Дверь оказалась запертой на ключ. Несколько ударов прикладами — и она разлетелась вдребезги.

— Посмотрим. — Сержант шагнул в темный чулан. Через полминуты он вновь появился, неся на вытянутых руках уже знакомую Гейму мертвую девушку с иссиня-черными косами. Сержант ничего не сказал, все было ясно без слов. Тело девушки солдаты положили на кровать, с которой они недавно стащили Коула.

— Выстрел в сердце, — констатировал Джек.

Раздались голоса:

— Звери!

Сержант стоял в глубокой задумчивости. Когда же он поднял лицо — оно было искажено гневом.

— Нет, этого мы простить не можем, — сказал он солдатам. — Молодчики… — Гейм ужаснулся: жест сержанта относился и к нему, — ведут себя, как в свое время фашисты.

Кто-то из солдат предложил:

— Давайте пристрелим их к чертям, они этого заслужили.

— Но кто из них убил ее?

— Послушайте, сержант, — заговорил Гейм. — Я не имею никакого отношения к делам полковника Коула, я только сегодня прибыл сюда.

— Но девушка, по-видимому, убита тоже сегодня.

Коула привели в чувство.

— Кто из вас застрелил эту девушку? — опросили его солдаты.

— Он. — Коул глазами показал на Гейма.

— Думаю, ясно, сержант, — солдат по имени Джек подошел к Гейму.

Гейм рассвирепел: погибнуть так глупо, и за преступления мерзавца Коула, — этого он не мог перенести.

— Клянусь, я не убивал эту несчастную, — твердо сказал он, — ее застрелил полковник Коул.

Но Коул, еле ворочая распухшим, искусанным языком, мычал:

— Не я, а он, — и все кивал на Гейма.

Сержант на минуту куда-то вышел, затем, возвратившись, подошел к Коулу и пнул его ногой.

— Оказывается, этот, — пояснил он солдатам. — Давай, Джек. — Он вручил солдату веревку. — Подойдет?

— Подойдет, — согласился Джек.

Гейм со злорадством подумал, что, пожалуй, Коулу предстоит новая порка. Однако он ошибся. Джек вскочил на стул и, сделав петлю, прикрепил ее к балке.

— Вставай! — приказал сержант Коулу.

Но тот не хотел вставать, отбивался изо всех сил — ногами, головой, пробовал кусаться.

— Хватит! Получай свое! — крикнул ему сержант.

Он схватил Коула в охапку и поставил на стул, Джек набросил на него веревочную петлю…

Новозеландцы ушли.

Гейм, опустошенный и обессиленный пережитым, остался лежать, привязанный к кровати. Из трех находящихся сейчас в этой комнате людей в живых остался лишь один человек, и этот один — он, Стивен Гейм.

Измотанные трудной дорогой лошади свернули с горной тропы и приблизились к обширному полуразрушенному строению, три всадника сошли на землю — высокие, закутанные в плащи от летнего зноя и пыли.

Из-за холмов пробивались последние лучи заходящего солнца. У самой дороги располагались на ночлег путники: местные крестьяне, бродячие торговцы со своим скарбом, одетые в разноцветное тряпье цыгане — обычная публика у придорожного трактира. На вершинах гор на востоке белели снега, до тех скалистых громадин от трактира далеко — там, от Бискайского залива до Средиземного моря раскинулся каменный хаос Пиренеев, мощными пиками поднимающийся за облака.

— Это и есть трактир кривого Франсиско? — спросил один из спешившихся всадников своего спутника.

— Си (да), сеньор, — ответил тот.

— Тогда пойди и поговори с ним. Нам нужна комната, если у него есть свободная, и корм для лошадей. Иди, Родриго.

Родриго — это был еще молодой, сильного сложения испанец с открытым выражением загорелого лица, смышленым взглядом черных глаз — скрылся внутри здания. Приехавшие терпеливо ожидали его. Кони стояли понурив головы.

Прошло никак не менее четверти часа, прежде чем Родриго возвратился.

— Франсиско сейчас выйдет, — проговорил он.

— Ты осмотрел помещение?

— Си, сеньор. Я нашел для вас просторную комнату.

— Ты не заметил — есть у кривого Франсиско постояльцы кроме нас?

— Си, сеньор, двое.

— Кто они?

Радриго пожал плечами.

— Я их никогда не встречал. Один — молодой немец, другой тоже иностранец.

— Ты не выяснил — давно ли они здесь? Кто такие? Откуда приехали?

— Кривой Франсиско не знает их. Немец здесь уже несколько дней, а второй прибыл только сегодня утром, с гор, как и мы.

— Ты видел их? Как они выглядят?

— Немец совсем еще молодой, вертлявый, всюду сует свой нос, а другой… Да вот и он сам, — Родриго выразительно качнул головой.

Из дверей трактира вышел высокий, несколько сутулый, плотный мужчина, одетый в костюм горного туриста. Человек этот, должно быть, захотел подышать свежим воздухом, — он бросил беглый взгляд на трех вновь появившихся постояльцев, ничем не отличавшихся от местных испанцев и, отойдя в сторонку, уселся на обрубок бревна, вынул из кармана трубку, набил ее табаком, с удовольствием закурил. Он не обратил никакого внимания на вновь прибывших, но собеседник Родриго при одном взгляде на него вздрогнул, и с губ его слетело глухое ругательство, и не на испанском, а на чистом немецком языке. Он отошел к своему товарищу и, указывая ему глазами на американца, тихо сказал:

— Человек Аллена Харвуда. Его зовут Шервуд. Полковник Шервуд. Я встречал его в Западной Германии, там он занимался проведением одной кровавой операции, нарушил границу ГДР, был схвачен, осужден, но вскоре освобожден и передан американцам. Шервуд — один из крупных агентов разведки Аллена Харвуда. Ты понимаешь?

— Да, конечно…

Теперь они вдвоем незаметно рассматривали разведчика.

— А не Харвуд ли прислал его сюда? Шервуду необходимо искупить вину за провал тогда, в Германии.

— Да, да, вполне возможно…

Кланяясь, появился хозяин этого заброшенного в глуши заведения Франсиско, и в самом деле кривой, и пригласил сеньоров в отведенное им помещение. Поручив Родриго позаботиться о лошадях, прибывшие скрылись в здании. Это были Герман Гросс и инженер Можайцев.

Во время свидания с Можайцевым в Северной Норвегии посланец Карла Функа — Гюнтер Курц проговорился: если бы инженер принял предложение немца — ему пришлось бы заниматься монтажом и, естественно, дальнейшим усовершенствованием своих установок не на территории Германии. Можно ли верить Курцу и где же прячется Шольц с похищенной им документацией установок «М-1»? Гросс и его друзья квадрат за квадратом «прочесали» все наиболее подозрительные места в Западной Германии, но ничего не обнаружили. Тогда пришлось прибегнуть к помощи генерал-полковника фон Шулленбурга — через Вилли Лунга тот сумел обнаружить подозрительные связи Функа с Испанией. Как-то Функ обронил, что в империи генерала Франко у него есть надежное убежище, которое он, вроде бы в шутку, назвал вольфшанце — «логовище волка». Известно, что так именовал свои секретные штаб-квартиры Гитлер. Его вольфшанце были поистине звериными берлогами, — изолированные от всего мира, они день и ночь охранялись вооруженными бандами эсэсовцев. Что же это за вольфшанце имеет Карл Функ в Испании и не там ли устанавливаются смертоносные аппараты, изобретенные инженером Можайцевым? Это было необходимо проверить. Гросс принял предложение одной из строительных фирм и по ее поручению отправился на Пиренейский полуостров. Инженер Можайцев поехал вместе с ним под видом его помощника и под вымышленной фамилией. Они начали поиски с отдаленных районов Астурии и Эстремадуры, поскольку были уверены: именно такой глухой уголок избрал для своих преступных затей Карл Функ, возмечтавший о роли космического пирата. Однако ни в Эстремадуре, ни в других отдаленных местах следов Функа обнаружить не удалось. Кастилия, южные провинции в счет не шли — там было слишком оживленно. Так они очутились в отдаленных предгорьях Пиренеев. Лерида, Уэска, Наварра — может быть, в одной из этих восточных областей Испании скрыто вольфшанце Функа и обосновался предатель Шольц с построенными по украденным им чертежам установками «М-1»?