В первую очередь нужно было найти тихое и надежное убежище. Лучше всего – добраться до особняка Орнизолеста. Однако Эвандер был близок к обмороку. Юноша серьезно сомневался, что сможет далеко уйти сам, и твердо знал, что не донесет Сирину.

Стоять – и то было непросто. Эвандера трясло, как в лихорадке, по всему телу градом катился пот. Пришлось прислониться к стене.

Через несколько мгновений он услышал какой-то шум и открыл глаза. В противоположной стене отворилась узкая деревянная дверь. На него внимательно смотрели два круглолицых седовласых старичка.

Один из них поднял голову и заговорил по-монжонски.

– Путешественники, – выдавил из себя Эвандер. – Мы просто путешественники.

Старушка подошла ближе, посмотрела ему в лицо и заговорила на плохом фурду:

– Вас избили? – Это было все, что понял юноша из ее слов.

Эвандер попытался сказать что-нибудь правдоподобное, но был не в состоянии придумать что-то толковое. Как поступить? Он еще не попадал в подобную ситуацию. К несчастью, он не мог как следует размышлять. И в теле, и в разуме безраздельно царила усталость.

Старички тем временем занялись Сириной. С их помощью девушка мало-помалу пришла в себя, громко застонала – у нее тоже все болело – и с трудом села.

Увидев залитое кровью лицо Эвандера, Сирина широко раскрыла глаза и спросила:

– Где мы?

– В Монжоне.

По лицу девушки пробежала волна облегчения.

– Спасибо Пернаксо и всем богам.

– Спасибо Шадрейхту.

– Да, ты прав. Тысячу раз спасибо старому Шадрейхту.

Старички изумленно глазели на странных молодых людей.

Сирина обратилась к пожилой паре на монжонском. Выяснилось, что они находятся в переулке за постоялым двором «Пшеничный сноп». Супругов звали Фирд и Унта. Они уже не работали и жили в маленьком домике по соседству. Услышав громкий шум, старички вышли посмотреть, в чем дело, и наткнулись на измученных Эвандера и девушку. Увидев странно одетых окровавленных незнакомцев, Фирд и Унта решили, что молодые люди стали жертвами разбойников.

Фирд помог Сирине подняться на ноги, сказал что-то на фурду и повел девушку к калитке, в сад.

Унта выжидательно смотрела на юношу.

– Пойдем, Эвандер, – через плечо крикнула Сирина. – Они обещали приготовить келут. Я готова умереть ради чашки келута.

Уйти с ночных улиц, восстановить силы и узнать, что произошло после их вынужденного исчезновения, казалось заманчивым. Эвандер с трудом заставил себя сделать несколько шагов и войти в сад. Унта поддерживала юношу.

Старички жили в маленьком уютном двухэтажном домике. С обеих сторон его окружали крупные многоэтажные дома, и войти можно было только из переулка.

В небольшой теплой кухне пол был выложен красным кирпичом, стены выкрашены в белый цвет, а потолок почернел от копоти.

Фирд усадил Сирину в удобное кресло. Эвандер опустился на скамеечку у стены. Унта занялась плитой, и вскоре вода для келута уже кипела. Старушка протянула юноше тазик с водой и губку, чтобы смыть с лица кровь. Фирд принес из другой комнаты еще табуретку и скамеечку и что-то сказал, обращаясь к Эвандеру. Юноша, ничего не понимая, дожал плечами.

Сирина ответила Фирду по-монжонски, потом повернулась к Эвандеру:

– Он спрашивает, не налить ли тебе в келут каплю коньяка?

Эвандер, несомненно одобривший эту мысль, кивнул и улыбнулся старичку. Фирд достал бутылку, видавшие виды жестяные кружки и налил всем по глотку коньяка.

– За наше счастливое возвращение! – воскликнула Сирина на фурду и подняла кружку.

Старик удивился, но тоже поднял свою. Эвандер и девушка пили за то, что остались в живых.

Крепкий коньяк вызвал легкий румянец и головокружение. Впервые за многие дни, а может быть, и недели, Сирина рассмеялась. Эвандер тоже засмеялся. Старики обменялись несколькими словами и заулыбались.

Вскоре Унта подала путешественникам горячий келут и пшеничную кашу с маслом.

– Что будем делать, Эвандер? – спросила девушка.

– Отдохнем немного и отправимся к Орнизолесту.

– Хорошо бы сперва найти Конитомимо.

– Кажется, он остался в большой луже в переулке.

– Господи, вот он, наверное, злится!

Эвандер весело захихикал, представив себе эту картину.

– Конечно, злится, но Юми и Элсу его почистят. Я расскажу уголи про Конитомимо. Они добрый народ и обязательно рано или поздно освободят его.

– Ох, Эвандер, неужели нам это удалось?! Мы выжили. Мы вернулись.

Эвандер поджал губы и кивнул. Улыбка Сирины погасла.

– Да, ты прав, – грустно промолвила девушка. – Мы вернулись, и, значит, у нас начинаются неприятности. Нужно во что бы то ни стало выбраться из города. Мне уже никогда не вернуться домой, во дворец.

Эйфория, вызванная алкоголем, оказалась непродолжительной.

– Уголи помогут нам. Мы найдем выход.

– Верно, найдем, – подумав, кивнула Сирина. – Если уж мы выбрались с Ортонда, то удрать из Монжона сумеем и подавно.

– Для начала надо бы узнать, что здесь произошло, – решил Эвандер. – Интересно, слышали Фирд и Унта что-нибудь о положении дел в городе?

Сирина обратилась к старичкам и попросила рассказать, что случилось в Монжоне за последние недели. Унта со смехом спросила, где же они были, если не знают таких вещей. Сирина объяснила, что они купцы, недавно прибыли с севера и слышали только о бунте и состязаниях волшебников, но не более.

При этих словах Фирд горько усмехнулся. Унта поспешно пояснила – случилось столько всего, что и не упомнишь.

Король приговорил чародея Гадджунга к смертной казни в наказание за таинственную гибель принцессы Сирины. Похороны королевской дочери состоялись несколько дней назад. В связи с отсутствием тела церемония была еще более мрачной, чем могла бы быть: в результате магического взрыва принцесса Сирина исчезла. Взрыв слышал весь город, его эхо разнеслось на пятьдесят миль вокруг. По словам одних очевидцев, взрыв сопровождался красной вспышкой и явлением ангелов, по словам других – была одна только красная вспышка, некоторые утверждали, что видели вспышки других цветов. Король обвинил Гадджунга в том, что он разбудил ярость благословенного Тимнала.

Злой чародей в ответ наслал на Монжон очередное проклятие, обрекшее город на голодную смерть, и назначил большую награду тому, кто доставит к нему принцессу Сирину – живой или мертвой. Равная сумма была предложена за поимку юноши, пытавшегося похитить принцессу с башни королевского дворца. Молодой человек тоже исчез во время взрыва.

Сирина испуганно взглянула на Эвандера. Их считали исчезнувшими, даже мертвыми, и все же проклятый чародей объявил щедрую награду за их головы.