Эквы, марсы, марруцины, сабиняне, оски, пицены сохранили верность старинному союзу. Ни одна из здешних общин не согласилась вступить в союз с Ганнибалом.

Кстати, именно об этом обстоятельстве и напомнили Ганнибалу (через его брата Магона) карфагенские сенаторы, когда говорили о неудачах карфагенян в поисках союзников в центральной Италии.

Глава XXIII. «Ганнибал у ворот»

Существует обоснованное мнение, что судьба Рима решалась не в Италии, а в Испании. Проиграв войну в Испании, карфагеняне автоматически проигрывали ее и в Италии. Именно там, на Пиренейском полуострове, римляне, как это ни странно прозвучит, сражались за свою родину.

Испания была основным резервом Карфагена в этой войне. Она поставляла пунийской армии солдат и присылала деньги (помним об испанском серебре), которые служили жалованьем наемникам.

Однако братья Сципионы блокировали Гасдрубала в Испании своими удачными действиями, и он не мог помочь Ганнибалу. Римляне вытесняли пунийцев с полуострова планомерно и довольно успешно. Население больше не поддерживало пунийцев, которые донимали жителей поборами и забирали молодых мужчин в свою армию. Ганнибал в Италии вынужден был церемониться с местными; Гасдрубал в Испании этого не делал.

В 212 году до н. э. к Сципионам присоединились даже те племена, которые до сих пор раздумывали, чью сторону принять. Гасдрубалу приходилось беречь каждого солдата. Он не мог прислать в Италию ничего. Ресурсы, тающие на глазах, требовались ему самому.

Тем временем римляне нашли союзника под самым боком у Карфагена. Их новый лучший друг — Сифакс, предводитель нумидийского племени массилиев, — начал военные действия в Северной Африке. Он открыто выступил против Карфагена, и Гасдрубалу пришлось отправиться туда. На целый год Гасдрубал был занят усмирением беспорядков, учиненных Сифаксом.

В новой Ливийской войне Сифакс был разбит, и в 211 году до н. э. Гасдрубал вернулся в Испанию. Он прибыл не с пустыми руками: нумидийский царь Масинисса отправился вместе с ним.

Теперь со Сципионами можно было разговаривать с позиции силы. Римлянам в Испании противостояли целых три армии: одну возглавлял Гасдрубал Барка, другую — Гасдрубал, сын Гискона, третью — Магон. Все три действовали в разных частях Испании.

Сципионы также вынуждены были разделить свои силы. Ничем хорошим это для них не закончилось: оба сложили головы в Испании — сначала Публий Сципион, а вслед за ним и Гней Сципион.

Остатки разбитых римских армий перебрались на другой берег реки Ибер и там соединились под началом избранного военачальника по имени Марций. Луций Марций Септим был простым римским всадником, однако Ливий утверждает, что по ночам вокруг его головы можно было заметить сияние. В любом случае этот человек обладал какой-то исключительной харизмой. Сам он начал именовать себя пропретором. В Риме сенаторов коробило от такого самоуправства: с какой стати солдаты сами выбрали себе командира? Но Испания далеко, и дотянуться до нее из здания Сената было затруднительно.

Вскоре Марций со своей разбитой, но не побежденной армией атаковал карфагенский лагерь и нанес врагу урон, о чем не преминул доложить Сенату. Огромный серебряный щит (в описании Плиния Старшего — золотой) с портретом Гасдрубала Барки Марций прислал в Рим. Эту почетную добычу под названием «щит Марция» поместили в храме на Капитолии. В 83 году до н. э. пожар в этом храме[129] уничтожил «щит Марция», и это весьма обидно потомкам, ведь если бы он сохранился, мы могли бы любоваться сейчас на профиль Гасдрубала.

Римлянам приходилось решать одновременно несколько задач. Раз уж в Испании ничего толком не вышло, надо сосредоточиться на Капуе. Город этот знаменит, богат, для Рима — важен, не только политически и стратегически, но и с точки зрения престижа. На Капую смотрит вся Кампания, если не вся Италия. И пока там хозяйничают эти карфагеняне (не забываем, что помимо пунийцев в армии Ганнибала было много неотесанных кельтов, грубых нумидийцев и прочих варваров с плохими манерами), о каком уважении к Риму можно говорить? Мелкие города по-прежнему будут переходить на сторону Ганнибала. Переубедить эти общины можно только силой оружия.

В 211 году до н. э. к Капуе отправились армии во главе с обоими консулами. Аппий Клавдий Пульхр и Квинт Фульвий Флакк выступили против города-предателя, который был для римлян «ненавистнее Карфагена».

Фактически от того, как решится дело под Капуей, должен был зависеть весь дальнейший ход войны. Ганнибал не мог этого не понимать.

Часть карфагенской армии осталась с обозом в Бруттии. Ганнибал налегке, с одними только отборными войсками — лучшей пехотой, конницей и боевыми слонами, — поспешил на помощь Капуе. Консулы, осаждавшие город — «столицу» карфагенян в Италии, — вот-вот должны были сдать дела консулам нового призыва. Отзывать командующих в разгар кампании было, мягко говоря, неразумно даже для такой бюрократической демократии, какой являлась Римская республика. Поэтому римляне продлили Клавдию и Фульвию полномочия на время, пока осада не будет окончена. А новыми консулами избрали Гнея Фульвия Центумала и Публия Сульпиция Гальбу.

Таким образом, и демократия не пострадала, и война шла своим чередом. Теперь Фульвий Флакк и Клавдий Пульхр действовали в качестве проконсулов. Так называлась их должность; обязанности при этом, естественно, не менялись.

Когда римляне узнали о том, что Ганнибал уже близко, они разделили силы. Клавдий остался у городских стен, продолжая осаду, а Квинт Фульвий отправился навстречу Ганнибалу.

Началось сражение возле самых стен Капуи. Капуанцы произвели вылазку и напали на Аппия Клавдия, коль скоро он остался один, с половиной войска. Но римлянам удалось оттеснить горожан к воротам. Квинт Фульвий также сумел остановить Ганнибала. Если смотреть «объективно», то результатом этого сражения можно считать ничью. Но стратегически оно стало поражением Карфагена.

И вот тогда Ганнибал решился наконец двинуть армию прямо на Рим — «как корень всей войны». Впрочем, Полибий считает, что это был всего лишь маневр, предназначенный для того, чтобы отвлечь римские войска от Капуи и снять наконец осаду.

Карфагенская армия перешла реку Вультурн и перегородила ее кораблями, создав своего рода мост[130]. Тотчас же к Риму от Капуи двинулось пятнадцатитысячное войско во главе с проконсулом Фульвием. Ганнибал шел по Латинской дороге. Фульвий — по Аппиевой, которая вела вдоль побережья. Перед армией двигались курьеры, которые заранее готовили места для стоянок. Фульвий старался догнать карфагенян, однако опаздывал почти на сутки. Но зато он двигался по римской земле и не сомневался в том, что находится у себя дома, в то