но Сибирцев выключил браслет, снял его и оставил на столе.

Он вышел в пустующий коридор, добрался до лифта и спустился на стыковочную палубу. Транспортник «Филин» уже ждал, пилот прислонился к борту.

Сибирцев шагнул на металлическое покрытие палубы и замер, пораженный.

Здесь был весь экипаж «Алконоста» — люди в парадной форме стояли в два ряда и смотрели на своего капитана. Пришли Валеев и Петровский, Ганин и Корниенко, Ангел с десантниками, пилоты, Феникс и Пересвет, Мартынов, Женька, Клара, Ингуся, Корниенко, Алакаев, повар Свиридов и техник Денисыч.

Кто-то подал знак, и грянул гимн Космофлота.

— Рад был служить вместе, — сказал Петровский и приложил руку к козырьку.

— Спокойного Космоса тебе, Сергей, — добавил Валеев, обнимая друга.

— Мы вас никогда не забудем, — крикнула Клара и каждый из собравшихся торопился что-нибудь сказать.

Уже на рампе «Филина» Сибирцев обернулся. Они видел лица, прощальные улыбки, взмахи рук.

— Ура капитану! — крикнул кто-то, крик подхватили и от мощного хора голосов завибрировал метал.

— Ура капитану Сибирцеву!

— Счастливого пути!

…Перед вылетом «Филина» люди ушли за переборку, пилот взялся за штурвал, и момент полного расставания с «Алконостом» Сибирцев встретил один. Он смотрел на тусклый диск Росса, но видел не его, а теплое море Земли, чаек в пронзительной вышине и своих детей, смеющихся, по колено в пене.

Через два час он был уже на Теро.

Ленц и генерал Марч, стоя бок о бок, встречали нового правителя. Зал Прибытия оказался многолюдным. Цепочка людей уходит в портал — они исчезали на Теро и появлялись где-то в невообразимой дали Геонии.

Шли Вэнсы и Лавенхэмы, их преданные слуги и старые друзья, уходили гордые офицеры мрачные супервиро. Мелькнул силуэт Хэла, его киберглаз сверкнул из-под низко надвинутого капюшона. Прошла, опираясь на его «сына», герцогиня Далькроз.

— Ваши врачи поработали на славу. Стуками кололи им лекарство и еще дали дозы с собой, — почесывая макушку, заметил Ленц. — А вы, Марч, как? Лихорадка отпустила?

— Да.

— Уходите?

— Остаюсь.

— Тут очередь до горизонта. Думаю, финала ждать не стоит. Императора Серхио ждут в столице.

— Я старых товарищей по службе навсегда провожаю. — буркнул в ответ Ленцу Марч — Ваше величество, — повернулся он к Сибирцеву — я знаю, это просьба неуместна, но вы разрешите мне задержаться на час?

— Да, конечно.

Сибирцев прошел к гирокоптеру и по привычке едва не сел за штурвал, но вовремя вспомнил он новой роли и перебрался на пассажирское место.

… Я тут с вашим ученым, с товарищем Петровским, позавчера перемолвился, — рассказывал Ленц, одновременно управляя гирокоптером. — Он сказал, что, мол, супервиро имеют рецессивный ген телепатии. А еще у меня друг хороший был, офицер с «Алконоста», Дима Анисимов, так он прямо сейчас ушел в «трубу». Сказал напоследок — интересно, что там, и ради этого согласен жизнью рискнуть. Я его, конечно, отговаривал… Нет, не вышло.

Экс-капитан всю дорогу молчал.

* * *

Центральный квартал Оклатеро уже давно не дымился, но и для жизни пока не подходил. Под временную резиденцию Императора Серхио Первого отвели покинутый особняк Далькрозов. Шла вторая половина дня. Сибирцев смотрел, как краснеет трубка, выходящая из вены…

— Хватит, — сказал Ливнев и вытащил иглу.

— Да, спасибо, доктор.

Сибирцев опустил рукав френча, накинул на печи пурпурный плащ, прошагал длинным коридором и распахнул широкие двери.

Теперь он стоял на верхней ступени высокой и широкой лестницы. Дул горячий ветер юга. Этот ветер шевелил волосы, трепал плащ, нес невесомую тонкую пылью. Внизу лестницы колыхалась толпа — мужчины, женщины, дети, и даже сколько-то супервиро. В небо взмыла связка красных, цвета крови, надувных шаров, их тут же унес воздушный поток.

Толпа кричала. Или нет — она ревела так, что дрожали, казалось, камни лестницы и площадь Оклатеро.

— Слава, слава, слава Императору!

«Ну, вообще-то впечатляет, — буркнул Ленц, который держался за правым плечом правителя. — Только вы, товарищ Сибирцев, не зазнавайтесь»