками, которые более чем реальны и населяют выступающие из воды руины и участки озера вокруг заросших островов.

Данита поежилась.

– «Грызла и гримасники». Какие мерзкие названия.

– Они им прекрасно подходят. Грызла – это рыбы с огромными пастями.

– И они правда могут целиком проглотить ребенка? – спросила Мари.

– Или собаку… или рысь. – Антрес бросил взгляд на Баст, и та зашипела, недвусмысленно выражая свое отношение к грызлам. – Я не преувеличиваю.

– Гримасники охотятся с ними, но на земле? – спросил Ник.

– Они были наземными животными, которые каким-то образом уцелели, когда города затопило. Теперь они, хотя и млекопитающие, ведут образ жизни амфибий. У них развито живорождение и грудное вскармливание, но на лапах перепонки, а на шее жабры. Плавают они так, что грызлам впору позавидовать. И они умны. Очень умны. Иначе они бы не смогли договориться с грызлами.

– Можно подумать, что они тебе нравятся, – сказала Данита.

– О, я их терпеть не могу. Они опасны, и они замедляют путь. Но их способности заслуживают уважения. Они изображают приманку, помогая грызлам охотиться. Они прячутся в воде, оставляя на поверхности только морды. Они могут сымитировать почти любой звук. Я слышал, как они подражают детскому плачу, крику различных испуганных птиц, а один раз – даже рыси.

Баст снова зашипела.

– Но кричат они не для того, чтобы привлечь грызл, верно? – спросила Мари, припоминая, что рассказывал им Антрес на протяжении почти двухнедельной подготовки к переправе через Потерянное озеро.

– Нет, им не нужно их звать. Гримасники живут в воде вокруг городских руин как раз потому, что там охотятся грызла. Они подражают животным, попавшим в беду, чтобы приманить к себе других. Если им это удается, они устраивают настоящий пир. К примеру, гримасники могут кричать, как чайки, которые сбились с курса и из последних сил пытаются найти дорогу. Другие чайки прилетают на зов, и грызла поднимаются к поверхности воды и ловят их своими длинными отростками. Они мастерски ими управляются. Как-то на моих глазах грызло выбросило щупальца из воды, схватило ими чайку и утащило ее под воду так быстро, что остальные чайки даже не поняли, что произошло.

– А гримасникам достаются объедки, – сказал Ник.

– Именно. А еще они воруют. Всякий раз, когда мы будем проплывать мимо руин над водой, все должны быть начеку. Грызла – хищники, но гримасники жрут все подряд. Они наверняка попытаются стащить наши растения и припасы.

– И щенят, – мрачно добавила Зора и стиснула Хлою так, что та возмущенно запищала.

– Да. Гримасники легко могут украсть щенка, а грызла способны сожрать пса – даже овчарку – целиком.

– Мы точно уверены, что переправляться через озеро – хорошая идея? – спросил Ник.

– По озеру мы доберемся до гор за пятьдесят дней – и даже быстрее, если повезет с погодой. Путь вокруг займет даже в лучшем случае вдвое больше времени. Так мы ни за что не успеем перейти горы, прежде чем зима накроет перевал, – пояснил Антрес.

– У нас нет выбора, – сказала Мари. – Даже если бы мы решили переждать зиму во временном лагере у подножия гор, на Салишей надвигается что-то страшное, если верить видению Голубки, а они живут слишком близко к Потерянному озеру.

– Я знаю. И я с вами. Но я должен был спросить, – сказал Ник.

– Снова, – с легкой улыбкой заметил Антрес.

– Ну да. Я не люблю воду.

– Да ну? Странно, не припомню, чтобы ты об этом говорил, – саркастично заметил Антрес, и напряжение, вызванное разговором о грызлах и гримасниках, спало, а вокруг Ника раздались смешки.