Майор Горчаков, приехавший в одной из последних машин, не спешил выходить из нее. Он подождал, пока спецназовцы, одетые в бронежилеты, со скрытыми под маской лицами, как всегда не слишком церемонясь, проведут необходимые действия по задержанию бандитов.

Когда люди Барыбы и Ахмеда уже лежали на земле и на капотах автомобилей, а оружие было изъято и снесено в одну кучу, Горчаков вышел из машины и, подойдя к лежащим рядом друг с другом главарям враждующих группировок, сказал:

— Граждане Барыбин и Надиров, вы и ваши люди арестованы за незаконное хранение оружия. Сейчас вас препроводят в отделение милиции, где вы дадите показания по поводу того, что здесь происходило.

Но ни Барыба, ни Ахмед не слушали Горчакова. Оба они, лежа, яростно ругались:

— Это ты, падла, ментам настучал о нашей «стрелке»! — орал Барыба на чеченца.

— Ты трус, шакал паршивый, ментяр себе на помощь позвал. Без них даже поговорить боишься! — отвечал Ахмед.

Горчаков со скучающим видом посмотрел на ругающихся бандитов и коротко приказал грузить братву по машинам и везти в отдел.

* * *

Подпольный завод по производству фальшивой водки располагался на окраине города в местности, которую называли Гавриловка. Когда-то город, сильно расширившись, захватил ряд деревень, прилегающих к нему. С тех пор многие деревенские жители стали считать себя горожанами, а некоторые из них даже переселились в современные девятиэтажки, построенные в этих новых районах. Однако гораздо больше, чем домов, настроили здесь всяких производственных помещений: цехов, складов, станций технического обслуживания. Не все они оказались очень нужными и многие были забыты и заброшены.

В одном из них Барыба и разместил цех по розливу водки. Территория огорожена забором. На воротах написано, что это склад номер 8, без уточнения его принадлежности. В качестве рабочих использовалась группа молдаван, которая работала вахтовым методом, приезжая на месяц и практически безвылазно находясь в течение этого срока на территории склада.

Барыба требовал соблюдать все меры конспирации. Бригаду молдаван кормили три раза в день продуктами, которые завозил человек, работающий на Барыбу. Как единственное средство связи с внешним миром был здесь телевизор. Его и смотрели во время отдыха.

Однако сейчас, около четырех часов ночи, телевизор никто не смотрел. Вымотанные работники спали как убитые. Смена закончилась очень поздно. Последние дни хозяин требовал, чтобы рабочий день начинался с семи утра и кончался в одиннадцать вечера. Рабочим-молдаванам объяснили, что идет предвыборная кампания и хозяева финансируют какого-то политика. В качестве компенсации молдаванам пообещали лучшую кормежку и повышенные тарифы по оплате труда.

Такая каторга продолжалась уже почти месяц. Едва работа заканчивалась, рабочие валились на тюфяки в одной из комнат, которая служила им спальней. Поэтому когда темно-синие «Жигули» седьмой модели подъехали к воротам склада, никто и не услышал шум и без того тихо работающего мотора. «Бомбист» приказал шоферу:

— Мотор не глуши. Я постараюсь по-быстрому.

Перекинув через плечо ремень небольшой темной сумки, влез на капот, а потом, подпрыгнув, уцепился за верхний край ворот. Подтянувшись, он первым делом оглядел пустующий слабо освещенный двор. Его взгляд остановился на металлических бочках, сваленных у забора.

«Подходящий путь для отступления», — подумал про себя бандит и спрыгнул на землю.

Несколько секунд он прислушивался, все ли тихо, и, убедившись, что тревоги никто не поднял, неслышными шагами заскользил к строению.

Заглянув в окно цеха, он несколько секунд вглядывался в темноту помещения, после чего вынул из сумки резиновую присоску и с силой надавил ею на стекло. Резинка присосалась. Далее он стеклорезом провел вокруг присосавшейся резинки несколько линий по стеклу, после чего с силой потянул на себя резинку. В стекле образовалась небольшая дырка. «Бомбист» просунул туда руку и, нащупав ручку замка, открыл окно.

Оказавшись в цехе, парень первым делом направился к небольшой поточной линии в центре. В течение двух минут «бомбист» вынимал из сумки заранее заготовленные взрывные пакеты с часовым механизмом и приладил их в нескольких местах к проточной линии. А последний заложил под мотор, приводящий ее в движение. Закрепив взрывчатку, он запустил таймер.

Теперь у него оставалось меньше десяти минут. Ящики с готовой водкой складировались здесь же в цехе, в одном из углов. Два раза в неделю приезжал грузовик и увозил ее.

Вынув последние взрывпакеты, «бомбист» пристроил их в два нижних ящика с водкой.

«Пора, осталось четыре минуты».

Он подошел к распахнутому в цехе окну, вылез из него и побежал к бочкам у забора. Бандит забрался на него и уже собирался спрыгнуть, когда рванула первая бомба. Цех озарился яркой вспышкой света. Из окон повылетали стекла. В следующую секунду стали одна за другой рваться другие бомбы. Когда последняя бомба, заложенная под ящики готовой водки, рванула, по цеху разлетелись осколки бутылочного стекла. Вылившаяся из бутылок жидкость вспыхнула красно-синим пламенем.

Разбуженные и ошарашенные взрывом работники цеха, выбежав из подсобки и увидев языки пламени, с криком ужаса бросились в открытое окно, спасаясь от огня.

«Бомбист», с высоты забора наблюдавший за происходящим, убедился, что задание выполнено на хорошем уровне, и, спрыгнув, побежал к поджидавшему его автомобилю.

Рабочие-молдаване, стоя во дворе, не знали, что им делать. Вызывать милицию они не могли в силу нелегальности своего положения и дела, которым они занимались. Звать «Скорую» не было надобности — все остались живы и здоровы. Телефон хозяина они не знали. Все, что им оставалось, — это стоять и смотреть, как горят плоды их многодневного труда и само производство, приносившее им деньги. Милицию и пожарных вызвали жители окрестных домов, разбуженные громкими взрывами и заревом пожара.

* * *

— А теперь, господа, криминальная хроника, — произнес Шатунов с экрана телевизора. — Я думаю, ни для кого не является секретом, что славянские и кавказские криминальные группировки плохо ладят между собой, постоянно занимаясь переделом собственности и территории. Вчера милиция силами ОМОНа и городского уголовного розыска предотвратила одну из таких разборок. Было задержано более двух десятков лиц, изъято большое количество оружия.

На экране замелькали кадры видеохроники, показывающие лежащих на земле крепких парней в спортивных костюмах, горы оружия — автоматы, пистолеты, помповые ружья, ножи. Последним кадром были показаны лежащие на земле Барыба и Ахмед с искаженными от злобы лицами, говорящие что-то друг другу явно нелицеприятное.

Голос Шатунова за кадром прокомментировал:

— Как видите, господа, противоречия между этими группировками настолько велики, что даже после ареста главари продолжают разбираться друг с другом.

На экране снова появился Шатунов, который, не отрываясь взглядом от монитора, стоящего чуть сбоку от него, добавил: