БУРГОМИСТР. Видите! Если вы гуманный и культурный человек, то подчинитесь воле народа.

ЛАНЦЕЛОТ. Ни за что!

БУРГОМИСТР. Поздравляю вас, у меня легкое помешательство. (Упирает одну руку в бок, другую изгибает изящно.) Я чайник, заварите меня!

ЛАНЦЕЛОТ. Я понимаю, почему эти людишки прибежали сюда на цыпочках.

БУРГОМИСТР. Ну, почему же это?

ЛАНЦЕЛОТ. Чтобы не разбудить настоящих людей. Вот я сейчас поговорю с ними. (Выбегает.)

БУРГОМИСТР. Вскипятите меня! Впрочем, что он может сделать? Дракон прикажет — и мы его засадим в тюрьму. Дорогая Эльза, не волнуйся. Секунда в секунду в назначенный срок наш дорогой дракон заключит тебя в свои объятия. Будь покойна.

ЭЛЬЗА. Хорошо.

Стук в дверь.

Войдите.

Входит тот самый лакей, который объявлял о приходе Дракона.

БУРГОМИСТР. Здравствуй, сынок.

ЛАКЕЙ. Здравствуй, отец.

БУРГОМИСТР. Ты от него? Никакого боя не будет, конечно? Ты принес приказ заточить Ланцелота в тюрьму?

ЛАКЕЙ. Господин дракон приказывает: первое — назначить бой на завтра, второе — Ланцелота снабдить оружием, третье — быть поумнее.

БУРГОМИСТР. Поздравляю вас, у меня зашел ум за разум. Ум! Ау! Отзовись! Выйди!

ЛАКЕЙ. Мне приказано переговорить с Эльзой наедине. БУРГОМИСТР. Ухожу, ухожу, ухожу! (Торопливо удаляется.)

ЛАКЕЙ. Здравствуй, Эльза.

ЭЛЬЗА. Здравствуй, Генрих.

ГЕНРИХ. Ты надеешься, что Ланцелот спасет тебя?

ЭЛЬЗА. Нет. Аты?

ГЕНРИХ. И я нет.

ЭЛЬЗА. Что дракон велел передать мне?

ГЕНРИХ. Он велел передать, чтобы ты убила Ланцелота, если это понадобится.

ЭЛЬЗА(в ужасе). Как?

ГЕНРИХ. Ножом. Вот он, этот ножик. Он отравленный…

ЭЛЬЗА. Я не хочу!

ГЕНРИХ. А господин дракон на это велел сказать, что иначе он перебьет всех твоих подруг.

ЭЛЬЗА. Хорошо. Скажи, что я постараюсь.

ГЕНРИХ. А господин дракон на это велел сказать: всякое колебание будет наказано как ослушание.

ЭЛЬЗА. Я ненавижу тебя!

ГЕНРИХ. А господин дракон на это велел сказать, что умеет награждать верных слуг.

ЭЛЬЗА. Ланцелот убьет твоего дракона!

ГЕНРИХ. А господин дракон на это велел сказать: посмотрим!

Занавес

Действие второе

Центральная площадь города. Направо — ратуша с башенкой, на которой стоит часовой. Прямо — огромное мрачное коричневое здание без окон, с гигантской чугунной дверью во всю стену, от фундамента до крыши. На двери надпись готическими буквами — «Людям вход безусловно запрещен». Налево — широкая старинная крепостная стена. В центре площади — колодец с резными перилами и навесом. Генрих, без ливреи, в фартуке, чистит медные украшения на чугунной двери.

ГЕНРИХ(напевает). Посмотрим, посмотрим, провозгласил дракон. Посмотрим, посмотрим, взревел старик дра-дра. Старик дракоша прогремел: посмотрим, черт возьми! И мы действительно посмо! Посмотрим, тру-ля-ля!

Из ратуши выбегает Бургомистр. На нем смирительная рубашка.

БУРГОМИСТР. Здравствуй, сынок. Ты посылал за мной?

ГЕНРИХ. Здравствуй, отец. Я хотел узнать, как там у вас идут дела. Заседание городского самоуправления закрылось?

БУРГОМИСТР. Какое там! За целую ночь мы едва успели утвердить повестку дня.

ГЕНРИХ. Умаялся?

БУРГОМИСТР. А ты как думаешь? За последние полчаса мне переменили три смирительные рубашки. (Зевает.) Не знаю, к дождю, что ли, но только сегодня ужасно разыгралась моя проклятая шизофрения. Так и брежу, так и брежу… Галлюцинации, навязчивые идеи, то-се. (Зевает.) Табак есть?

ГЕНРИХ. Есть.

БУРГОМИСТР. Развяжи меня. Перекурим.

Генрих развязывает отца. Усаживаются рядом на ступеньках дворца. Закуривают.

ГЕНРИХ. Когда же вы решите вопрос об оружии?

БУРГОМИСТР. О каком оружии?

ГЕНРИХ. Для Ланцелота.

БУРГОМИСТР. Для какого Ланцелота?

ГЕНРИХ. Ты что, с ума сошел?

БУРГОМИСТР. Конечно. Хорош сын. Совершенно забыл, как тяжко болен его бедняга отец. (Кричит.) О люди, люди, возлюбите друг друга! (Спокойно.) Видишь, какой бред.

ГЕНРИХ. Ничего, ничего, папа. Это пройдет.

БУРГОМИСТР. Я сам знаю, что пройдет, а все-таки неприятно.

ГЕНРИХ. Ты послушай меня. Есть важные новости. Старик дракоша нервничает.

БУРГОМИСТР. Неправда!

ГЕНРИХ. Уверяю тебя. Всю ночь, не жалея крылышек, наш старикан порхал неведомо где. Заявился домой только на рассвете. От него ужасно несло рыбой, что с ним случается всегда, когда он озабочен. Понимаешь? бургомистр. Так, так.

ГЕНРИХ. И мне удалось установить следующее. Наш добрый ящер порхал всю ночь исключительно для того, чтобы разузнать всю подноготную о славном господине Ланцелоте.

БУРГОМИСТР. Ну, ну?

ГЕНРИХ. Не знаю, в каких притонах — на Гималаях или на горе Арарат, в Шотландии или на Кавказе, — но только старичок разведал, что Ланцелот — профессиональный герой. Презираю людишек этой породы. Но дра-дра, как профессиональный злодей, очевидно, придает им кое-какое значение. Он ругался, скрипел, ныл. Потом дедушке захотелось пивца. Вылакав целую бочку любимого своего напитка и не отдав никаких приказаний, дракон вновь расправил свои перепонки и вот до сей поры шныряет в небесах, как Пичужка. Тебя это не тревожит?

БУРГОМИСТР. Ни капельки.

ГЕНРИХ. Папочка, скажи мне — ты старше меня… опытней… Скажи, что ты думаешь о предстоящем бое? Пожалуйста, ответь. Неужели Ланцелот может… Только отвечай попросту, без казенных восторгов, — неужели Ланцелот может победить? А? Папочка? Ответь мне!

БУРГОМИСТР. Пожалуйста, сынок, я отвечу тебе попросту, от души. Я так, понимаешь, малыш, искренне привязан к нашему дракоше! Вот честное слово даю. Сроднился я с ним, что ли? Мне, понимаешь, даже, ну как тебе сказать, хочется отдать за него жизнь. Ей-богу правда, вот провалиться мне на этом месте! Нет, нет, нет! Он, голубчик, победит! Он победит, чудушко-юдушко! Душечка-цыпочка! Летун-хлопотун! Ох, люблю я его как! Ой, люблю! Люблю — и крышка. Вот тебе и весь ответ.

ГЕНРИХ. Не хочешь ты, папочка, попросту, по душам поговорить с единственным своим сыном!

БУРГОМИСТР. Не хочу, сынок. Я еще не сошел с ума. То есть