«Жестом Персея, убивающего дракона, отец швырнул ее в горящий камин (необходимое удобство в йоркширском августе у моря) и придержал ее в пламени кочергой. Жест был великолепным, но малодейственным. Через минуту или две он сменил кочергу на каминные щипцы. Края переплета слегка обуглились. Больше об этом мы не говорили».

По слухам, Сталин приписывал самоубийство своей второй жены растлевающему влиянию романа «Зеленая шляпа». Сегодня эта книга вряд ли кого-то встревожит. Фривольная, нервная, но какая же ностальгическая…

Читать ее забавно, и там уйма подробностей для историков-социологов, занимающихся той эпохой…

А вот другой эмигрант-армянин, писатель, который никого не испугает и не растлит. Это Уильям Сароян. Он родился в 1908 году, а умер в 1981-м. Его любит широкий круг читателей, он много заработал на своих пьесах и рассказах. У него оптимистический взгляд на человеческую природу, и пишет он полузабавно, полусентиментально, что нравится большинству американских читателей. А большая это литература или нет, решит потомство.

За время существования Советской Армении в ней произошел феноменальный скачок в достижении всеобщего образования и просвещения. Сегодня в ней работают разнообразные школы, в которых учителей больше, чем было до революции учеников. Всеобщее обязательное десятиклассное образование стало нормой. Особое внимание уделяется воспитанию квалифицированных специалистов. В Республике Армении действуют 12 высших учебных заведений и 45 специализированных средних школ, в которых обучается 70 тысяч студентов. В Армении на каждые сто человек приходится 177 учащихся. В одном только Ереване теперь вдвое больше студентов, чем было в нем населения в 1914 году.

Многие профессора и преподаватели Ереванского государственного университета известны далеко за пределами страны. Из 480 членов преподавательского состава факультета 10 академиков, 25 докторов наук, 250 кандидатов наук. В университете работали такие выдающиеся ученые, как профессор Х.А. Манандян, непревзойденный знаток древней истории Армении, и Манук Абегян, революционизировавший изучение армянского литературоведения.

Армянская академия наук, созданная в тяжелые годы Второй мировой войны, стала ведущим центром научных исследований. К ней примыкает около 30 вспомогательных институтов. На протяжении многих лет президентом академии был видный астрофизик, Виктор Амбарцумян. Его космогонические открытия по праву обеспечили ему место в ряду выдающихся астрономов. Молодую Бюраканскую астрофизическую обсерваторию он вывел в число ведущих научных центров мирового значения.

Институт физики в Ереване обладает уникальным электронным ускорителем элементарных частиц. Армянские физики могут похвалиться значительными успехами, особенно в области изучения космических лучей и физики высоких энергий. Армянские геологи провели большую работу по поиску и разработке новых месторождений металлов и минералов на территории республики, и это внесло существенный вклад в экономику Армении. Работники Института тонкой органической химии синтезировали целый ряд веществ для медицины, в том числе препараты ганглерон, кватерон и дитилин.

Армяне-ученые успешно работали и за пределами Республики Армении. Например, Сергей Мергелян, математик, ставший доктором наук в двадцать лет, был шестью годами позже избран членом-корреспондентом Академии наук СССР. Сын Степана Шаумяна, одного из 26 бакинских комиссаров и друга Ленина, был главным редактором Большой Советской Энциклопедии.

Двое братьев Орбели, Леон Абгарович, родившийся в 1882 году, и Иосиф Абгарович, родившийся в 1887 году, также прославились в науке. Леон стал одним из ведущих советских физиологов, генерал-полковником медицинской службы, директором Института физиологии имени И.П. Павлова. Он был трижды награжден орденом Ленина, стал академиком АН СССР. Его брат Иосиф, также член Академии наук СССР, был директором Эрмитажа, в 1943–1947 годах президентом Армянской академии наук и одним из виднейших знатоков искусства Востока. Такие замечательные карьеры редки, но во многих ведущих центрах Советского Союза и других стран работают армянские ученые, сочетающие талант с упорством и трудолюбием, которые позволили этой нации пережить многие бедствия и сохраниться до наших дней.

Годы от 1895-го до 1920-го – целая четверть века – были самыми трагическими в долгой и непростой истории армянского народа. Взбудораженные примером греков и болгар, турецкие армяне робко заговорили о региональной автономии тех районов Армении, что находились под властью Оттоманов. На Берлинский конгресс 1878 года были направлены делегации от двух патриотических обществ, дашнаков и гунчаков.

Условия жизни в Турецкой Армении при султане Абдул-Гамиде II (1876–1908 гг.) ухудшались на глазах. Армянам, считавшимся гражданами второго сорта, запрещалось носить оружие, и они становились жертвами курдских мародеров и оттоманских сборщиков налогов. Однако в Стамбуле они пользовались значительными привилегиями. Они организовали под покровительством патриарха отдельные «миллеты», то есть национальные сообщества, и наслаждались некоторым коммунальным самоуправлением. Оттоманские государственные службы и банковские системы были во многом укомплектованы армянами и греками. Более высокий культурный уровень и усердие сделали их предметом зависти со стороны неповоротливого крестьянского населения, торговцев и посетителей базаров.

Оттоманское правительство не без основания видело в армянах орудие европейских империалистических держав, жаждавших поделить между собой Оттоманскую империю. После войны 1877–1878 годов, давшей свободу Болгарии, русские присоединили к себе большой кусок территории бывшей Турецкой Армении, добавленной к Кавказскому наместничеству. Присоединенные таким образом районы включали в себя стратегические крепости Карс и Ардаган, контролировавшие подходы к Эрзуруму и далее, к Анкаре и Средиземноморью. Миссионерские армянские школы позаботились о том, чтобы многие армяне приобрели знания и привязанность к английской и американской культуре, в то время как армянские католики обращали свои надежды на спасение к Риму и Франции. Российские и английские государственные деятели открыто говорили, что пора разрезать этого «европейского больного», а пережившие унизительную капитуляцию и признание экстерриториальности многих иностранных граждан, живших в Турции, оттоманские султаны стали особенно подозрительны и придирчивы в отношении своих армянских подданных, которых с удовольствием и рвением обижали, подвергая всем видам дискриминации и мелочных придирок.

Дела дошли до пика раздражения в 1895 году, когда Абдул-Гамид принялся за осуществление своего варианта «окончательного решения» армянской проблемы. Были сформированы особые вооруженные отряды, названные в честь султана «гамадиями», целью которых было массовое убийство армянского населения в Сасуне, Эрзуруме, Трабзоне, Ване, Харпуте, Стамбуле и Мараше. Армянские революционеры ответили захватом Оттоманского банка в Стамбуле и обращением за помощью к европейским державам. Это стало сигналом к началу общей резни, во время которой погибло около 300 тысяч армян, а другие 80 тысяч бежали в другие страны. Большинство западных стран сурово заклеймили это чудовищное преступление, причем яростнее всех выступал британский государственный деятель Гладстон. Однако германский кайзер Вильгельм II, памятуя о проекте железной дороги Берлин– Багдад, нанес государственный визит в Стамбул и публично обнял льстивого командира «верных».