— Война — это зло! — убежденно крикнул Антипов. — Я, конечно, понимаю, что вас с детства учили ятаганами махать, но попытайтесь на минутку задуматься…

— Парни, а ведь сиятельный султан просто трус! — в восторженном изумлении перебил Антипова обнаглевший от собственной безнаказанности смельчак.

— Где наш Хлопко? Пускай ведет войска на чудище!

— Ан-дрий-ко! Ан-дрий-ко! — скандировала возбужденная толпа янычар.

— Андрийко? — растерялся Антипов. — А я его это… в отпуск отправил. По семейным обстоятельствам.

— Султан лжет! — в опьянении нежданной демократией вскричал один из приятелей гарного хлопца, участвовавший в недавнем противостоянии у дверей гарема. — Андрийко сидит под арестом. Его, того и гляди, превратят в евнуха.

Толпа возмущенно взревела.

Побледневший Антипов отчаянно жестикулировал на своем балконе, пытаясь что-то объяснить, но его уже никто не слушал. Ропот нарастал, грозя обрушиться на дворец смертоносной лавиной.

— Арака, кофе, казино! — скандировали зараженные всеобщим безумием алебардщики.

— Сало, драники, горилка! — гнули свое янычары, предпочитающие «столоваться» в заведении Ксюхи.

— Султана на мыло!

— Свободу хлопцу Андрийко!

— На гарем!!!

Железно обоснованная необходимость штурмовать султанский гарем привела доблестных воинов в совершенный восторг. Они и думать забыли о чудище — кому охота тащиться на берег, когда святая мужская дружба обязывает хорошенько пошарить по заповедным комнатенкам прекрасных наложниц? Надо сказать, алебардщики тут же оставили давнюю вражду с янычарами и собрались выступить с извечными конкурентами единым фронтом. Кто-то успел зарядить пушку в сторожевой башне, и теперь ее внушительное дуло угрожающе покачивалось из стороны в сторону, словно размышляя, куда бы прицелиться.

— Сюда разворачивай! — махали снизу, указывая направление на гарем. — Пробьешь брешь в стене, а уж мы не оплошаем!

Перепуганные мирные жители пытались покинуть территорию дворца, но лишь усиливали давку. Серые камни площади окрасились первой кровью, обильно струящейся из расквашенных в толчее носов.

Антипов в ужасе присел, спрятавшись за балюстраду балкона, и ползком добрался до нервно жестикулирующего из глубины коридора Птенчикова.

— Опять эти янычары! — выдохнул реставратор в отчаянии. — Что же делать? Я должен спасти гарем, империю и наши жизни!

— Может, мне попробовать? — живо предложил Птенчиков, порываясь выскочить к народу.

— Ни в коем случае! Вас, как Синдбада-морехода, вынянчившего морское чудище, просто разорвут на части!

— Но у меня есть и сторонники, — обиженно надулся Иван. — Жители города были счастливы услышать о закрытии казино. Думаю, они…

Закончить мысль мэтр не успел — раздался страшный грохот и дружные вопли «ура», вырывающиеся из множества глоток.

— Революционный залп «Авроры»? — побледнел учитель литературы.

— Да нет, откуда тут взяться крейсеру?

— Крейсер-то как раз не проблема. Нужно сказать Гвидонову, и он трансформирует «Хамелеон».

— Но штурм уже начался…

— Не путайте меня! Я вовсе не собирался давать сигнал к началу восстания. Наоборот — нам нужно пугнуть бунтовщиков.

— Рушить дворец моего сына я никому не позволю! — вскипел Антипов.

— Э… — растерялся Иван. — Вы не поняли, я просто хотел пустить в воздух пару ракетниц. А дворец и без того уже рушат…

Они дружно опустились на четвереньки и поползли на балкон, чтобы оценить сквозь перильца общую диспозицию.

— Ексель-моксель, да что здесь происходит?! — раздался сзади величественный рев, и из коридора выскочил настоящий султан — поцарапанный, в разорванной одежде, с шишкой на лбу и заплывшим глазом. Следом за ним высунулось исполненное неподдельного любопытства лицо Васьки-Маугли, но мальчишку тотчас отпихнули в сторону, и на балкон невозмутимо просеменил длинноухий горбатый ишак.

— Властью, данной мне Аллахом… — заорал султан, перегибаясь через перила.

— Васька, негодник, живо брысь с балкона! — зашипел Птенчиков, подползая к мальчику и оттирая его в коридор.

— Сынок, ты вернулся! — прослезился от умиления Антипов, пытаясь пригнуть к полу непрезентабельную ишачью морду, пристроившуюся у самого плеча сиятельного султана.

— Мы, великий султан, могущественный и непобедимый… — надрывался Абдул-Надул, но никто из подданных даже не пытался сделать вид, что его слушает.

— Бесполезно, — развел руками Антипов. — Психология толпы. Они слишком возбуждены, чтобы внимать голосу разума.

— На гарем!!! — доносились снизу счастливые вопли.

— Я вам покажу — на гарем! — завопил с балкона султан. — Возбуждены они, понимаешь ли!

— Тебя не слышно, — покачал головой Антипов.

— Брат, возьми вот это! — неожиданно вывернулся из-под локтя Ивана Васька-Маугли, подскочил к Горбунку и распахнул ему пасть. — Усилитель громкости. Отличная штука!

Он выудил из глотки невозмутимого ослика что-то вроде рупора и протянул султану.

— ВСЕХ КАСТРИРУЮ К ЕДРЕНЕ ФЕНЕ! — рявкнул разошедшийся Абдул-Надул, доводя до логического завершения начатую мысль.

Трубный глас, вырвавшийся из рупора, заставил толпу рухнуть на колени и замереть в священном трепете.

— Братан, подкрути колесико вправо, а то этот звуковой диапазон рассчитан на общение в непосредственной близости к работающему турбореактивному двигателю, — раздался в наступившей тишине звонкий голосок Васьки-Маугли.

Султан слегка приглушил усилитель громкости и продолжил воспитательную беседу:

— Да нашлет на вас шайтан чесотку и икотку! Что вы тут устроили?

Птенчиков быстро подсунул ему под нос смятый черновичок указа.

— Ага, переполнены грехом… Казино — хана… Чудище? — Он метнул вопросительный взгляд на отца.

— Все в порядке, это муляж, — успокоил его Антипов.

— Им управляет наш человек, — добавил мэтр.

— Грешников перевоспитываете? — понимающе усмехнулся султан и громыхнул через ослиный усилитель: — Ну и кому тут мои указы не нравятся? Шаг вперед!

Его трепещущие подданные лишь прочнее уперлись лбами в холодный булыжник площади.

— Ваши души черны, как дно колодца, а помыслы зловонны, как протухшая селедка! Вы погрязли в грехе, как тварь неразумная в болоте! Прогневали Аллаха, всемогущего и всеведущего, и он ниспослал вам страшную кару!

Грозный голос светлейшего пробирал народ до самых селезенок.

— Чудище на девушках не остановится, потом оно примется за янычар. Это я вам, как султан, гарантирую! — бушевал Абдул-Надул. — Всем молиться!!!