– Нет! – отчаянно закричал чародей, хватаясь за свою опустевшую грудь и чувствуя, как его сердце буквально разрывается на части от внезапно нахлынувшего одиночества. – Лучше бы ты меня убила!..

Но Кларисса лишь одарила его злорадной улыбкой.

– Умирай медленно, – жестоко отчеканила она. – Умирай от голода, потери магической силы и осознания собственной ненужности!

Она вышла из камеры, и дверь за нею захлопнулась.

– Нет! – рыдал потерянно скорчившийся на полу Джайлз. – Нет, только не это, только не мою звезду…

– Эх, парень, парень! – На плечо юноши неожиданно сочувственно опустилась чья-то рука. – Как же мне тебя жаль…

– Ты кто? – испуганно дернулся пленник. – Палач? Шпион?

– Я – друг! – Высокий, худой, но все еще крепкий и жилистый мужчина помог юноше сесть, а затем заботливо прижал к его губам жестяную кружку с водой. – Вспомни, мы с тобой уже знакомы. Я – Беодар.

– Воин ниуэ! – Джайлз с признательностью принял питье. – Спасибо! – Он с уважением вглядывался в чеканные черты своего собеседника, сразу подметив и его умные глаза, и жесткий очерк губ, и высокий лоб мыслителя. – Возможно, это прозвучит как насмешка, но я рад нашей встрече.

Беодар понимающе улыбнулся.

– Хороший человек остается хорошим даже в плохой ситуации! – убежденно изрек он.

– Где мы находимся? – Джайлз покрутил головой, оценивая каменные стены темницы без единого оконца.

– В камере смертников, – печально подсказал ниуэ. – Отсюда не убежишь.

– Нам помогут! – эмоционально вскричал юноша. – Нас спасут. Верь мне!

– Кто поможет? – усомнился Беодар. – Разве в твоей жизни есть кто-то всесильный, способный совершить такой подвиг?

«Кто-то?» – печально подумал Джайлз, и его губы исказила критичная усмешка. О нет, он никогда не мог похвастаться обилием друзей. В его жизни их было совсем немного: мудрая наставница сьерра Шианас, добрый старый Иоганн, да еще та, которая навсегда осталась в его сердце, милая белокурая Атта, похожая на пухленького уютного медвежонка. Они да еще Наследница, в помощь со стороны которой Джайлз верил безоговорочно.

Йона… Это имя будило в его душе волну противоречивых эмоций, одновременно и радуя, и печаля. Йона не дала ему умереть, но она же и сделала его инвалидом. Кто знает, через какие испытания пришлось пройти хрупкой девочке, полукровке и сироте. Да, они оба были сиротами, и именно эта общность сразу же сроднила их на века, сделав почти что братом и сестрой.

Возможно, ей тоже пришлось несладко. Возможно, ей даже пришлось намного тяжелее, чем ему самому. Не исключено, что Йона повстречала на своем пути настоящих змей и пауков, превосходящих по злобе и коварству даже саму сьерру Клариссу. Возможно, он просто ничего о том не знает… Хотя нет, он знает одно – Йона никогда не бросит его, не бросит Блентайр, не бросит населяющих столицу людей. Она обязательно вернется и поможет…

– Да, у меня есть друг, способный совершить такой подвиг! – твердо произнес Джайлз, в упор глядя на изумленного его откровением Беодара. – Я знаю, она вернется и спасет нас от смерти. Нам нужно просто запастись терпением и еще немного подождать…

– Хорошо! – согласно кивнул ниуэ. – Тогда мы подождем…

Воздух со свистом ворвался в мои легкие, возвращая к жизни бренное, терзаемое болью тело. Этот воздух, искусственно нагнетаемый в мой организм чьими-то сильными руками, оказался таким сладким на вкус, что я с наслаждением вдохнула его полной грудью и тут же судорожно закашлялась, ибо это простое действие принесло с собой поистине мучительные ощущения, неприятно отозвавшиеся повсюду, даже в пальцах ног. Отбитые ребра ныли, в горле саднило, а сердце колотилось частыми лихорадочными ударами. Наверное, подобные невыносимые страдания испытывает тот, на кого обрушилось нечто действительно массивное, например, каменная башня. В моем же случае с ролью неподъемного предмета успешно справлялся здоровенный паук, чаще именуемый отвратительным словом тарантук. М-да, боюсь, название этого чудовища я теперь не забуду до самой смерти.

– Я уже жива? – одними губами прошептала я, адресуя спорный вопрос заботливо склонившемуся надо мной Беониру. – Или еще нет?

– Сомневаешься? – радостно ухмыльнулся ниуэ. – Честно говоря, после того, как мы вытащили тебя из-под паучихи, Ребекка тоже несколько минут затруднялась сказать, кто из вас живее, ты или она!

– Опять он врет! – ухмыльнулась лайил, плечом оттирая юношу и занимая его место возле меня. – Я только сказала, что, по моему мнению, вы обе выглядите одинаково мертвыми: и ты, и паучиха.

– Мило! – через силу улыбнулась я. – Хорошо хоть, что первой вы решили откачать все-таки меня…

– Той уже ничем не поможешь! – довольно осклабилась воительница. – Ты разрубила мерзкую тварь почти пополам, от башки и по самое не хочу. Йона, как тебе удалось проделать подобное?

– Магия! – все так же шепотом пояснила я. – Кажется, мои магические возможности немножко возросли после двух пройденных испытаний.

– Ничего себе немножко! – Ребекка восхищенно округлила глаза. – Скорее множко! Да ты же теперь запросто любого мужика под себя подомнешь!

– Дорогая, что за выражения? – непритворно возмутился Беонир. – Нужно быть мягче. Мужчины любят плюшевых баб!

– И где ты тут видишь мужчин? – язвительно прищурилась воительница. – Ась?

– А я что? – привычно отмазался юноша. – Я ничего!

– Вот именно, сам сознался, что ничего интересного из себя не представляешь! – довольно гоготнула наглая девица. – Придурок, невезучий, да еще и блохастый…

– Лучше быть придурком, но живым и здоровым, чем умником, но несчастным, больным и чуть-чуть мертвым! – парировал ниуэ, на всякий случай отодвигаясь от медленно замахивающейся кулаком воительницы.

– Не спорьте, – попросила я, утомленная их вечными препирательствами. – Лучше помогите мне встать.

Друзья подхватили меня под руки и бережно поставили на ноги.

– Как ты себя чувствуешь? – согласным дуэтом осведомились они.

– Так себе, – неопределенно пожала плечами я, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. – Вроде бы у меня до сих пор не прошло онемение, вызванное ядом Нага, но при этом я чувствую себя так, будто на мне отрабатывали приемы кулачного боя.

– Короче, ты абсолютно здорова! – вынесла вердикт Ребекка и подмигнула мне с самым хитрым видом. – Впервые вижу чародея-целителя, не способного излечить самого себя!

Я кисло улыбнулась, вспомнила меткую фразу о сапожнике без сапог и тут же озвучила ее, без зазрения совести выдав за свою. Воительница была восхищена моей мудростью. Впрочем, не вижу в своем поступке ничего дурного, ибо, как говорится: красть мысль у одного человека – это плагиат, у двоих – компиляция, а у многих – эрудиция. Поспорим?