— Когда?

— Сейчас… Пузырь прихвати, закуска есть. Жду у себя в кабинете. Придёшь?

— Приду, раз такая срочность.

— Жду — Стропилин положил трубку.

Игошин достал из сейфа и приготовил бутылку водки. Связался с дежурным.

— Я сейчас в район уезжаю, из дома позвоню. Кто сегодня ответственный?

— Вадим Ильич.

— Пришли его ко мне.

Вскоре пришёл Батманов.

— Разрешите?

— Заходи, заходи, присаживайся — Игошин отложил в сторону бумаги, снял очки, потёр уставшую переносицу — Как дела?

— Да ничего…

— «Ничего» — пустое место. Когда разбои на Южной и Островского раскроем?

— Есть информация…

— Вы про свою «информацию» мне второй месяц талдычите. Когда результат-то будет?

Батманов, вздохнув, приготовился объясняться.

— Не надо только, что работать некому, что бензина нет…Не надо! — опередил начальника розыска Игошин — Работать надо, вычислять…

Ладно, я не за этим тебя позвал. Ты ответственный сегодня?…Если что будет сногсшибательное — я в кабинете прокурора, а так — в районе.

— Ясно. Разрешите идти?

— Счастливо.

Войдя в прокурорский кабинет, Станислав Викторович понял, что не ошибся. Стропилин был действительно навеселе и довольно изрядно. Только обменялись рукопожатиями, как прокурор завёл разговор на одну из самых любимых своих тем.

— Достали меня твои следаки…

— Да не мои они, а Прошкина… — попытался сходу отбиться начальник милиции. Номер не прошёл…

— А Прошкин твой — водил указательным пальцем у своего носа прокурор — достал ещё больше. Они у него работать не хотят, а он им потакает.

«Ты уработался в усмерть», подумал Игошин, но вслух свою мысль не высказал.

— Игорь Петрович — попытался успокоить не в шутку заводившегося прокурора — ну давай хоть один раз не будем на эту тему…

— Во-во, и ты их прикрываешь! — не унимался пьяный Стропилин — Разболтались они у тебя до некуда. Вот сегодня перед обедом ещё дал Кочкину дело «под мышку»— обв-в-инительное переделать, а он так и не появился…

— Кочкин дежурит сегодня, уехал на ДТП с трупом…

— А это ваши проблемы! — взвизгнул прокурор, становясь на глазах всё пьянее.

«И чего это с ним сегодня», подумал Игошин про всегда умеренного в употреблении алкоголя Стропилина.

— Ладно, ну их всех на хрен — прокурор, как мог резко, поднялся с кресла, прошёл и запер изнутри входную дверь кабинета — Ты пузырь принёс?

— Так ты ж велел…

Стропилин достал из ящика стола две рюмки, початую банку шпрот, нарезанные уже куски колбасы и хлеба — Друзья ко мне заезжали, выпили немножко. Можно и добавить, пока настроение есть.

Игошин тем временем разлил водку по рюмкам — За друзей?

— За друзей — согласился прокурор.

Выпив, закусили. Стропилин откинулся в кресле, мусоля недоприкуренную сигарету — Ты смотри, что следаки твои вытворяют!.. — вернулся к прежней теме.

— Давай лучше о бабах! — перебил начальник милиции.

— Нет, давай лучше выпьем — не согласился собеседник — Наливай…

Выпили по второй. Прокурор долго и безуспешно пытался выудить вилкой шпротину из консервной банки.

— Давай я тебя домой отвезу — предложил Игошин — Завтра лучше продолжим на природе где-нибудь…

— Ты не паникуй — Стропилин, сняв галстук, расстегнул ворот рубашки — Настаиграло всё. Каждый день одно и тоже…Устал я…

— Что-то рано устал, салага ещё — пошутил начальник РОВД.

— Давай…ещё по одной и зак-круглямся — мало что уже понимая и с трудом выговария слова, согласился прокурор района.

— Поехали домой, Игорь Петрович, хватит на сегодня…

Неожиданно Стропилин бабьим высоким голоском протяжно запел:

Ещё более неожиданно Стропилин оборвал песню, резво обнял сидящего рядом начальника милиции за шею и впился ему поцелуем в губы. При этом, язык прокурора упорно пытался пробиться дальше, сквозь стиснутые зубы, а кисть второй руки прижала Игошину паховую область.

Растерявшись в первое мгновение, Станислав Викторович резко вскочил со стула и оттолкнул Стропилина, вообще уже ничего не соображавшего. В памяти встала ухмыляющаяся физиономия начальника штаба Октябрьского РОВД в перерыве одного из областных совещаний — Как там у вас Игорёша Петровна поживает? — Тогда Игошин не придал этому значения и чуть не поплатился за свою беспечность.

— Ты что, совсем обалдел! — усиленно отплёвывался и вытирал губы носовым платком начальник милиции — Совсем крыша съехала!

— Ты, мент, не ори! — не остался в долгу прокурор. Хотел ещё что-то сказать, но обмяк и сразу засопел с похрапыванием, развалившись в кресле.

Игошин вышел из кабинета и сразу уехал домой, залечивать душевную травму.

Ещё один рабочий день прошёл…

С выше поведанных событий прошло почти пятнадцать лет. Судьба героев повести сложилась по-разному.

Участковый Игнатьев выжил, но остался на инвалидности. Занялся торговлей ширпотребом. Крупным бизнесменом не стал, но и не потерялся.

Следователи Крассовский и Глебов, оперативники Самохвалов и Рабочий работать за нищенскую зарплату не захотели и вскоре из милиции поувольнялись. В том же году Андрей Павлович Крассовский погибнет на пешеходном переходе по вине пьяного водителя. У Олежки Глебова судьба сложилась. Работает крутым (но не бандитским) адвокатом. Жена — умница и красавица, две дочки.

Самохвалов («горбатого только могила исправит») свои любовные похождения продолжил. Через два года жена подала на развод, а ещё в течение буквально трёх лет он спился и опустился до неузнаваемости. Кодировался и уехал вахтой на заработки в тайгу, где и сгинул. «Господин Рабочий» давным давно трудится начальником службы безопасности в одном из банков. Всё хорошо.

«Старики» Филиппов и Прошкин, не выдержав «бардака в стране», в течение полугода один за другим ушли на пенсию. Николай Иванович в 2008 году умер от сердечного приступа. Анатолий Сергеевич, слава Богу, жив и здоров. Работает юрисконсультом на предприятии. Радуется внукам.

Прокурор Стропилин дослужился до заместителя в области, но три или четыре года назад погиб от рук ревнивого любовника.

Вадима Батманова в 2002 году повысили до зам. начальника РОВД по оперативной работе. Но буквально через полгода он не захотел отмазать губернаторского родственника и был вынужден уволиться. Как сейчас говорит, «не было бы счастья, да несчастье помогло». Если верить на слово, сейчас всем доволен. Стал производственником, трудится сменным мастером цеха.