Мы шли на расстоянии протянутой руки друг отдруга, было такое впечатление, будто между нами большой мыльный пузырь, которыйни в коем случае нельзя потревожить.

- Пыталась посмотреть видение о Крис, но несмогла, - устало призналась я после непродолжительного молчания.

Джей остановился так резко, что я по инерциисделала ещё несколько шагов и только потом заметила, что он отстал.

- Что? – я обернулась, чувствуя, как на менябуквально обваливается дурное предчувствие.

- Почему не смогла? – уточнил Джей. Ему было явноне по себе.

- Всё шло нормально, а потом… будто в стенуврезалась, - пожала плечами я, стараясь не поддаваться уговором растревоженнойинтуиции.

Джей переменился в лице, но ничего не сказал,догнал меня и продолжил путь.

- Не объяснишь свою реакцию? – поинтересоваласья.

- Нечего объяснять, - проворчал Джейсон.

- Не ври, мне казалось, между нами нет секретов.

Теперь остановилась я. Джей тоже встал, но неповернулся.

- Тебе надо поспать. И Уилу не помешает, -заметил Гнев, продолжая стоять ко мне спиной, - Всё, что ты хочешь обсудить,можно отложить до утра.

- Ты снова замкнутый и угрюмый, - я обошланеподвижного наставника, даже не взглянув в его сторону. К горлу подступилкомок, глаза защипало от слез - всё снова идет не так.

- Устал, теряю силы, сущность берет свое, - примиряющеобъяснил Джей. Он шел за мной на расстоянии двух-трех шагов. Мне нравилось, чтоя его не вижу. Перед моими глазами был лишь освещенный уличными фонарямитротуар, созерцание которого не давало расплакаться. В одном Джейсон точноправ, надо поспать, мне срочно нужна светлая голова и свежий взгляд напроисходящее. Как уж там говорят: утро вечера мудренее? Хорошо бы эта формуладействительно сработала.

* * *

По пути к дому мы с Джейсоном не разговаривали, между намивисела неприятная гнетущая тишина, полная усталости, раздражения иневысказанных упреков. Попав в квартиру, Джейсон без лишних слов ушел вгостиную и лег на диван, как был – не раздеваясь и не утруждая себяобустройством спального места. Мне оставалось лишь одно – последовать егопримеру.

Оказавшись в кровати, я часа полтора крутилась волчком иникак не могла выкинуть из головы всё, что успело произойти. По-настоящемуобдумать случившееся не получалось из-за усталости, но и выкинуть из головымногочисленные события не было никакой возможности. Каша из слов и отдельныхсцен варилась в моей черепушке, заставляя открывать глаза, ворочаться,укутываться с головой и вновь скидывать простынь. Духота ещё больше осложняламоё положение, и, лишь замучившись почти до беспамятства, я смогла, наконец,провалиться в болезненный сон без сновидений.

Проснувшись  всего через несколько часов от странногопостороннего шума, я не сразу сообразила, что происходит, продолжая цеплятьсяза руки покидающего меня Морфея. Лишь нащупав телефон и заставив себя открытьглаза, чтобы выяснить, который час, я смогла сконцентрироваться изаинтересоваться звуками, раздающимися из гостиной. Часы показывали безчетверти семь. Первым подозреваемым был, естественно, Джей, но что можно делатьв гостиной такую рань, да ещё издавая это странное не то постукивание, не топощелкивание?

Я накинула халат и тихо вышла из спальни. Тело слушалось струдом, ему не нравилось находиться вне кровати. За жалкие два с лишним часасна я не только не отдохнула, но ещё больше ослабла, позволив организму перейтина ночной режим.

Заглянув в гостиную, я обнаружила Джейсона, сосредоточенно обшаривающеговещевые шкафы. На полу валялась расстегнутая наполовину заполненная дорожнаясумка. Когда Джей бросал в неё очередную вещь, пластмассовые ножки на днищескользили по паркету, издавая тот самый щелкающий звук.

- Мы куда-то едем? – щурясь на свет, спросила я.

Джей обернулся в мою сторону и, порывистокивнув, тут же вернулся к своему занятию. В сумку полетела папина теплаякуртка, та, что не раз выручала его во время зимних командировок. Завороженоследя за действиями наставника, я всеми силами пыталась проснуться настолько,чтобы начать хоть что-то соображать. Судя по вещам, которые Гнев планировалвзять с собой, путь предстоял неблизкий. На улице лето в самом разгаре, а онвыискивает среди многочисленных шмоток самые теплые.

- Куда? – безжалостно потирая глаза, уточнила я.

- Далеко, - ответил Гнев, прекратив поиски,после чего придирчиво изучил содержимое сумки, выкинул несколько не устроившихего предметов и застегнул замок.

- Что происходит? – мозг проснулся и заработал судвоенной силой. Внутри поднялась волна беспокойства и злости. Я хотелаобъяснений.

- Долгая история, - отмахнулся Джей, будто бы незамечая моего состояния. Его куда больше занимал наш будущий багаж. Я заметила,что кроме сумки на полу, в комнате есть ещё две – наполненные и застегнутые,одна на кровати, другая справа от меня у самой двери.

- Какого черта здесь происходит?! – взвизгнулая, пытаясь перекричать стук собственного сердца. Оно заходилось отнеобъяснимого страха. Джей пакует вещи, а это значит, что всё совсем плохо,иначе, зачем куда-то уезжать? Мы определенно убегаем! Но куда? И, главное, откого?!

Джей недовольно поморщился, в два шагаперемахнул через комнату и оказался прямо передо мной.

- Надеялся, тебе удастся ещё хотя бы чуть-чутьпоспать, - голос Гнева резко контрастировал с выражением его лица – в немчувствовалось сожаление и забота.

- Объясни хоть что-нибудь, – взмолилась я,понимая, что всего он точно не скажет.

- Мы оба в опасности, надо убираться, - ответилон, возвращаясь к сумкам.

Я промолчала. Спрашивать бесполезно, придетсяповерить на слово, тем более, сейчас это единственное, что приходит в голову.

Джейсон вынес сумки в прихожую, я молчанаблюдала за его передвижениями, боясь отвлечься и погрязнуть в многочисленныхпредположениях, одно другого страшнее.

- Оденься, возьми то, что считаешь важным, но поминимуму, и возвращайся, - велел Джей. В его голосе не было приказа, скореепросьба смертельно уставшего человека.

На сборы ушло минут двадцать. Я спешила, бросаяв свой старый школьный рюкзак то, что первым пришло в голову при слове «важно».Не было сомнений в том, что всё жизненно необходимое, из того, что имелосьдома, Джей уже собрал, мне было позволено поучаствовать лишь за тем, чтобысреди багажа оказалось что-то не столько необходимое, сколько имеющее значение– документы, какие-то фотки, любимая книга, парочка безделушек. Набралосьнемного, так что всё остальное место заняли годовые финансовые накопления,любимые футболки, нижнее белье и несколько технических мелочей – телефон,зарядка, ноут и фотик.