Тем временем франки пытались привести свой дом в порядок. В декабре 1267 года король Кипра Гуго II умер в возрасте четырнадцати лет, и регент Гуго Антиохийский-Лузиньян унаследовал трон под именем Гуго III. Его короновали в Рождество. Сев на трон, он стал более уверенно править вассалами, так как уже не существовало опасности, что его правление резко закончится с совершеннолетием подопечного. Но он не сумел заставить их отказаться от уверенности в том, что они не обязаны служить в его армии где-либо за пределами королевства. Если он хотел повести войска на материк, ему приходилось набирать людей на королевских землях и добровольцев.

29 октября 1268 года Конрадина Гогенштауфена обезглавили в Неаполе по приказу Карла Анжуйского, у которого он напрасно пытался отнять свое итальянское наследство. Его смерть означала угасание старшей линии королевской династии Иерусалима, которая происходила от королевы Марии по прозвищу Маркиза. Следующий по старшинству шла династия Кипра, происходившая от сестры Марии Алисы Шампанской. Король Гуго предъявил претензию на иерусалимское наследство, и ее по умолчанию признали, назначив его регентом, при этом отодвинув его кузена Гуго де Бриенна, несмотря на то что с точки зрения закона он имел больше прав. Гуго де Бриенн отправился искать удачи во Афинское герцогство и женился на его наследнице. Он не оспаривал прав кузена. Но прежде чем король Гуго надел на свою голову вторую корону, возник вопрос о третьем претенденте. Вторая сестра королевы Марии, Мелисенда де Лузиньян, стала второй женой князя Боэмунда IV Антиохийского, и их дочь Мария еще была жива. Гуго мог претендовать на происхождение от более раннего брака королевы Изабеллы, чем Мария, но тем не менее Мария была на одно поколение ближе к королеве Изабелле. Она предстала перед Высоким судом, утверждая, что право на королевство должно определяться по степени родства с королевой Изабеллой, которая была общим предком Конрадина, Гуго и ее самой. Внучка, утверждала она, имеет приоритет перед правнуком. Гуго ответил, что его бабка королева Алиса была признана регентом как ближайшая наследница и что ее сын король Генрих Кипрский был признан регентом после ее смерти, а после Генриха — его вдова, а потом и сам Гуго как опекун юного Гуго II. Теперь же он представляет линию Алисы. Мария возразила, что произошла ошибка, ее мать Мелисенда должна была сменить Алису в качестве регента. После дебатов, в которых Марию поддержали тамплиеры, адвокаты Утремера удовлетворили претензии Гуго. Если бы они отказали ему, им пришлось бы признать, что раньше они допустили ошибку. Общественное мнение было на их стороне, ибо энергичный и молодой король Кипра, очевидно, был более желательным кандидатом, нежели старая дева. Мария не согласилась с вердиктом. Она заявила официальный протест в день коронации Гуго, а потом отправилась в Италию изложить свое дело перед Римской курией. Она прибыла в Рим во время междуцарствия, но Григорий Х, избранный папой в 1271 году, проявил к ней сочувствие и позволил обратиться к Лионскому собору в 1274 году. Туда же явились делегаты из Акры и заявили, что только Высокий суд Иерусалимского королевства обладает полномочиями определять порядок наследования, и вопрос даже не стали рассматривать. Перед смертью в 1276 году Григорий X устроил дело так, что Мария продала свои права Карлу Анжуйскому. Передача состоялась в марте 1277 года. Принцесса получила тысячу золотых фунтов и аннуитет в четыре тысячи турских ливров. Аннуитет подтвердил Карл II Неаполитанский, но, сколько денег Мария, которая была еще жива в 1307 году, получила на самом деле, неизвестно.

24 сентября 1269 года епископ Лидды от лица патриарха короновал Гуго. Его первая задача состояла в том, чтобы попытаться восстановить какое-то единство его нового королевства. Еще до коронации он сумел уладить старую ссору между Филиппом де Монфором и правительством Акры. После потери Торона Филипп был уже не так горд и уже не так сильно стремился играть в одиночку. Когда Гуго предложил выдать свою сестру Маргариту Антиохийскую-Лузиньян, прелестнейшую девушку своего поколения, замуж за старшего сына Филиппа Жана, Филипп с радостью согласился. Таким образом Гуго смог отправиться в Тир, чтобы короноваться в тамошнем соборе, который после падения Иерусалима был традиционным местом коронации. Вскоре после этого младший сын Филиппа Онфруа женился на Эшиве Ибелин, младшей дочери Жана II Бейрутского. Это примирение между Монфорами и Ибелинами состоялось тем легче, что все предыдущее поколение Ибелинов уже окончило свои дни. Жан Бейрутский умер в 1264 году, Жан Яффский — в 1266-м, а Жан Арсуфский — в 1268-м.

После недавних кампаний Бейбарса единственным леном Ибелинов, который оставался на материке, да и, более того, единственным светским леном во всем королевстве, не считая Тира, был Бейрут, который перешел к старшей дочери Жана Изабелле. Ее выдали за мальчика, короля Кипра Гуго II, который умер еще до осуществления брака. Гуго III надеялся использовать ее в качестве выгодной наследницы, чтобы привлечь каких-нибудь выдающихся рыцарей на Восток. На Кипре Ибелины все еще оставались самым могущественным семейством. Вскоре король заслужил их верность, женившись на другой Изабелле Ибелин, дочери коннетабля Ги[81].

Хотя Гуго удалось примирить своих немногих светских вассалов, заручиться содействием военных орденов, коммуны Акры и итальянцев оказалось не так-то просто. Венеция и Генуя не собирались прекращать свои ссоры по просьбе какого бы то ни было монарха. Тамплиеры и тевтонские рыцари отвергли примирение Гуго с Филиппом де Монфором. Коммуна Акры тоже была недовольна — она завидовала всем милостям, проявленным к Тиру, и не могла смириться с концом монархии, при которой усилилась их собственная власть. Гуго не мог призвать на помощь и кипрских вассалов, чтобы укрепить свою власть. Его попытка сделаться действительным государем была обречена на провал.

Обстоятельства внешней политики тоже не обнадеживали. Тень Карла Анжуйского мрачно нависла над Средиземноморьем. Восток возлагал большие надежды на будущий поход Людовика Святого, но в 1270 году Карл заставил его пойти по другому пути, выгодному ему самому. Смерть Людовика в Тунисе в том же году освободила Карла от единственного человека, который мог оказать на него благотворное влияние и которого он уважал. Карл поддерживал дружеские отношения с султаном Бейбарсом, но враждовал с королем Гуго и в ущерб ему поддерживал претензии Гуго де Бриенна на трон Кипра и Марии Антиохийской — на трон Иерусалима. Надо сказать, Утремеру повезло, что главные планы Карла были направлены против Византии, ибо ни для кого не было тайной, что любой поход, которому Карл будет помогать, в итоге будет преследовать его собственные корыстные интересы.

Однако крестоносный дух еще не совсем умер в Европе. 1 сентября 1269 года король Хайме I Арагонский вышел из Барселоны с мощным флотом спасать Восток. К сожалению, почти сразу же начался шторм, который причинил кораблям такие повреждения, что королю и большей частью флота пришлось вернуться домой. Лишь небольшая эскадра под началом двух внебрачных сыновей короля, инфантов Фернандо Санчеса и Педро Фернандеса, продолжила путь. Они прибыли в Акру в конце декабря, горя желанием сражаться с нехристями. В начале декабря Бейбарс нарушил перемирие с Гуго и с тремя тысячами солдат появился перед Акрой, а остальных спрятал среди холмов. Инфанты хотели сразу же атаковать врага, и понадобилась вся дипломатичность рыцарей военных орденов, чтобы их удержать. Подозревали засаду. Более того, число христианских воинов уменьшилось, так как французы, которыми командовал сенешаль Жоффруа де Саржин, пока не умер той же весной, ушли со своим новым командиром Оливье де Термом и новым сенешалем Робером де Кресеком в набег за Монфор. На обратном пути они заметили мусульманские войска. Оливье де Терм хотел незамеченным проскользнуть между деревьев в Акру, но сенешаль Робер настоял на том, чтобы атаковать врага. Французы попали прямо в западню, устроенную для них Бейбарсом. Очень немногие из них спаслись. Когда акрские войска потребовали, чтобы им дали прийти к ним на помощь, арагонские инфанты, выучившие свой урок, приструнили их. Вскоре после этого они вернулись в Арагон, так ничего и не добившись.